Андрей Солдатов - Битва за Рунет: Как власть манипулирует информацией и следит за каждым из нас
Крутских не сдавался. В 2010 году разразился скандал вокруг Stuxnet – компьютерного вируса, созданного американцами совместно с израильтянами, который остановил сотни центрифуг иранской ядерной программы{226}. Крутских попытался использовать этот случай как повод для введения международного запрета на кибероружие{227}. В 2011 году эту идею горячо поддержал Евгений Касперский (его лаборатория занималась расследованием Stuxnet). В ноябре он написал в блоге: «Учитывая серьезную зависимость мира и стабильности на планете от интернета, необходимо создать международную организацию по контролю над кибероружием. Кибер-МАГАТЭ. В идеале – вообще скопировать международную систему ядерной безопасности и сделать кальку на киберпространство»{228}.
Однако американцы не собирались подписывать никаких соглашений с Россией даже после разоблачения Stuxnet.
В Баварских Альпах есть небольшой курортный городок Гармиш-Партенкирхен, известный живописными видами и проходившей тут в 1936 году нацистской Олимпиадой. Здесь также находится натовский Центр изучения вопросов безопасности имени Джорджа Маршалла. В двадцати минутах ходьбы от него, недалеко от ратуши, стоит желтый трехэтажный шале с двускатной крышей – отель Atlas Posthotel, украшенный по фронтону статуями горожан и рыцарей. Его построили как таверну в начале XVI века, и среди его гостей отметились герцог Людвиг Баварский, принц Уэльский и даже король Иордании.
Каждый год в апреле на балконе отеля, между фигурами рыцарей, на флагштоке появляется трехцветное полотнище российского флага. По традиции его поднимает лично генерал Владислав Шерстюк. С 2007 года он привозит сюда русских и американских генералов и чиновников, чтобы приватно обсуждать проблемы информационной и кибербезопасности. Атмосфера тут камерная, но русские и иностранцы собираются в разных частях отеля: отчасти потому, что многие русские не говорят по-английски, а американцы по-русски.
Крутских здесь постоянный и активный участник{229}. Американцы серьезно относятся к апрельским встречам, отправляя в Гармиш самых высокопоставленных чиновников{230}. Первые два дня обычно отводятся под общие дискуссии. Однако реальные вещи обсуждаются за закрытыми дверьми, в маленьких группах.
Одна неприятная тема постоянно всплывала в переговорах – роль США в управлении интернетом. Российские участники не уставали возмущаться тем, что средства контроля Сети находятся в руках Америки. Главным инструментом по управлению интернетом они считали ICANN – Корпорацию по управлению доменными именами и IP-адресами (The Internet Corporation for Assigned Names and Numbers). В 1997 году президент Клинтон приказал министру экономики передать управление доменами в частные руки, и 18 сентября 1998 года была создана ICANN, с которой правительство США подписало договор о передаче ей ряда функций; самой важной было управление распределением доменных имен по всему миру. В 2000-е разные страны стали требовать реформы ICANN. В России и вовсе считали эту организацию закрытым клубом, в руках которого находится главный рычаг по управлению Сетью.
Уже на вторую встречу в Гармише, в 2008 году, поспешил прилететь президент ICANN Пол Туоми. Вместе с другими представителями ICANN он пытался объяснить, что корпорация – не масонская ложа, ее функция – техническая поддержка инфраструктуры интернета. Одним из сотрудников ICANN, всегда старавшимся приезжать в Гармиш, был Джордж Садовски – классический американский профессор с бородкой и круглых очках, он в свое время преподавал математику в Гарварде, а потом был техническим консультантом ООН. В 2000-е Садовски руководил неправительственной организацией по продвижению интернет-свобод в странах бывшего СССР. В 2009-м его выбрали в совет директоров ICANN.
Садовски имел богатый опыт переговоров с российскими чиновниками. Бесконечные дискуссии он считал бесполезными: стороны видели мир слишком по-разному и не могли договориться даже о том, что такое интернет. «Это коммуникационный сервис или информационный… – говорил Садовски. – И такой разговор мог идти бесконечно»{231}.
В Гармише и русские, и американцы пытались вести себя корректно и дружелюбно, но тупик, в который зашли переговоры, был очевиден всем. От года к году дискуссии становились все тяжелее. В 2010-м обеспокоенные американцы прислали в Гармиш Кристофера Пэйнтера, второе лицо в Белом доме по кибербезопасности, и Джудит Строц, директора управления по киберделам Госдепартамента. Однако все было бесполезно – после этой конференции Садовски признал: «У русских диаметрально другое определение информационной безопасности, для них это очень широкое понятие, и на самом деле они имеют в виду госбезопасность»{232}.
