Максим Кустов - Третий рейх во взятках. Воровство и бардак немцев
Что-то в этом духе показано в фильме «Начальник Чукотки». Там на предложение пострелять «за социалистическую Чукотку» аборигены реагировали в стиле гренландских эскимосов.
Но, по крайней мере, эскимосы исправно сопровождали датских капитана, лейтенанта и капралов в разъездах, а без их участия осуществлять патрулирование территории Гренландии одним датчанам было бы затруднительно. Так что гренландских аборигенов можно рассматривать как бойцов транспортной службы, внесших свой посильный вклад в победу антигитлеровской коалиции.
Казалось бы, а кому вообще нужна была эта Гренландия и от кого ее нужно было оборонять? От вероятного наступления вышеупомянутых медведей?
Понадобилась она немцам. Захватывать ее они, разумеется, вовсе не собирались. А вот высаживать там свои вооруженные группы они рискнули. Им необходимы были метеорологические данные. Какая война на море может быть без надежных прогнозов погоды?
Вот и возникла идея высадить собственные метеоотряды в самых отдаленных и наиболее важных в синоптическом отношении районах Северной Атлантики и Западной Арктики. Под покровом полярной ночи немецкие метеостанции могли работать почти круглый год, обнаружить их было очень сложно.
А гренландские циклоны и антициклоны играют заметную роль в формировании погоды. «Метеорологические сведения, на основании которых генерал Эйзенхауэр устанавливал дату вторжения в Нормандию, поступали главным образом из Гренландии», — утверждал американский военный историк С. Морисон.
Немцам нужен был метеопост в Гренландии. Уже летом 1940 года четверо предателей-датчан по заданию немцев сделали попытку тайно высадиться с радиометеорологической аппаратурой на восточном побережье Гренландии, чтобы начать снабжать гитлеровцев сводками погоды, но английская канонерка «Фритьоф Нансен» предотвратила вторжение на остров и пленила агентов врага. Было понятно, что немцы предпримут новые попытки обосноваться в Гренландии. И они это сделали.
11 марта 1943 года патруль — датчанин Иенсен и возглавляемые им эскимосы обнаружили немецкий метеопост, который передавал информацию с сентября 1942 года. Две человеческие фигуры при их появлении кинулись бежать, но в хижине осталось имущество. По мундирам и оружию было ясно — это немцы. После этого и начали сказываться специфические, совершенно неповторимые особенности гренландской армии. Командир патруля — датчанин Мариус Иенсен не взял ни вещей, ни даже оружия врага. Он просто не мог этого сделать. Национальный менталитет вверенного ему личного состава не позволял.
Его спутники-эскимосы не поняли бы такого поступка и расценили бы его как воровство. Нельзя же брать чужие вещи без разрешения хозяев. Ну не могли они знать, что на войне свои законы, что такое боевой трофей.
Командующий Эске Брун заранее отдал распоряжение: «Если обнаружите немцев, не подвергайте себя напрасному риску и стреляйте первыми». Но выполнить этот приказ было нелегко по морально-этическим причинам даже датчанам, не говоря уже об эскимосах.
Иенсен писал в дневнике: «Мне тяжело думать о том, как я выстрелю в человека. Пускай даже врага. Я еще никогда не убивал человека, мне страшно. Конечно, они наши враги, но мне все равно не хочется их убивать»[149].
Защитники Гренландии столкнулись с грозной, по местным меркам, боевой силой: немцев было 18 человек — три метеоролога, два радиста, врач и экипаж доставившего их, но прочно севшего на мель небольшого судна.
Немцы, поняв, что они обнаружены, начали активные боевые действия — захватили несколько упряжек ездовых собак (эскимосы убежали, не став стрелять в людей) и принялись овладевать искусством езды на них. Овладев, шесть немцев напали на поселок Эскимонесс.
Эскимосы-пацифисты, как и было обговорено заранее, уехали на собаках. Двое датчан в ходе переговоров объявили немцам о намерении оказать сопротивление и принялись отстреливаться из винтовок. Они давно уже по рации просили опекавших их американцев сбросить им пулемет, но те выполнили эту просьбу лишь после окончания боев. А у немцев пулемет был. Они постреляли трассирующими пулями и бросили несколько гранат, демонстрируя свое превосходство в вооружении. Прикинув соотношение сил, двое датчан незаметно для немцев скрылись.
Потом немцы убили датчанина Эли Кнудсена и захватили в плен обнаружившего их Мариуса Иенсена. Но немецкий предводитель лейтенант Риттер неосмотрительно взялся в одиночку сопровождать пленного, который сумел отобрать у него оружие. Стрелять в него самый боеспособный гренландский воин не стал, просто оставил одного и ушел к своим. По пути Мариус Иенсен понял, что в одиночку Риттер погибнет. Он вернулся за немцем, и после длительного путешествия им удалось добраться до датчан. Теперь лейтенант Риттер стал пленным.
