Юрий Мухин - Евреям о расизме
Но такая правда, оказывается, никому не была нужна. И ещё несколько месяцев заунывно причитали отечественные и западные журналисты и чиновники о «таджикской девочке, безвинно погибшей от рук зловещих скинхедов», пока тень бедного ребенка не превратилась в кощунственный брэнд «Таджикская девочка» ТМ.
Но вот ситуация повторилось с точностью до наоборот. Более того, к убийству ребенка добавился чудовищный сюжет, достойный пера Достоевского или Гюго, — убийцей стал тот, кого семья убитого облагодетельствовала, подобрав с улицы и пустив в свой дом.
И где теперь эти журналисты? Где чиновники? О чем они пишут и говорят? О таджикской угрозе? Озабочены ли они валом преступности, который несет в Россию мутная волна миграции из полудиких аулов и кишлаков?
Нет. Они по-прежнему пишут об угрозе русских скинхедов. Трагедия, разыгравшаяся в простой русской семье, их не интересует. Это вне поля их деятельности, это где-то в другом мире. Никто не платит за статьи об этом. Никто не звонит по правительственной связи, требуя разобраться и угрожая за невыполнение снятием с должности. Никто не намекает прозрачно, что надо бы осветить давно назревшую проблему, острым симптомом которой стала трагедия в деревне Песье — а то «прогрессивное сообщество осудит». Об этом они молчат».
Да не в мировом сообществе тут дело, этому сообществу плевать на то, что происходит в России. Дело в потребности хозяев СМИ — в потребности еврейских расистов.
Ситуация такова, что не выдержал редактор респектабельного журнала «Российский Кто есть кто» С. Рыбас («Russian Who is who», № 2, 2006):
«Но ведь есть же умные люди в Кремле и на Краснопресненской набережной? Безусловно, есть. Только если одну сторону объединяет жажда власти, то другая уповает лишь на Традицию и моральные ценности. Это похоже на противостояние уголовника и школьника.
Последние примеры идеологической борьбы привели меня в оцепенение. Власть неадекватно отреагировала на инцидент в синагоге на Большой Бронной, создав в обществе впечатление, будто в стране идет разгул антисемитизма.
Вместе с тем десятки тысяч убийств и исчезновений людей (в основном, это русские) никакой реакции ни МВД, ни прокуратуры, ни СМИ не вызвали.
Не хочется говорить об этнической составляющей преступности, но говорить надо. Нам не показывают статистику, которая буквально вопиет о неблагополучии государства. И страдают в первую очередь русские граждане.
Показательно, что в день нападения на посетителей синагоги, было в Москве нападение на православного священника и резня чеченцами нескольких русских мужчин.
Государственная лее пропаганда и подавляющее большинство думских ораторов не нашли ничего лучшего, чем раздуть настоящую психическую атаку. На кого?
Создается впечатление, что ведется целенаправленная кампания по провоцированию национальных конфликтов со стороны именно русских.
На голом ли месте возникли тысячи скинхедов»? — задает он вопрос. И вопрос этот интересен.
«Скинхеды»
Значит ли, что у нас в России вообще нет скинхедов? А откуда им взяться? Скинхеды это «власть белых» против «власти негров». Ну откуда у нас негры в таком количестве, чтобы организовать свою власть? Евреи, армяне, грузины — это все белые люди, это, если на то пошло, члены группировок скинхедов, а не их противники.
Я живу в Москве и не имею машины, посему в метро и на улице мимо меня проходят тысячи человек. Я очень часто вижу рокеров с их характерными прическами, банданами и кожаными штанами. Но я ни разу не видел бритоголового (а это обязательно для скинхеда) молодого человека. Вообще, я в Москве знаю двух скинхедов: это один следователь из ФСБ и бывший депутат Государственной Думы В. И. Шандыбин.
Однако российским евреям радоваться не приходится, поскольку банды, которые при необходимости и за деньги будут играть роль скинхедов, в России есть.
Вот давайте обдумаем такую статью из газеты «Советский спорт», 03.11.2005 г., посвященную журналистскому расследованию групповой драки на хоккейном матче.
«Московский спальный район Гольяново. От метро «Щелковская» путь неблизкий. Сначала прохожу рынок, где родную речь можно услышать только от милиционера. Затем огромный, но заброшенный кинотеатр «Урал», словно символ прошедшей эпохи. Потом — направо и пешком почти до МКАД…
Вот и дом. Типичная блочная пятиэтажка. На двери домофон. Набираю номер — никто не отвечает. Сажусь на лавку у подъезда, жду Минут через сорок со стороны магазина появляется подросток, идет к подъезду…
— Ты случайно не Данила Романов?
