Абел Аганбегян - Кризис: беда и шанс для России
Придерживаться рыночного валютного курса рубля
Теперь о шестом уроке. Одна из слабостей денежно-кредитной системы России заключается в переоценке рубля по отношению к другим валютам, в том числе в долларах.
Существует определенная закономерность в корреляции между уровнем экономического развития страны и соотношением покупательной способности валюты к ее валютному курсу. Паритет покупательной способности той или иной валюты рассчитывается по отношению к доллару США, и отношение паритета покупательной способности к соответствующему валютному курсу США, естественно, принимается за 100 %. Это отношение откладывается на оси ординат, а на оси абсцисс фиксируется значение уровней экономического развития стран, которые оцениваются в виде показателей валового внутреннего продукта на душу населения. В США этот показатель равен 43 тыс. долларов, в Италии — около 30 тыс., в Греции и Португалии — около 20 тыс., в России — 14 тыс., в Китае — 6 тыс., в Индии — 3 тыс. и т. д. По каждой стране определяется по данным Мирового банка отношение паритета покупательной способности к валютному курсу.
Современный паритет покупательной способности рубля равен примерно 18, т. е. за один доллар по структуре валового внутреннего продукта можно купить столько же товаров, сколько за 18 рублей. А валютный курс в январе 2009 г. был около 36 рублей. Таким образом, соотношение паритета покупательной способности к валютному курсу составляет около 50 %. А когда доллар котировался 23,5 рубля, этот коэффициент был равен примерно 75 %.
Например, современный паритет покупательной способности рубля равен примерно 18, т. е. за один доллар по структуре валового внутреннего продукта можно купить столько же товаров, сколько за 18 рублей. А валютный курс в январе 2009 г. был около 36 рублей. Таким образом, соотношение паритета покупательной способности к валютному курсу составляет около 50 %. А когда доллар котировался 23,5 рубля, этот коэффициент был равен примерно 75 %.
Представим воображаемый график. Если расположить все страны в указанной системе координат, то они достаточно кучно расположатся вдоль линии, которая идет с правого верхнего угла (100 % ППС по США по оси ординат и уровнем экономического развития в 4,5 тыс. долларов по ВВП на душу населения по оси абсцисс по этой стране) в нижний левый угол, к началу системы координат. Наклон этой линии примерно таков: Россия с уровнем экономического развития в 3 раза ниже, чем США, имеет отношение паритета покупательной способности к рыночному курсу в размере около 55 %, а Китай, например, при уровне экономического развития 6 тыс. долларов должен иметь это отношение в 40 %, а Индия при 3 тыс. долларов на душу населения — например, 30 %. Россия на этом воображаемом графике с 75 %-ным показателем в недалеком прошлом (при курсе доллара 23,5 рубля) имела явно переоцененный рубль. Он был переоценен даже в больших размерах, чем был переоценен накануне дефолта 1998 г. Тогда 1 доллар стоил 6 рублей 20 копеек, и до 2008 г. курс доллара при 23,5 рубля за доллар вырос в 3,8 раза (при курсе 36 рублей за доллар рост составил 5,8 раза), а индекс инфляции за это время увеличился примерно в 7 раз.
Правда, за это время Россия по оси абсцисс серьезно сдвинулась навстречу США. Ее валовой внутренний продукт на душу населения в сопоставимых ценах увеличился по крайней мере в два раза. И таким образом, примерно с 40 %-ного соотношения между паритетом покупательной способности и валютным курсом Россия перешла к 55 %-ному соотношению, т. е. сдвинулась в 1,3 раза. С учетом этого фактора видно, что переоценка курса рубля в сравнении с курсом до дефолта 1998 г. была не в 1,8 раза, как могло показаться при сравнении увеличения цен в 7 раз, а курса в 3,8 раза, а только в 1,4 раза. Как бы закономерный курс рубля и доллара должен быть, по-видимому, в размере 30–35 рублей.
Понятно, что эта переоценка рубля объяснима огромным притоком валютных ресурсов в нашу страну при попытке сдерживать рублевую массу для борьбы с инфляцией, и из-за этого, несмотря на инфляцию по 10–15 % в год, курс рубля по отношению к другим валютам, прежде всего к доллару, систематически укреплялся.