Затем в гренландскую военную эпопею вступили американцы. 29 мая 1943 года звено бомбардировщиков США, прилетев из Исландии, в течение трех часов бомбило и обстреливало пулеметным огнем обнаруженную Иенсеном гитлеровскую метеобазу в Гренландии. Ни один немец не был убит или ранен! Но все постройки и метеоплощадка были уничтожены. Немцы перебрались в палатки. Вскоре за ними прилетел гидросамолет «Дорнье-26» и эвакуировал персонал станции. Вот только доктора, который в одиночку ушел искать лейтенанта Риттера, дожидаться не стали. Через две недели к брошенной немецкой базе подошел американский корабль и пленил брошенного доктора[150].
Гренландская военная метеоэпопея закончилась. Защитники Гренландии отразили нападение немцев, потеряв одного своего убитым и захватив в плен вражеского офицера. Да еще американцам немецкий врач достался. Самая честная армия в мире — гренландская, которая даже трофеев не брала, потому что они чужие, могла праздновать свою маленькую победу, доставшуюся ей дорогой ценой — гибели Эли Кнудсена.
Заключение
Обычно при размышлениях о том, как Германия проиграла Вторую мировую войну, начавшуюся серией ее молниеносных побед, когда казалось, что нет силы на земле, способной остановить немецкие дивизии, учитывают ошибки, допущенные в стратегическом планировании германским командованием, и его способность «стимулировать» партизанское движение на оккупированных территориях СССР безжалостным отношением к пленным и местному населению. Безусловно, эти факторы имели большое значение.
На Западе, разумеется, когда речь заходит о войне на Восточном фронте, вспоминают про Генерала Мороза. Но при этом обычно ограничиваются упоминанием об ошибке Гитлера, оставившего войска без теплого обмундирования зимой 1941–1942 годов. О том, что эту ошибку он и его подчиненные с каким-то феноменальным упрямством умудрились повторить зимой 1942–1943 годов, исследователи обычно не задумываются. И уж тем более не принято как серьезную причину уменьшения боеспособности немецкого солдата рассматривать деятельность немецких интендантов, логику поступков которых зачастую решительно невозможно понять. Их манера снабжать войска, попавшие в критическую ситуацию, уникальными по нелепости, вредительскими, издевательскими грузами не может не поражать до глубины души.
«Отдельные и нетипичные», как когда-то выражались, немецкие интенданты были очень важным фактором происходящего, по крайней мере, на Восточном фронте. Солдаты и офицеры Паулюса — тому свидетели, точнее, потерпевшие. И этот фактор нельзя не учитывать. Как нельзя не учитывать и «белые лыжи», которые так и не достались немецкому солдату, воюющему в России.
О воровстве в немецких вооруженных силах, как о причине снижения их боеспособности, вообще писать как-то не принято. Привычно действует стереотип — у немцев порядок, у немцев солдата не обворуют. Как же, не обворуют. Вспомним описания Бельцем и Штейдле тех продуктов, которые так и не дошли до немецких солдат-окопников, а «застряли» у штабников. Вспомним «прекрасного парня» Лойсля и ему подобных.
А после этого пофантазируем — представим, что транспортные самолеты везли бы в Сталинград не рыбий корм, презервативы и листовки, а сало, шоколад и медикаменты. Затем вообразим, что сало и шоколад не припрятали «прекрасные парни», что фельдфебель Оберкот одет лучше, чем обозники за его спиной. Армию Паулюса это, безусловно, не спасло бы, но продержалась бы она подольше, и красноармейской крови при ее уничтожении пролилось бы больше.
Не способствуют солдатской стойкости самолеты, которые икру начальству доставляют, а из окружения потрясающие рыболовные принадлежности вывозят.
Естественно, способствовали этому и порядки в немецком тылу, где имели место пренебрежение своими обязанностями, воровство и даже саботаж.
Конечно, не стоит абсолютизировать недостатки вермахта, до конца остававшегося страшным противником. Но и считать его совершенной военной машиной тоже не следует. В конце концов, главная ошибка Гитлера заключалась в том, что он вообще начал операцию «Барбаросса», обретя противника с уникальной способностью восстанавливать свою армию после масштабных поражений, извлекать из них уроки, провести фантастическую по сложности эвакуацию промышленных предприятий, способных давать продукцию через несколько недель после того, как их выгружали из эшелонов, с людьми, способными на фронте и в тылу совершать невероятное. Все прочие ошибки и недостатки лишь ускоряли путь Германии к поражению.