Когда российским чиновникам не удалось договориться с американцами по поводу ICANN, они сменили стратегию и нашли нового союзника. Им стал базирующийся в Женеве Международный союз электросвязи (МСЭ), основанный в 1865 году в Париже, чтобы регулировать телефонное и телеграфное сообщение. Будучи агентством, подконтрольным ООН, МСЭ полностью зависел от государств – членов Организации Объединенных Наций.
МСЭ не занимался интернетом до 2007 года, пока генеральным секретарем не стал Хамадун Туре.
Туре родился на Мали, а учился в Ленинграде, в Электротехническом институте связи им. проф. М. А. Бонч-Бруевича – том самом, в котором много лет работал Борис Гольдштейн, один из главных экспертов по СОРМ. Туре прекрасно говорил по-русски и поддерживал тесные связи с Россией. Своим избранием – а потом, в 2010 году, и переизбранием, – он был во многом обязан поддержке России. Как генсек МСЭ, он весьма критично относился к ICANN и даже отказал ее президенту Роду Бекстрому, когда тот попросился посетить конференцию ITU в августе 2010-го.
Крутских внимательно следил за событиями и вскоре начал продвигать МСЭ. Для Садовски это стало сюрпризом. Он давно знал Крутских и сильно удивился, когда на одной конференции в Москве в 2010 году сказал что-то критическое об МСЭ, на что Крутских, резко оборвав его речь, эмоционально обрушился на него.
Для Садовски было очевидно, что Крутских – и Кремль – решили сделать ставку на МСЭ.
После Арабской весны Путин решил лично заняться проблемой управления интернетом. В июне 2011 года он отправился в Женеву для разговора с Туре. В большом кремовом зале ооновского здания Путин напомнил Туре, что Россия была одним из учредителей МСЭ и намерена «самым активным образом принимать участие в его работе», прежде всего, в деле усиления роли МСЭ в управлении интернетом{233}. Туре ответил по-русски: «Как выпускник Ленинградского института, считаю себя питерцем и представителем РФ».
Это была, безусловно, смелая идея – поставить интернет под контроль, используя агентство ООН, созданное больше ста лет назад для регулирования телеграфа.
В августе 2011 года Крутских перешел в другое подразделение МИДа, в Департамент по вопросам новых вызовов и угроз. Этот департамент тесно сотрудничал со спецслужбами, и его создавал (и девять лет возглавлял) бывший первый замдиректора ФСБ Анатолий Сафонов.
В марте следующего года Крутских стал еще и спецкоординатором МИД по вопросам политического использования информационно-коммуникационных технологий. Этот термин вполне отражал то, как российские дипломаты воспринимали интернет после Арабской весны.
Следующая большая конференция МСЭ должна была состояться в декабре 2012 года в Дубае. На ней Туре планировал изменить правила игры для всего интернета через пересмотр Регламента международной электросвязи, который в последний раз редактировали еще в 1988-м, до наступления цифровой эры. В регламент предлагалось включить интернет, что дало бы МСЭ право регулировать Сеть. Кремль решил использовать конференцию в Дубае для начала общего наступления на гегемонию США.
За несколько месяцев Крутских развернул активную кампанию, убеждая другие страны поддержать предложение России. Его идеи разделяли Китай, где интернет находится под жестким контролем, и бывшие республики СССР в Центральной Азии.
В мае 2012 года Крутских получил сильного союзника прямо в Кремле. Министр связи Игорь Щеголев перешел в администрацию президента советником Путина по вопросам интернета. Щеголев полностью поддерживал ставку Крутских на МСЭ – еще в июне 2011-го он сопровождал Путина во время его визита в Женеву и переговоров с Туре{234}. Сменивший его на посту министра 29-летний Николай Никифоров прекрасно разбирался в технических вопросах, но был неопытен. Его взяли на этот пост прямо из Татарстана, с должности местного министра связи. Самостоятельной политической фигурой он явно не был.
Справа от монументальной высотки МИДа на Смоленской стоит странного вида здание, похожее на гигантский куб с куполом, только что построенное в узнаваемом сталинском стиле. Здесь, на четвертом этаже, Крутских в своем кабинете с висящим Андреевским флагом на стене, за столом с разложенными аккуратными стопками документами и моделью космической ракеты, составлял план предстоящего сражения на конференции в Дубае.