— Нет, — резко на ходу кидает парень, не поднимая глаз.
— А не знаешь, живет здесь такой?
— Нет, не живет.
— А откуда знаешь, что он здесь не живет?
Он поднимает глаза (как окажется, в первый и последний раз): — Ладно, я — Данила Романов. Че от меня надо? Кто ты такой?
— Я из газеты «Советский спорт», журналист, хочу с тобой поговорить.
— Я че, звезда, чтоб у меня интервью брать?
— Может, и не звезда, но в Твери же отличился на хоккее…
— Ах, вот оно что! — говорит он. — Да, было дело, но я тебе ничего не скажу!
— Чего так?
— А какой смысл? Я ментам-то ничего не сказал, а тебе и подавно.
— А если я тебя пивом угощу?
— За пиво я тебя разве что до автобусной остановки провожу. Вот за деньги, пожалуйста.
— Сколько?
— Пятьсот.
— У меня только триста.
Полминуты он думает, соглашаться или нет.
— Ладно, хрен с тобой, давай деньги, паспорт и удостоверение.
Показываю документы. Он достает из сумки тетрадь и начинает переписывать данные.
— Зачем тебе это?
— А затем, что если я в статье увижу свою фамилию и имя или если мне что-то не понравится, то приедут «хорошие товарищи», после чего ты писать вообще перестанешь.
С таким не поспоришь. Восемнадцатилетний «кабанчик» с лысой головой, красная кепка на нос, широкие джинсы, кеды «адидас» крутой модели, на плечах зимняяболоньевая куртка, черная сумка наперевес. Учится, по его словам, в институте на… психолога. Говорит отрывисто и резко, сочно матерясь, но каждый ответ старательно и подолгу обдумывает.
Данила Романов был участником погрома в Твери на матче ХК МВД с ЦСКА. За свои заслуги получил сутки административного ареста и здоровенный фингал под левым глазом.
— Пойми, мне лично до всего этого хоккея с большой башни, — начинает он платное интервью. — Я болею за футбольный ЦСКА, а на хоккее был два раза в жизни: в прошлом году на дерби в Сокольниках да вот в Тверь съездил. Зачем? Клуб с ментовским названием для нас, что красная тряпка. А хоккей и футбол — это лишь повод. Для меня главное подраться с чужими, навалять милиции, поорать и побить стекла в транспорте. Это кайф!
— Много таких, как ты?
— Хватает. У меня в школе был друг, он стал крутым скином. Так вот, в ту пятницу он мне позвонил и предложил съездить на хоккей в Тверь. Сказал, что платят 500 рублей, если устроим драку с милицией. Пойми, я не такой уж яростный фан, просто люблю круто провести время. Я согласился, в выходной-то делать нечего, а деньги пригодятся.
— И часто так выходные проводишь?
— Да нет, обычно с друганами дела ворочаем, но про это — извини… Со мной в Тверь поехали восемь человек, встретились у «Петровско-Разумовской» в 11.30. Тряслись в электричке часа три, по дороге «размялись» на троих азербайджанцах, побили стекла в вагоне, выпили. Там уже на платформе нас встречали еще человек десять местных, тверских, скинов. Потом на трамвае доехали до какого-то моста, после чего часок почудили по городу. Хоккей начинался в пять. Мы даже чуть не опоздали.
— Пересекались в городе с другими фанатами?
— Неоднократно. Кроме нас, поехали еще три фанатские группировки, видел и нацболов, и пару скиновских банд. Кто-то попал на трибуны до игры. А нас, человек двадцать-двадцать пять, не пустили, хотя друган сказал, что пустят бесплатно. Мы рванули к служебному, там кому-то из наших сразу же долбанули по башке. И наш главный сказал штурмовать.
— А он кто? Ты его знаешь?
— Это уже лишние вопросы. Мы с криками и с заранее приготовленными камнями минуты за две прорвались ко льду. Но тут подоспели омоновцы, помахались мы смачно. Я рванул к судьям, но мне сзади мент врезал по ногам, я упал. Мне скрутили руки, а второй мент начал меня бить. После этого меня и еще пятерых загрузили в «козла» и от правили в контору. Там попугали, мальца врезали и через день отпустили.
