Владимир Большаков - С талмудом и красным флагом. Тайны мировой революции
При Николае I курс на ассимиляцию евреев был продолжен еще более жестко. В 1827 г. подписали указ о воинской повинности для евреев. Повинность вводилась гораздо более тяжелая, чем для христиан. Ежегодно община должна была поставлять 10 рекрутов на тысячу мужчин. У христиан эта цифра равнялась двум, и рекруты отбирались раз в два года. В 1844 г. последовал новый указ царя «Об образовании еврейского юношества». Устанавливались школы двух разрядов: приходские и уездные. Учреждались также два раввинских училища (в Вильне и в Житомире). Было решено, что женское образование не противоречит еврейским законам. Это дало еврейским девочкам доступ к образованию.
На содержание этих школ дополнительно собирались деньги. В секретных указаниях было запланировано закрытие хедеров. Преподавание естественных предметов разрешалось только учителям христианам. Однако осуществление этих мероприятий натолкнулось на сопротивление ортодоксальной части российского еврейства и в закон были внесены изменения, несколько ослабляющие его. Был предпринят и ряд мер по защите крестьянства от беспредела ростовщиков.
Император Николай I (1796-1855) в своих записях, сделанных им во время путешествия по Белоруссии примерно в тех же выражениях, что и Наполеон в свое время, высказался о евреях-ростовщиках, нещадно обиравших крестьян. «Евреи здесь сильно эксплуатируют несчастное население, - писал Император. - Это настоящие пиявки, рассеянные повсюду и высасывающие из населения кровь. Главной причиной разорения крестьян являются евреи, которые по значимости являются вторыми после землевладельцев; своим уменьем они эксплуатируют несчастное население. Они являются здесь всем: торговцами, подрядчиками, содержателями кабаков, мельниками, поставщиками, ремесленниками и т. д. Они настолько хитры в обманывании людей, что предоставляют деньги наперед за непосеянные хлеба и удешевляют цены на урожай перед тем, как поля еще не убраны.
Они обыкновенные пиявки, которые высасывают все и полностью истощают области».
В 1844 г. были ликвидированы кагалы, до этого признанные органы еврейского самоуправления. Для сбора податей и поставки рекрутов были выделены специальные люди из состава еврейских общин. Были отменены еврейские обычаи ношения пейсов, бритье головы женщинам и т. д. Специальным распоряжением Николай I запретил принимать евреев на гражданскую службу «доколе они остаются в еврейском законе»(См.: Иосиф Кременецкий «Правовое положение евреев в России при царизме». http://sohnut-odessa.narod.ru/ pravpologenie).
И все же стены гетто рушились и в России, как и в других странах Восточной Европы, где особенно сильным было влияние кагалов и ортодоксального иудейства. Выходя за этот забор, евреи все чаще выбирали ассимиляцию, интегрировались, порывая с иудаизмом в пользу христианства, становились гражданами тех стран, где они родились и выросли.
С начала 1860-х годов культурная изоляция евреев стала постепенно ослабевать по той же схеме, что и в Западной Европе. Постоянно росло число евреев принимавших русский язык и обычаи, часто вместе с православием, что давало возможность жить вне черты оседлости. Еврейская молодежь стала поступать в гимназии и университеты. Как писал один из сионистских идеологов Кастейн, к концу XIX столетия в Западной Европе уже «каждый девятый еврей был женат на не еврейке». В России этот показатель ассимиляции евреев был примерно таким же в среде русской интеллигенции, где стало модным жениться на еврейках. При Александре II произошли существенные изменения в отношении черты оседлости евреев. Рядом указов, выпущенных в период с 1859 по 1880 год, значительная часть евреев получила право беспрепятственно расселяться по территории России. Право свободного расселения получили купцы, ремесленники, врачи, юристы, выпускники университетов, их семьи и обслуживающий персонал, а также, например, «лица свободных профессий». А в 1880 году указом министра внутренних дел было разрешено оставить на жительство вне черты оседлости тех евреев, кто поселился незаконно.
Современник писал о тех временах: «С конца пятидесятых годов началось переселение богатых еврейских купцов в столицы и другие города вне черты оседлости, а за ними потянулась вереница служащих и доверенных, которые, в свою очередь, привлекали туда родных и знакомых. Таким образом, в Петербурге. возникла новая община взамен прежней, управлявшейся николаевскими отставными солдатами. Один из евреев-старожилов так объяснил это отличие: «Что прежде был Петербург? Пустыня. А теперь же это - Бердичев!..» С выходцами из черты оседлости происходила полная метаморфоза: откупщик превращался в банкира, подрядчик - в предпринимателя высокого полета, а их служащие - в столичных денди. Многие вороны напялили на себя павлиньи перья; выскочки из Балты и Конотопа через короткое время считали себя «аристократами» и смеялись над «провинциалами». Биржа, в которой только что начала развиваться спекуляция ценными бумагами, приводила к расточительности. За всяким эфемерным барышом в несколько сот рублей следовал роскошный обед с товарищами в ресторане у Додона. Образовалась фаланга биржевых маклеров - «зайцев», производивших колоссальные воздушные обороты. Некоторые такими способами составили себе состояние, другие же погибли в этом водовороте.»
