Андрей Борцов - Агент влияния Аватар, или Эссе о предательстве, суггестии, ученых, Родине, любви и близости к природе
Прогиб — совершение действий, которые не совместимы с внутренними принципами, определяющими личность. И тут достаточно единственного действия, чтобы личность утратила цельность. И не суть важно, что для какой-то личности неприемлемо порвать партбилет, а для другой – принять позу "на коленях". Главное — неприемлемо. Так существо, дышащее кислородом, умрет, если начнет дышать хлором. Обязательно умрет. А если приспособится, значит, оно и раньше было "хлорным" — просто негде было выявить эту способность.
…дело тут не в тактическом, а в стратегическом выживании. И в социальной аморфности (предел — социальная проституция) что-то может быть разумным только тактически (ситуационно). Но при этом полностью отсутствует разумность стратегическая, направленная на сохранение личности, а значит — и на сохранение всего, что из этого вытекает — мировоззрения, социальной стратегии, круга общения и интересов и пр. Ведь, повторимся, единственный прецедент "изменения в угоду" очень часто полностью "ломает" личность. А, оценивая более строго — всегда ломает личность (пусть она этого даже не осознает), т.к. открывает удобный путь для избегания социального напряжения, который обязательно будет избран еще раз, и еще раз, и еще...
Ведь речь идет не о "разумности для выживания" — для этого достаточно "отдаться инстинктам" и начать отрабатывать животную программу (иногда — вполне успешно).
Речь может идти только о личности, поступающей разумно. А может ли быть назван разумным поступок, в результате которого личность погибнет и появится что-то другое (и, скорее всего, более "животное" — т.е. член стада)?
Почему капитаны не уходили с тонущего корабля? Да потому, что личность знает, что любой иной поступок (приводящий к сохранению жизни) поставит на ней крест. И то, что останется — это уже будет...
При подобных (строго дихотомичных) альтернативах цельная личность — стреляется, более слабая — спивается ("немой укор" всю оставшуюся жизнь, и не уйти от него — ведь уже перешел из разряда "охотников" в разряд того, кого "раньше считал добычей"), а то, что личностью никогда не было, даже не замечает того, что выбор был и просто поступает так, как удобней, иногда гордясь тем, что "умно" выкрутилось.
Это — чел-овеческая "умность", "умность на сейчас". Ну и что, что кто-то перестал руку подавать... Ну и что, что разом утеряно поле общения с иными, настоящими личностями, без которого просто развиваться дальше невозможно... Ну и что, что потерял настоящих врагов и перешел в разряд того, что в прошлой среде общения оценивалось одним словом — "чмо"? Ведь с работы не выгнали, и не побили, а может, еще и конфетку дали...
Потом, в плане самооправдания, находится "удобная идея": "а иначе бы я помер", но в 99% случаев это — ложь. Ведь помереть можно всегда и от всего, поэтому нетрудно обмануть себя, смоделировав ситуацию, которая могла бы окончиться смертью. Только вот незадача: у того, кто прогнулся — выбор один (подчиниться), а у того, кто не прогнулся — выбор всегда в процессе развития ситуации, и появляется шанс его расширить, ведь личность (кроме всего прочего) — в состоянии "творить ситуации". Для того, чтобы "сотворить" реальную ситуацию нужна цельность, дающая необходимую устремленность, четкое целеориентирование и способность потом отработать программу реализации, причем отработать "несмотря на...".
"Социальная проституция" для цельной личности даже не то, что неразумна, но вообще губительна, т.к. приводит к уничтожению этой самой личности.
И, естественно, это для личности настолько элементарно, что подобных "проблем" — прогибаться или нет — просто не возникает. А если проблема возникла, то... не у личности.
Естественно, здесь термин "личность" трактуется более строго, чем общепринято, подразумевая приоритет разума, а значит — приоритет оптимальной стратегии. А тактика... Она может быть разной, может быть даже неверной (от ошибок никто не застрахован), но она никогда не будет идти вразрез со стратегией. Стратегией, направленной не только на сохранение физического существования, но и на развитие личности.
Безусловным необходимым критерием для отнесения той или иной системы взглядов на мир к сатанинскому мировоззрению является именно наличие внутренних принципов, понимание необходимости личностной самоидентификации и следование этому пониманию».
Иногда задают вопросы вида «как же так, получается, что наличие достоинства ухудшает шансы на выживание», «я вот чуть что — предам, а ты погибнешь» и т.п.
