Армен Гаспарян - Операция "Трест". Советская разведка против русской эимиграции. 1921-1937 гг.
А ведь к этому моменту «Трест» медленно, но верно выходил на финишную прямую. Все же прошло уже пять лет, как Якушев морочил голову всей эмиграции. В трясину «ничегонеделания» погрязла некогда боевая Захарченко-Шульц. Ее муж Радкевич, томимый ревностью жены к Стауницу, стал злоупотреблять спиртным. Все это наслаивалось на постоянные попытки генерала Кутепова реанимировать террор. Но на практике дальше разговоров дело не шло. А если и шло, то совсем не так, как бы хотелось Александру Павловичу.
Он сумел договориться с Якушевым, что отправит в Россию трех офицеров, которые проведут теракт. Они прибыли. Один из них, полковник Сусалин, заподозрил, что «Трест» — все же провокация ГПУ. Свои предположения он высказал чекисту Старо-ву. И бесследно исчез в тот же вечер. Захарченко потом сказали, что якобы его узнали на улице болгарские коммунисты. Она так ничего и не заподозрила.
В декабре 1926 года Якушев в очередной раз прибыл в Париж, на встречу с генералом Кутеповым. Согласно плану, разработанному Менжинским, нужно было завлечь легендарного белого вождя в Советскую Россию. И повод хороший придумали: заседание политсовета монархической организации Центральной России. Но Кутепов отказался.
Дальше были встречи с галлиполийцами, финансистами и, наконец, с великим князем Николаем Николаевичем. Якушев старательно рассказывал всем, с какими трудностями сталкивается «Трест», как не хватает смелых и решительных людей и как необходимы средства на борьбу с большевиками. А у великого князя он, помимо денег, попросил еще и портрет с собственноручной надписью. Для политсовета МОЦР. А заодно и обращение к Красной армии. И то, и другое он получил накануне отъезда в Советскую Россию из рук генерала Кутепова.
Прощались ненадолго. На конец марта 1927 года было запланировано военное совещание с лидерами «Треста» в Финляндии. Но Якушев на него не поехал. Вместо него отправился генерал Потапов. Менжинский рассудил так: штатскому человеку нечего там делать. И тогда же на Лубянке впервые задумались о том, что «Трест» пора закрывать. Все труднее становилось сдерживать Кутепова, который все настойчивее требовал террористических актов. Разоблачить монархическую организацию Центральной России было поручено Стауницу. Справился он с этим блестяще.
Он признался Захарченко-Шульц, что является тайным агентом иностранного отдела ГПУ. Что Якушев, Потапов и все остальные водят эмиграцию за нос. Что нужно немедленно бежать из Советской России, чтобы предупредить генерала Кутепова.
Они так и поступили. 13 апреля 1927 года Стауниц и Захар-ченко перешли советско-финскую границу. Чуть позже покинули родину Радкевич, Каринский и Шорин. А спустя неделю в советских газетах появились сообщения о разгроме белогвардейского подполья, которым руководил великий князь Николай Николаевич. Но это было еще только начало...
***9 мая 1927 года в рижской газете «Сегодня» на первой полосе была напечатана статья «Советский Азеф»: «Опперпут — это в действительности Александр Оттович Уппелиньш, латыш из окрестностей Режицы, бывший агент ЧКи ГПУ, работавший под различными кличками — Опперпут, Селянинов, Штауниц и др.
В 1921 году Опперпут появился в Варшаве и вошел в организацию Савинкова. По делам этой организации он несколько раз переходил в СССР, где, как выяснилось впоследствии, сообщил чекистам все данные о деятельности организации. По доносам Оп-перпута расстреляли очень много лиц не только в Москве и Петербурге, но и во многих городах. В своей провокаторской работе Опперпут не остановился и перед тем, чтобы передать в руки красных палачей свою невесту и двух ее сестер. Все трое были расстреляны.
В1922 году Опперпут выпустил брошюру, в которой с самой циничной откровенностью сам рассказывал о своей провокационной работе.
После этого в течение долгого времени работа Опперпута на ЧКи ГПУ шла в полной тишине, а затем весной этого года он по-
явился в Гельсингфорсе и оттуда стал забрасывать многие зарубежные крупные газеты своими предложениями дать разоблачительный материал о деятельности ЧК.
В своих письмах в редакцию «Сегодня» Опперпут рассказывает, чти ГПУ предлагало ему единовременно 125 000 рублей золотом и ежемесячную пенсию в 1000рублей при условии, чтобы он не приступал к своим разоблачениям».
А уже 17 мая в этой же газете был опубликован и о1вет самого Стауница:
«Ночью 13 апреля я, Эдуард Опперпут, проживавший в Москве с марта 1922 года под фамилией Стауниц и состоявший с того же времени секретным сотрудником контрразведывательного отдела ГПУ, бежал из России, чтобы своими разоблачениями раскрыть всю систему работы ГПУ и тем принести посильную пользу русскому делу.
