Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6274 ( № 19 2010)
Не зарастает белым снегом,
Бежит меж трепетных осин,
Укутанных пушистым мехом.
В платки попрятавши носы,
Везут бидоны в санках бабы.
По долгу службы лают псы,
От стужи встряхивают лапы.
Нездешний кто-нибудь, видать,
За белой насыпью шагает:
Встревожилась дворняжья рать,
Себя же злобой поджигает.
Но редкий гость у нас чужак, –
Так можно лаять разучиться!..
...Я выхожу и на большак
Гляжу, что в серебре лучится.
Там никого. Одни дымы,
Тепла застывшего колонны,
Гордятся: мол, не гнёмся мы
Под многопудьем небосклона!
Опять идёт тяжёлый снег
И зарывает к дому стёжку.
Но чтоб прошла ты без помех
И стукнула ко мне в окошко,
Лопату в руки я беру
И тропку расчищаю снова.
Она дымится на ветру,
Запрятаться в сугроб готова.
Она упряма – я упрям.
И вот ковровою дорожкой
К твоим торопится ногам,
К твоим самолюбивым ножкам!
Соседи смотрят из окна,
Чуть отодвинув занавески.
– Она должна прийти! Она...
И подхихикивают мерзко.
...Скорее приходи, скорей!
Не гаснет печь, огонь резвится,
Взгляни: роскошество углей
Переливается жар-птицей.
В них что угодно для души:
Дворцов и хижин силуэты,
Аллеи в пальмовой глуши,
Планет неведомых приметы...
В избе берёзовый настой
От догорающих поленьев.
Бери его, вдыхай! Он твой!
Сиди у печки, грей колени!
Горячим чаем угощу
Из свежеструйного колодца.
И опоздание прощу,
Опаздывай, когда придётся!
Мы будем слушать дымоход,
Ты знаешь, как умеет петь он –
Зловещий вестник непогод?
Его одушевляет ветер!
Я подарю тебе к утру
На окнах заросли сирени.
Мы побываем в том бору,
Где, как монашки, ходят тени.
Я проложил тебе лыжню.
В дремучий храм за мной скорее!
Лесные тайны объясню,
Лесною сказкою согрею.
В кустах увидишь снегиря,
Щебечет в стужу красногрудый.
Живёт, пылая и горя, –
И нипочём ему простуды.
Он выдумал себе тепло,
Нарисовав его издревле.
Сияет тихо и светло
Среди заснеженных деревьев.
Придумать радости умей,
Коль их на самом деле нету!
Иначе жизнь – сухой ручей,
Смешные письма без ответа.
...Лес и зимой не сирота!
Ты слышишь: спозаранку дятел,
Чья совесть, как рассвет, чиста,
За трудный хлеб работой платит,
В любую непогодь, мой друг,
Он согревается работой.
Какой весёлый перестук!
Свои у созидания ноты.
...Лови, любимая, лови!
Тебе бросает белка шишку
От имени моей любви,
Любви неосторожной слишком.
И сыплет на плечо сосна
Снежинок голубые звёзды...
Вот-вот пробудится весна
В тоскующих грачиных гнёздах.
На твой в горошину платок,
На свитер, талию стянувший,
На беспричинный хохоток
Нацелили глаза и уши
В пушистых шапках гномы-пни,
Хитро друг дружке подмигнули,
Улыбкой сахарной они
Осклабились – и вновь уснули.
Взгляни, аквариум блестит
На солнце голубыми красками.
Никто зимой там не гостит,
Лишь ветер бешеными ласками
Срывает шубку сгоряча
С лесного озера безлюдного,
Горит оно в скупых лучах,
В объятиях мороза лютого!
Застыли окуни во льду,
Застыли щуки крутобокие
Под сапогами, на виду,
Спят, запелёнаты осоками.
Шумит прибоем зимний лес.
К ногам игольник с ёлок падает
Ну, приезжай же наконец,
Лесною свежестью обрадую!
...Но вот прошла неделя, две
И третья намечается.
Никто в мою не стукнет дверь.
Луна в окне моём качается,
Не схожа с городской. Как встарь –
Надёжа в непогодицу.
Она – единственный фонарь,
О каждом беспокоится.
Вчера – погоды был рассвет,
Светились вётлы инеем.
Сегодня – выключили свет,
Молчит электролиния.
Была обещана пурга.
Столбы не подкосила бы!
На небе тучные стога,
Сюда бы их, на силос бы!
Прислушаюсь к молчанью псов:
Нарушили б молчание!
Откину я дверной засов
И закричу отчаянно:
– О, как же задержалась ты! –
Сниму перчатки маленькие,
Снежинок вытряхну цветы
И обмету я валенки.
...Но псы проклятые молчат!
Хотя б тревогой ложною
Затараторили не в лад
От поступи прохожего.
Да нет. Уже ты не придёшь.
Но обернётся круто время.
Познавши истину и ложь,
Побыв то с этими, то с теми,
Душою не побыв ни с кем,
Озябнув от посул вертлявых,
Увидев иней на виске
И на любовь утратив право,
Ты всё равно придёшь ко мне
Покорным шагом виноватым...
На заколоченном окне
Увидишь только крест дощатый!
Дорожка снегом зарастёт,
И не пройти, как прежде, к дому.
Лишь только свежестью пахнёт
Невозвратимо и знакомо.
Не позовёт над крышей дым,
Махнув рукой по-человечьи.
Засуетившись, я босым
Не выбегу тебе навстречу.
...Промозглая над крышей мгла,
Сосулек нависают цепи.
В печи – холодная зола,
Берёзовый остывший пепел!..
1967
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
К вопросу о бомжах
Клуб 12 стульев
К вопросу о бомжах
ИРОНИЧЕСКАЯ ПРОЗА
Один бомж ночью забрался к олигарху, в сейф, и там заснул.
Утром секретарша приходит, видит, из сейфа торчат ноги – упала в обморок.
Потом пришла жена олигарха. Смотрит – из сейфа торчат ноги: мужские и секретаршины. Застеснялась и ушла.
Потом пришла тёща олигарха, хотела занять у него до пенсии. Видит – сейф открыт, вокруг трупы валяются, начала кричать не своим голосом.
На голос прибежали дети олигарха, поняли, что бабушка сошла с ума, сказали: «Мы сегодня в школу не пойдём» – и убежали купаться на речку. У них во дворе своя река текла.
Тёще надоело кричать не своим голосом, она пошла принять что-нибудь от нервов. Приняла триста граммов водки, думает: «Скучно одной». Вызвала милицию.
Бомж проснулся, начал собирать в доме бутылки.
Олигарх проспал сам к себе на работу, пошёл с горя на кухню.
А на кухне тёща забралась на стол, танцует. Под столом бомж бьёт ложкой по пустым бутылкам, и в дверь милиция стучится.
Олигарх пошёл открыть дверь, пока её не выломали. Через минуту входит с милицией на кухню – там тёща, жена, секретарша, бомж, все пьяные в дым.
Их спрашивают:
– Звонили насчёт ограбления?
– Звонили.
– Кто?
– Конь в пальто.
Милиционеры поняли, что денег не дадут, уехали к себе.
Олигарх сел завтракать. Для аппетита выпил сто граммов с тёщей, сто с женой, сто с секретаршей, потом как следует с бомжом и совсем забыл, что к нему должны приехать японцы заключить контракт на миллиард.
Тут японцы приехали. Один старый, другой молодой. Оба японцы. Прошли на пьяную кухню. Там молодой японец остолбенел.