Проще всего здесь пояснить аллегорически: да, бесхребетный слизняк пролезет в узкую щель, но при этом никогда не станет на ноги; могучее дерево выдержит бурю, но если подрубить корень — упадет само. Но аллегория — не доказательство, поэтому поясню логически.
На уровне социума: как уже говорил, невозможен устойчивый развитый социум, в котором предательство является нормой. Максимум, что может так существовать — это бандитская шайка беспредельщиков, который живут за счет других и занимаются резней «кто круче и кто командует» между членами банды. И то ненадолго: разгул 90-х прекратился быстро, и выжившие бандиты стали «солидными бизнесменами», которым беспредел стал уже не выгоден.
На уровне индивида: как цитировалось выше, тем, у кого нет даже зачатков личности, бесполезно объяснять, что такое достоинство. А у кого есть — хотя бы в зачатке — то уже и не надо. Это все равно что (да, снова аллегория, а куда деваться) объяснять, что естественно быть гетеросексуальным мужчиной — гомосексуалисты не поймут, некоторые еще и «ограниченным» назовут.
Важно: чтобы тебя уважали другие, надо, чтобы было самоуважение. Самоуважения у того, кто считает нормой предательство, быть не может — лишь эгоцентризм вида «я себя офигенно уважаю, это же я!». Таким образом, у индивида, лишенного достоинства (особенно предателя) есть кратковременное тактическое преимущество — пока он не отгребет от тех, кого от предал, либо от тех, кто не приемлет предательство вообще, либо от другого предателя, который кинет его — наивно считать себя самым хитрожопым. Так что стратегически подобное поведение не выгодно: если в об-ве такое будет нормой, то жить вообще не очень-то приятно, а если общество предательство отторгает, то имярек отгребет от социума.
Конечно, можно заявить, что-де «я круче всех, остальные лохи и мне никто не нужен вообще, а если я пострадаю, то меня переиграли и я приму это», но тут в начале явная психопатология, а в конце — наивная похвальба. Это как у либероидов: сначала заявляют, что государство вообще не должно ничего требовать с граждан, а чуть что — визжат, что-де государство их не защитило.
Кому интересно, можете посмотреть «вариант light» — про нежелательность лжи, по сути то же самое (только предательство недопустимо вообще, а ложь допустима как исключение по разумной причне). См. комментарии к опусам некоего "Ученика Локи" «Путь обмана» и «Исправление имен».
С отношениями вида индивид-социум сложнее, поскольку в обществе существует множество разных групп, формальных и неформальных. Однако, если рассматривать ситуацию системно, то понятно, что нужно учитывать конкретику — на каком когнитивном поле рассматривается «свой/чужой», и учитывать, что в ряде случаев идет «поглощение» структурой более высокого порядка. На примере:
«7) Все известные мне русские националисты наших дней отмечены признаком неофитства. Где же они были раньше?
— Ну, для начала – не все. Но отвечу на вопрос за себя, поскольку не собираюсь говорить за других.
Вопрос совершенно аналогичен такому: а почему это, Андрей Геннадьевич, вы начали позиционировать себя как атеиста лишь годков эдак в двадцать пять? Что же вы, такой весь из себя последовательный скептик и атеист, раньше-то этого не заявляли?
Поясняю. Я — атеист с рождения. Поскольку верить в бога у меня никогда и мысли не возникало. Атеизм для меня — не какое-то особенное волевое решение, а естественное убеждение. Но до тех пор, пока в стране клерикалы не участвовали в бизнесе и политике, пока религию не преподавали в вузах и школах, когда "мироточащие" иконы шли в разделе курьезов, а не в новостях по ТВ, когда на всю страну транслировались запуски космических кораблей, а не литургии – позиционировать себя атеистом было все равно что всем вокруг заявлять, что у меня две ноги. Попросту незачем.
Собственно говоря, я даже не задумывался о том, что я атеист и что в связи с этим надо что-либо предпринимать — все и так было вполне нормально с этой точки зрения.
Ровно та же ситуация с национализмом: я, будучи русским с рождения, до определенного времени не задумывался о том, что я русский, так как из этого ничего не следовало в плане действий.
Скажем, сейчас я не позиционирую себя как "дышащего кислородом". Но если объявится кто-либо, кто решит уничтожить кислорододышащих как класс или уничтожить кислород (и пусть сами помирают), то я начну позиционировать себя как кислорододышащего и буду предпринимать соответствующие действия в меру своих сил».
