Андрей Цыганков - Русофобия: антироссийское лобби в США

Лобби также преуспело в дальнейшем отчуждении России от США, и в результате некоторые из его пророчеств практически сбылись. Теперь Россия проявляла большую решимость отстаивать свои интересы в регионе, предпринимая для этого такие действия, какие считала необходимыми, не прося помощи и не консультируясь с США. Многие обозреватели, имевшие связи в правительстве, высказывали убеждение в том, что единственной целью США на Кавказе является вытеснение России из этого региона и что Кремлю приходится в одиночку противодействовать политической экспансии США в Чечне, Грузии и Азербайджане. Россия могла сделать это путем признания контролируемых сепаратистами территорий в бывших советских республиках и усиления военного присутствия в этих независимых государствах126. Россия была готова действовать в одиночку, ведь, как заметил один обозреватель, интересы безопасности на Кавказе — последнее, от чего Кремль готов отказаться127.

Глава 5

«Авторитаризм в душе» и продвижение демократии Вашингтоном

Оглядываясь на прошлое, однажды мы сможем понять, что 2004 год был годом, когда Европу снова разделил железный занавес, который прошел по континенту не через центр Германии, по восточной границе Польши.

Не думаю, что правильно говорить об отступлении демократии в России.

Демократия в России убита.

Путин использует всю мощь Кремля для подавления любой серьезной политической оппозиции и по сути дела воссоздает однопартийное государство… Как это похоже на символ веры, заученный г-ном Путиным во времена службы в КГБ.

1. Какая демократия?

Откуда исходит демократия — снизу или сверху?

Демократия — это система правления народа, включающая выборы или рациональное избрание хорошо информированных граждан (Шумпетер)1, свободу оппозиции и господство закона. Последнее обстоятельство критически важно для предотвращения манипулирования обществом со стороны государства и манипулирования государством со стороны общества. Без оппозиции и господства закона демократия, по памятной формулировке Томаса Джефферсона, «не что иное, как господство толпы, при котором 51 % может лишить прав остальные 49 %».

Демократию, которая вовсе не является априорной данностью, лучше всего рассматривать как строй, постоянно находящийся под угрозой манипулирования со стороны коррумпированных должностных лиц и групп с особыми интересами. Вместо того чтобы подчеркивать общие положения о так называемом западной происхождении и западной природе демократии2, важно понять местные культурные, исторические и политические условия возникновения и упрочения демократии. Различия этих условий приводят к разнообразию демократических систем в пределах западного мира и за ними. Даже в конкретных странах западное понимание понятия «демократия» может со временем изменяться3. Проблема разнообразия часто ускользает от внимания тех, кто отстаивает универсализм принципов демократии. Таким людям свойственно рассматривать упадок СССР как доказательство триумфа американской идеи свободы во всем мире. По большей части изложенный далее анализ российской посткоммунистической «демократии» построен путем сравнения российской демократии с моделью западного общества, а не с прошлым самой России4. Между тем, избавившись от господства коммунистической партии, Россия создала сильную президентскую систему с рядом эффективных сдержек и противовесов. Благодаря ее использованию Владимир Путин смог ужесточить контроль над законодательной деятельностью, партийным строительством, окружающими регионами и СМИ. Модель политической системы, где государство играет господствующую роль, отличается от модели западной плюралистической демократии, но пользуется широкой поддержкой российского народа, а потому ее нельзя назвать недемократической5. Россия является скорее возникающей демократией, которой еще предстоит стать зрелой.

Российские условия: демократия и слабое государство

Российские условия вряд ли благоприятствуют укреплению демократии. Самая важная задача России как нового, возникшего из советской империи государства — обеспечение граждан страны порядком, основными социальными услугами и защитой от внешних угроз. Государственное строительство — сложный процесс, включающий развитие плюралистических политических институтов и свободных СМИ6, но не ограничивающийся им. Из истории известно, что государственное строительство — процесс длительный и мучительный7. В Европе государственное строительство сопровождалось затяжными войнами и требовало проведения сложных переговоров и заключения непростых сделок с королями, купцами и феодальными властителями8. Можно утверждать, что Россия и другие постсоветские страны сталкиваются с еще более сложными задачами при построении жизнеспособных государств. На первом плане остается обеспечение территориальной целостности и безопасности — при необходимости перестройки как экономики, так и политической системы9. Постсоветские страны сталкиваются с вызовом «тройного перехода» — от империи к национальным государствам, от командной экономики к рыночной и от коммунистической системы к системе демкратической10.

