Газета Завтра Газета - Газета Завтра 973 (30 2012)
"Homo sacer" — это новая техника господства. Она распространяется не только на индивидов, но также на целые страны и народы. Запад сегодня разрушает или крадет суверенитет целых государств, не позволяя им быть жертвой и апеллировать к статусу жертвы (Югославия, Ирак, Ливия). Многие национальные государства существуют сегодня без суверенитета, они — фикция. Тех, кто сопротивляется, исключают из мирового порядка, и их в этом качестве исключённых можно давить различными способами, как Запад пытается это делать с сербами.
Демократия как психоисторическое оружие
Профессор факультета политологии МГУ Сергей Перевезенцев заметил, что падение Константинополя и крушение Ромейской империи стало толчком к переосознанию роли России, причём, переосознание это произошло одновременно и в России, и в православном мире за её пределами. К концу XV в. православные народы оказались под властью либо католиков, либо мусульман, и именно из-за границы Россия получила социальный заказ на освобождение своих единоверцев. К середине XVI в. Россия начинает воспринимать себя в качестве центра православного мира. Кстати, в это же время активизируются связи русских и сербов, насчитывавшие к этому моменту как минимум столетие: на соборах 1547 и 1549 гг. в список русских святых вносятся сербские святые.
Автор этих строк тоже выступила с докладом, квинтэссенция которого может быть выражена следующим образом: демократия в ее современном, либеральном прочтении есть не что иное, как способ, механизм установления глобальной гегемонии Запада. Причём, "триумфальное шествие" демократии обеспечено не столько ракетами и беспилотниками, сколько средствами "мягкой" власти.
"Мягкая власть" (Дж. С. Най) — это средство перекодировки сознания путем информационного и символического воздействия на объект (индивид, группа), на матрицу его убеждений, на совокупность социокультурных и психоисторических архетипов. Главным объектом воздействия являются властные и интеллектуальные элиты различных сран. При этом "гибкая власть" Америки, по признанию тех, кто ее "практикует", более значима, чем экономическая или военная мощь.
Продвижение демократии как комплекса ценностей играет большую роль в реализации "мягкой власти". Этот процесс обеспечивают СМИ, аналитические центры, фонды, университеты, сетевые структуры, особенно такие, как "Национальный фонд поддержки демократии", "Национальный институт демократии", "Агентство США по международному развитию" и др. Все эти структуры представляют себя в качестве независимых частных некоммерческих организаций; на самом деле они — проводники интересов американских элитных групп и прямо или косвенно поддерживаются правительством США и американскими спецслужбами, нередко выступая в качестве филиала последних.
Особо необходимо отметить, что активно используемые в последние годы новые технологии социальной инженерии (сетевые сообщества, смарт-формы и т.п.), применяемые западными сетевыми структурами, решают три важные задачи: 1) изменение исторической памяти и формирование новых смыслов; 2) оперативный контроль над деятельностью групп и лиц; 3) создание механизма формирования и манипуляции поведением в конкретных ситуациях.
Конструктивной альтернативой либеральной демократии может стать идейная конструкция соборности, естественно, адаптированная к современным проблемам и являющаяся ответом на них на основе традиционных ценностей русского народа. Выход из "железных тисков" демократии возможен через возрождение, а если нужно — и через воссоздание заново основ соборности на следующих принципах: духовное выше материального; общее выше личного; справедливость выше закона; будущее важнее настоящего и прошлого. Разумеется, выбор и реализация этих принципов должны осуществляться на основе личностного нравственного выбора.
Соборность и демократия в борьбе за власть, информацию и ресурсы
Вопросам власти, информации и ресурсам через призму демократии и соборности был посвящен доклад директора Центра русских исследований МосГУ Андрея Фурсова. В ходе выступления им были подняты следующие проблемы: 1) производственно-хозяйственные и исторические основы того явления, которое в конце 1890-х годов было определено как соборность; 2) суть демократии и степень демократичности современного Запада; 3) соотношение соборности и демократии и возможности диалога и тактического союза между ними в условиях современного мирового кризиса.