В 1859 году в Петербурге был основан банкирский дом Гинцбургов, один из крупнейших банков страны, который сотрудничал с Ротшильдами и другими еврейскими финансистами Европы. Евзель Гинцбург и его сын Гораций учредили затем Коммерческий банк в Киеве, Учетный банк в Одессе и Учетно-ссудный банк в Петербурге. Банкирский дом Гинцбургов финансировал строительство и эксплуатацию многих железных дорог России и создал в Сибири прииски по добыче золота и платины -Ленский, Забайкальский, Миасский, Березовский, Алтайский и другие. Братья Самуил, Лазарь и Яков Поляковы основали Московский и Донской Земельные банки, Орловский Коммерческий банк, Промышленный банк в Киеве и прочие банки. Они были из первых частных строителей железных дорог в России.
Но это была еврейская верхушка. В массе своей евреи в России жили весьма скромно.
По данным первой российской переписи населения, прошедшей в 1897 году, в Российской империи жили 5 110 548 лиц иудейского вероисповедания, из которых 3 578 229 проживали в пятнадцати губерниях черты оседлости, 1 321 100 - в Царстве Польском, и только 202 000 - на остальной части Российской империи. Они составляли 4,03 % всего населения европейской России, 10,8 % населения пятнадцати губерний черты оседлости и 14,01 % населения Царства Польского. Но при этом евреи составляли около 50 % городского населения Литвы и Белоруссии и около 30 % городского населения Украины. Евреи ассимилировались медленно: к 1897 году только 1,4 % лиц иудейского вероисповедания признали русский язык родным, для 97,9 % родным был идиш. В 1897 г. русским языком в той или иной степени владели только 24,6 % лиц иудейского вероисповедания. Распределение лиц иудейского вероисповедания по роду занятий по данным переписи было следующим: 43,6 % - мелкие ремесленники, 14,4 % - портные и швеи, 6,6 % - плотники, 3,1 % - слесари, остальные занимались торговлей и другими формами обслуживания или не имели определенных занятий. (См. Дейч Г. М. Архивные документы по истории евреев в России в XIX - начале XX вв. - М.: Благовест, [1993]. -132 с. Гессен Ю. И. История еврейского народа в России. - Пг., 1925. Основные сведения о развитии этноса восточно-европейских евреев. Кременецкий Йосиф, США.
Что касается еврейской интеллигенции, то ее радикализация не заставила себя долго ждать. В 1861 году, когда начались антирусские волнения в Польше, варшавский раввин Беруш Майзельс своими проповедями в синагогах призывал к единению с поляками, и евреи города во главе со своими раввинами выходили на демонстрации в поддержку независимости Польши. Евреи вели агитацию среди рабочих, нелегально перевозили оружие. В 1863 году восставшие уже сражались против русских войск в Польше, Литве и Белоруссии, и всячески старались привлечь на свою сторону полмиллиона польских евреев. Вскоре в отрядах повстанцев появились еврейские добровольцы. Варшавская община собирала средства на нужды восстания, а когда повстанцам срочно нужны были деньги, они шли к богатым евреям и получали необходимое. Бывали даже случаи, когда евреи сообщали восставшим о передвижении русских войск. После подавления восстания, евреев - наравне с польскими повстанцами - сажали в тюрьмы, сдавали в солдаты, наказывали плетьми и ссылали в Сибирь на поселение и на каторгу. Но польское восстание затронуло, в основном, немногочисленную еврейскую интеллигенцию. Все остальное еврейское население не участвовало в восстании, а в Литве и Белоруссии ему даже не сочувствовало. Тем не менее, семена революции на ниву польского еврейства были брошены.
После убийства Александра II правительство нового императора Александра III (18811894 гг.) подошло к еврейскому вопросу весьма жестко. В августе 1881 г. в каждой губернии черты оседлости были созданы специальные комиссии для определения «вреда, причиняемого коренному населению экономической деятельностью евреев». 3 мая 1882 года были приняты «Майские правила«(«Временные правила»). Они разрабатывались на базе рекомендаций этих комиссий под руководством нового министра внутренних дел графа Н. П. Игнатьева, а проводились впоследствии сменившим Игнатьева министром внутренних дел Д. А. Толстым. По этим правилам евреям запрещалось: а) селиться в сельской местности; б) приобретать недвижимое имущество вне местечек и городов и арендовать земельные угодья; в) торговать в воскресенье и в христианские праздники. В феврале 1883 года Толстым была созвана Высшая Комиссия по пересмотру действующих в Империи законов о евреях, в которую вошли, среди прочих, барон Гораций Гинцбург, С. С. Поляков и ряд других евреев. Возглавил ее граф К. И. Пален. После пятилетней работы большинство членов Комиссии рекомендовало постепенно расширить права евреев с тем, чтобы приравнять их в правовом отношении к другим жителям государства. Однако император Александр III отклонил это предложение и согласился с мнением меньшинства в Комиссии, требовавшего сохранить «Временные правила». Отменили их только в марте 1917 г. (КЕЭ, том 1, кол. 477-478).