Немедленно по прибытии на иностранную территорию я не только открыл свое прошлое, но в тот же день установил связь с соответствующими представителями ряда иностранных государств, чтобы открыть работу ГПУ и заручиться их поддержкой для разгрома его агентур. ГПУ тотчас изъявило согласие на уплату мне единовременно 125 000рублей золотом и пенсию 1000 рублей в месяц при условии, что я к разоблачениям не приступлю. Я дал на это мнимое согласие, дав гарантию соответствующим лицам, что все переведенные суммы будут мною передаваться организациям, ведущим активную борьбу с советским правительством. Двумя телеграммами ГПУ подтвердило высылку денег нарочным, однако они доставлены не были, и полагаю, что причиной этого были поступившие в ГПУ сообщения, что главнейшие разоблачения мною уже сделаны.
Сообщение ГПУ о раскрытии в Москве крупной монархической организации — гнусная ложь, имеющая целью опорочить долженствующие появиться мои разоблачения. В данном сообщении я указывал, что «раскрытая» организация является характерной легендои (мнимой антисоветской организацией) КРО ОГПУ. Была создана она в январе 1922 года. Количество секретных сотрудников данной легенды превышает 50 человек. Основное назначение данной легенды было ввести в заблуждение иностранные штабы, вес-ти борьбу с иностранным шпионажем и направлять деятельность антисоветских организаций в желательное для ГПУ русло.
В настоящее время свыше 40 линий КРО ОГПУ находятся под угрозой провала, и мною будет освещена вся система провокации ГПУ, коей опутаны все слои населения России и зарубежные антисоветские центры. Часть разоблачений уже мною передана в надежные руки, и лишь как только позволит обстановка, они появятся в русской печати».
Бывший секретный агент действительно написал больше тридцати статей о методах работы Государственного политического управления. Но в газетах были напечатаны не все. Основная же, можно сказать программная, статья о роли Якушева в «Тресте» вышла: «Обладая недурным пером, крупными познаниями в вопросах монархической идеологии и в вопросах династических, он (Якушев. — А.Т.) почти в один присест набросал основы программы и тактики данной легенды. Директива ГПУ была короткая: отрицать террор и ориентироваться на великого князя Николая Николаевича и высший монархический Совет. Остальное в программе и тактике должно было соответствовать советской действительности. Программой и тактикой под «Монархическое Объединение Центральной России» был подведен прочный базис.
Поездкой Александра Александровича в Берлин и проведением через ВМС, тогдашний центр зарубежного национального движения, основных положений программы и тактики МОЦР последний приобрел для ГПУ настолько крупное значение, что по ГПУ стал именоваться «центральнойразработкой ОГПУ».
«Трест» свое назначение выполнил блестяще, и к настоящему моменту его реноме настолько высоко, что мои выступления с неопровержимыми данными в руках не в состоянии поколебать веру в него целого ряда иностранных штабов, и, выйди я в другую страну, я бы сейчас сидел в тюрьме, а процветание «Треста» продолжалось бы по-прежнему...»
Прав был Петр Николаевич Врангель, когда предупреждал Кутепова, что «Трест» — это провокация ГПУ. Но Александр Павлович в это не верил. Не хотел верить. И даже после разоблачений Стауница не стал извлекать уроки из поражений. Наоборот, он начал с утроенной энергией готовить террористические акты в Советской России. На роль боевиков в первую очередь планировалисьЗахарченко-Шульци... Стауниц. Да-да, именно он каким-то образом сумел внушить доверие Кутепову и в одночасье стать одним из главных мстителей за «Трест». Будущий председатель РОВС фон Лампе записал в эти дни в своем дневнике: «Много подробностей говорил мне ПН (Врангель. — А.Т.) о провале всей «разведки» Кутепова в России.
Дело в том, что пресловутый Федоров-Якушев, который когда-то для свидания с Климовичем был у меня в Берлине в присутствии Шульгина и Чебышева, которых я пригласил к неудовольствию Климовича, который валял дурака и делал вид, что он случайно встречался с Федоровым, тогда как я знал, что последнего прислал из Ревеля Щелгачев специально для встречи с Климовичем, оказался самым настоящим провокатором и агентом ГПУ. В него уперлась вся разведка Кутепова, который вел ее с Федоровым и «Волковым», которые оба приезжали в Париж. Дело доходило до того, что Федоров был у ВКНН (великий князь Николай Николаевич. — А. Г.), но обоих «гостей» в Париж Кутепов открыто провожал на вокзал. «Волков» — это генерал Потапов, б. военный агент в Черногории... тоже провокатор.