Соборность — органическое единство людей в рамках некоего целого, но единство свободное, основанное на личностном, а не коллективном выборе, которое диктуется нравственностью; это гармоничное единство индивида и коллектива. Это отличает русскую общину, упрощенно говоря, от коллективистской азиатской и индивидуалистической германской. Организованные в свои общины русские противостояли, с одной стороны, католическому, а с XVI в. и протестантскому Западу, с другой — мусульманскому Востоку. В условиях такого противостояния только сплоченность на основе личностного выбора, соборность могла обеспечить выживание, жизнь и победу.
Будучи отрицанием самодержавия и православия, советский коммунизм, особенно после устранения интернационал-социалистов в 1930-е годы, воспроизвел многие идеи соборности. По сути, идеи коммунизма как его понимали в СССР, во многих отношениях были созвучны православию. И не случайно такие русофобы, как Бжезинский, Пайпс, Янов и иже с ними ненавидят и коммунизм, и православие, усматривая между ними историческую связь или даже выводя первый из второго.
Поставив во главу угла коллектив, но трактуя его как фактор развития личности, подчеркивая задачу создания гармонии между личностью и коллективом, советский коммунизм, по сути, воспроизвел идеи соборности. Кто-то возразит: это в теории, а в реальности все было по-другому. Да, бывало и по-другому, на то она и реальность. А разве самодержавию и православной церкви в дореволюционной России удалось полностью реализовать на практике идеал соборности?
По мнению Фурсова, демократия использовалась и используется верхушками Запада как идеологическое и организационное оружие против своих низов и незападного мира. На самом Западе демократические институты, партийно-политическая система — всего лишь фасад, за которым скрывается антидемо- кратическая власть закрытых наднациональных структур управления (клубы, ложи, комиссии, орденские и неоорденские структуры). Однако с середины 1970-х годов даже этот фасад стал мешать верхушке мирового капиталистического класса, и она начала демонтировать его. Процесс демонтажа демокра- тии усилился в первые годы XXI века. В частности, американская верхушка активно использовала провокацию 11 сентября 2001 г. не только для агрессии против Ирака и Афганистана, но и для усиления контроля над гражданами США ("Патриотический акт", октябрь 2001 г.; "Тотальная информационная осведомлённость", ноябрь 2002 г. и др.).
Есть ли альтернатива?
Как отметил в своем выступлении Фурсов, дедемократизация Запада создает условия для тактического союза между защитниками остатков демократического фасада на Западе и персонификаторами иных принципов социальной организации, в частности, соборности. У остатков институциональной демократии и соборности в современном мире один враг.
Смогут ли люди Запада, оболваненные средствами массовой агитации, рекламы и дезинформации (СМРАД — термин, предложенный А. Фурсовым), преодолеть их предрассудки по поводу русских и сербов, преодолеть собственные безразличие, индивидуализм и социокультурный эгоизм? Ведь без такого преодоления не то что тактический союз, но даже диалог невозможен. С союзниками на Западе или без них ни русским, ни сербам не привыкать биться с сильным врагом — не в силе Бог, а в правде. А правда на стороне соборности. К последней желательно добавить мощную армию, могучий военно-морской флот и сильные спецслужбы. Ведь говорил же С.Т. Аксаков, что соборность — это храм, окруженный войском.
Завершая конференцию, ее научный вдохновитель профессор философского факультета университета в Баня-Луке Бранимир Кулянин отметил, что либеральная демократия — дитя протестантизма. В сегодняшнем мире демократия выворачивается наизнанку и превращается в разновидность террора — террора меньшинств. Кризис либеральной демократии — это кризис капитализма.
Что же могут сделать в этих условиях сербы и русские? Сама по себе философия не решает проблем — нужно практическое действие. К тому же, время для продвижения соборности как третьего пути между либеральной демократией как хаосом и либеральной демократией как диктатурой пришло. Конструктивная оппозиция той форме демократии, которую навязывает православным народам Запад, возможна и состоятельна в доктрине соборности, базирующейся на исконных ценностях наших культур. Именно соборность становится сегодня необходимым условием выживания и сохранения себя как личности, как нации, как государства. Сегодня взоры сербов обращены на Россию, на Москву, причём, не только в смысле идей, но и практически, в плане создания психоисторического, организационного оружия. Но для этого нужна и политическая воля, т.к., к великому сожалению, только усилиями ученых этот груз не поднять.