В отличие от России, Китай проводит прямо противоположную политику, поддерживая всеми способами слабый юань. Паритет покупательной способности доллара и юаня, по-видимому, составляет 1 доллар равен 2 юаням. А курс юаня в Китае Центральный банк страны устанавливает на уровне около 7 юаней за доллар. Так что паритет покупательной способности по отношению к валютному курсу юаня составляет около 28 %, а должен составлять 40 %. То есть юань недооценен, и эта недооценка юаня увеличивает прибыльность и эффективность китайского экспорта и, напротив, ставит экономический заслон импорту в Китай.
В отличие от России, Китай проводит прямо противоположную политику, поддерживая всеми способами слабый юань. Паритет покупательной способности доллара и юаня, по-видимому, составляет 1 доллар равен 2 юаням. А курс юаня в Китае Центральный банк страны устанавливает на уровне около 7 юаней за доллар. Так что паритет покупательной способности по отношению к валютному курсу юаня составляет около 28 %, а должен составлять 40 %. То есть юань недооценен, и эта недооценка юаня увеличивает прибыльность и эффективность китайского экспорта и, напротив, ставит экономический заслон импорту в Китай. В Китай, например, невыгодно ввозить иностранные автомашины. В пересчете по курсу юаня они будут стоить слишком дорого и будут недоступны китайцам. Поэтому зарубежные компании не пытаются экспортировать свои машины в Китай и не ограничиваются созданием там отверточной сборки своих машин из собственных деталей. Все это крайне невыгодно при таком курсе. Они вкладывают миллиарды и миллиарды долларов для развития в Китае крупномасштабного производства своих автомобилей при максимальном использовании китайских материалов, прежде всего металла и деталей, изготовленных в Китае, для производства автомобилей и их всемерного удешевления при подсчете в юанях.
Из-за серьезной переоценки рубля нам пришлось при снижении цен на нефть и сокращении притока валютной выручки в страну пойти на значительное ослабление рубля по отношению к доллару, евро, йене. Такое ослабление вызвало тенденцию долларизации страны, частичному отказу от рубля из-за его обесценивания в расчетах и к другим нежелательным явлениям. За последние 4 месяца кризиса население приобрело 70 млрд долларов, и уже 1/4 вкладов в наши банки стали валютными. К тому же если пытаться сдерживать такое обесценивание рубля, то придется затратить большие суммы золотовалютных резервов, что наблюдалось в последние месяцы, когда на глазах таяли золотовалютные резервы страны, «усыхая» по 40–50 млрд долларов в месяц и с 597 млрд долларов в сентябре 2008 г. дойдя до 386 млрд долларов в январе 2009 г.
Центральный банк пытался сделать уменьшение валютного курса рубля более плавным. Так что эта слабость переоценки рубля обходится нам отнюдь недешево и к тому же может привести к нежелательным социальным явлениям. Отсюда вывод и урок: в кризисе надо по возможности придерживаться тенденции рынка. Опасно переоценивать свою валюту. Это снижает конкурентоспособность страны, уменьшает прибыльность и стимулы для экспорта, особенно для экспорта готовой и инновационной продукции. Урок — надо постепенно, осторожно привести рубль к рыночному валютному курсу и не допускать в перспективе сильных перекосов.
Поднять качество государственного регулирования
И последнее, связанное с несовершенством государственного регулирования финансово-экономических отношений.
Это несовершенство государственного регулирования касается как мировой финансово-экономической системы в целом, так и государственного регулирования в отдельных странах, в том числе и в России.
В той или иной форме кризисные явления, по-видимому, неизбежны в нашем сложном мире. Но все согласны с тем, что столь глубокий глобальный финансовый кризис, переросший в кризис экономический и социальный, в рецессию общественного производства во многих странах, можно было бы частично предотвратить или, во всяком случае, намного смягчить при более эффективном международном и государственном регулировании финансовой системы. Уже ипотечный кризис, поразивший США, Великобританию и ряд других стран, который стал спусковым механизмом глобального финансового кризиса, был связан с недостаточно жестким законодательством об обеспечении ипотеки, во многом бесконтрольным обращением различных ценных бумаг на основе закладных, с непрозрачностью этого финансового рынка, ослаблением требований к заемщикам, отсутствием обязательных процедур оценки и предотвращения рисков и др.
Последовавший за этим развал межбанковского рынка и кризис ликвидности также во многом были связаны с недостатками регулирования межбанковского рынка и с отсутствием обязательных процедур оценки риска необоснованного снижения ликвидности и осуществления обязательных мер по предотвращению или смягчению этого.