Российский опыт сочетания демократизации с решением других проблем государственного строительства нельзя считать однозначно успешным, но общая траектория этого процесса скорее позитивна. Россия отошла от коммунистического строя, сохранив при этом некоторые важные характеристики государственного управления. Не имея сильного среднего класса и политического порядка, то есть важнейших условий функционирования демократии, Россия создала необходимую макроэкономическую среду и воздержалась от попыток восстановить империю11. Отчасти вследствие радикальных экономических реформ Россия почти разваливалась, но затем произошло возрождение экономики и значительной политической жизнеспособности12. Многие наблюдатели со своих позиций критикуют отдельные недемократические шаги, предпринятые в России и других странах бывшего СССР13, однако важно признать, что изменения в российской системе власти прошли упорядоченно и были результатом всенародных выборов. Несмотря на широко распространенные ожидания, что Путин пойдет на третий подряд президентский срок, в марте 2008 года он успешно передал президентскую власть преемнику. Некоторых кандидатов сняли с выборов, но все равно результаты голосования в целом соответствовали общественным надеждам. В стране, где политические институты все еще не отличались особой силой и где не было консенсуса элит по ряду важных вопросов, выборы не вызвали общественного развала и только лишний раз подтвердили способность государства развивать функционирующий механизм управления. Важно понять и признать легитимность права России самой определять характер происходящих в стране трансформаций. Конструктивное взаимодействие с Россией, вероятно, предотвратит приход к власти антизападных сил. Политика давления на Россию или попытки наказать ее, напротив, могут усилить позиции сторонников жесткой националистической линии в России и еще сильнее оттолкнут ее от сотрудничества с США и другими странами Запада.

Программа лобби: сопротивление консолидации российского государства

Общая и главная цель лобби заключалась в том, чтобы представить централизацию российского государства как процесс, несовместимый с демократией и указывающий на «естественную» тягу России к автократическому правлению. Для России сильное централизованное государство — функциональная необходимость. Самые протяженные в мире географические границы, которые делали Россию уязвимой для агрессии извне, начиная с монголов и до Наполеона и Гитлера, предписывали русским ценить свое государство и его способности как великой державы. Сильное государство необязательно антидемократично. Оно может быть вполне совместимо с нуждами и ожиданиями народа. Попытки лобби навязать России систему сдержек и противовесов американского типа отражали в лучшем случае глубокий страх перед неизвестной государственной системой, а в худшем — стратегию умышленного подрыва этой системы. Во втором случае демократия и права человека оказываются не более чем риторическим приемом, прикрывающем давление на государство, непокорное США.

Многие факты, по мнению критиков России, нарушающие демократию, на самом деле могут быть законными методами восстановления государственного управления. Например, Майкл Макфол характеризует трансформацию России как антидемократическую, уравнивая «автократию» с «централизацией» и представляя способность государства контролировать СМИ, оказывать влияние на парламент и назначать губернаторов регионов как свидетельство отхода России от демократии14. Мнение Макфола основано на отождествлении демократии и управления, а также лишено исторической перспективы. Государственный контроль над СМИ в России пришел на смену олигархическому. Олигархи использовали СМИ для продвижения собственных политических целей. С одной стороны, государственная монополия, возможно, не лучше монополии олигархов, но с другой — государственная монополия в принципе может способствовать прекращению фрагментации политического пространства и созданию условий восстановления общенационального дискурса. Влияние государства на законодательные органы является по большей части отражением популярности Путина, как и большое число голосов на выборах и мест в парламенте. Наконец, хотя способность государства влиять на правительственные назначения может быть не лучшим способом решения территориальных проблем России, вряд ли эта способность недемократична. Некоторые европейские страны, например Франция, остаются демократиями, пускай у них и нет децентрализованного правительства американского типа.