Газета Завтра - Газета Завтра 793 (57 2009)
Именно коррупция и теневая экономика усиливают синергетический эффект (возрастание негативных социальных последствий в результате интеграции, слияния отдельных частей в единую систему) нынешнего кризиса.
Даже меры по локализации кризиса сами по себе могут иметь криминально-коррупционные последствия. Например, известный американский политолог Пол Кеннеди в статье "Закат американского могущества", опубликованной 14 января с.г. в "The Wall Street Journal", пишет, что Обама и его команда будут вынуждены распределять дополнительные ассигнования без необходимых мер предосторожности, и немалая часть средств попадет не в те руки. "Когда на прошлой неделе в прессе появились сообщения, что в Вашингтон стекаются лоббисты, "проталкивая" финансовую помощь тем предприятиям, групповым интересам или секторам услуг, что их наняли, у меня екнуло сердце. Масштабная эмиссия необеспеченных денег — уже плохо. Но раздавать их по принципу "всем сестрам по серьгам" — еще хуже", — пишет Пол Кеннеди.
Как отмечает российский экономист Михаил Хазин, балансирование на грани массовых банкротств с точечной поддержкой отдельных финансовых структур, предприятий и отраслей разрушает институциональную структуру экономики и поддерживает коррупционные механизмы во власти.
Поразительно, но для выхода из кризиса на самом высоком мировом финансовом уровне вновь предлагаются схемы, которые иначе, чем криминальными не назовешь. Так, выступая в середине января с.г. в Лондоне перед мировой финансовой элитой, новый глава Федеральной резервной системы США Бена Бернанке предложил создать несколько банков, наполнить их "плохими" активами и… выпустить ценные бумаги под эти "плохие" активы. Но именно так и начинался глобальный кризис!
По мнению главы ФРС, правительство должно взять на себя часть потерь банков, причем способом такой помощи может быть создание и капитализация "плохих" банков, которые бы покупали "плохие" активы у финансовых институтов в обмен на денежные средства и акции в этих "плохих" банках. Подобные "санитары" финансовой системы помогли бы очистить ее от груза невыполненных и невыполнимых обязательств, тем самым обеспечив хоть какую-то стабильность, считает глава ФРС.
Большинство зарубежных и российских экспертов полагают, что предложенная Бернанке схема — это фактически механизм криминальных махинаций с "ценными бумагами" на государственном уровне.
Иными словами, глобальная криминальная финансовая система иных механизмов выхода из кризиса, кроме собственно криминальных, не видит.
Александр Нагорный, Николай Коньков США КАК ОБАМАЛЕНД Заметки после инаугурации 44-го президента США
Легкой и стремительной походкой первый чернокожий президент с удивительным тройным именем впорхнул в церемонию инаугурации. Это была походка победителя, который вдруг как бы ниоткуда появился на политическом горизонте первой и единственной мировой сверхдержавы. Огромная, невиданная в Вашингтоне толпа не то в полтора или два миллиона участников радостно взревела в едином крике: "Обама!", "Обама!" Так встречали не просто нового президента США — встречали "мессию", "спасителя". Потому что за последние полвека никогда еще "средний американец" не находился в столь жуткой социальной и экономической ситуации. И все участники церемонии по запеву её главного героя скандировали, как единая секта: "Да, ты можешь!", "Да, ты можешь!"
Процедура инаугурации — вещь несомненно полезная. Потому что она делает видимыми те, обычно скрытые силы, под водительством которых находится тот или иной облекаемый государственной властью человек.
Конечно, никаких ауспиций по поводу вступления в должность 44-го президента США не проводилось: коллегию авгуров (от имени которых, собственно, и происходит термин "инаугурация") благополучно заменили представители конфессий, крайне далёких от традиционных верований Древнего Рима. Здесь был и епископ-гомосексуалист, был и раввин, и мусульманский муэдзин, который, правда, как бы терялся в слаженном хоре голосов. Последний штрих вносило в эту жизнерадостную картину зрелище вице-президента Дика Чейни в инвалидной коляске. А распоряжалась всей церемонией, которая длилась непрерывно 12 часов, напоминая то ли римский триумф, то ли советскую демонстрацию на Красной площади образца этак 1951 года, сенатор от Калифорнии и сторонница однополых браков Диана Файнштейн.
Впрочем, новый руководитель крупнейшей державы мира оговорился в своей клятве на верность американской конституции, не положил руку на Библию (раритетную, Авраама Линкольна — привет из времен Гражданской войны!), да вдобавок ко всему он еще и левша, — казалось бы, всё это мелочи, но это мелочи, которых, во-первых, достаточно много и которые, во-вторых, складываются во вполне определенную и узнаваемую систему.
Барак Обама, несомненно, харизматичен, прекрасно говорит и умеет увлечь за собой множество людей — даже независимо от содержания собственных речей. В принципе, люди того же склада прекрасно реализуют себя в качестве протестантских проповедников и миссионеров, собирающих полные стадионы слушателей и многомиллионные телевизионные аудитории. Но Обама вовсе не "реализует себя". Он должен служить живым воплощением новейшей "американской мечты", её символическим продуктом — тем "сверхобщечеловеком", который должен выйти из созданного на территории США всемирного "плавильного котла" рас, национальностей и верований.
Барак Обама — не просто политик. Вернее, он — вообще не политик. Он — идеальный брэнд, образец для клонирования, что лишний раз подтверждает почти повсеместная "обамамания". Если США, в конце концов, будут населять триста пятьдесят миллионов Обам, а весь мир — семь миллиардов Обам, "конец истории", о котором мечтал еще один Обама по имени Фрэнсис Фукуяма, действительно состоится, а "великая американская мечта" победит в общепланетарном масштабе.
Пока, возможно, в Барака Обаму на самом деле не заложено каких-то особенных и равносильных сверхъестественным умений, способных вознести его в реальные повелители мира, но то, что президентом США стал "человек из ниоткуда", "поварившийся" в тамошней "большой политике" всего четыре года — это уже чудо в духе пресловутого Дэвида Копперфильда. "Человек-обложка", "человек-экран, на который каждый волен проецировать свои ожидания", — все эти и множество других определений можно считать не более чем политическими метафорами. Точно такими же, как, например, "президент кризиса" или "президент войны". Ничего ложного во всех этих определениях, впрочем, нет. Но нет в них и главного смысла. Барак Хусейн Обама — это прежде всего президент компромисса. Компромисса внутри правящей верхушки американского общества. Компромисса, обусловленного необходимостью противостоять тем грозным вызовам, с которыми сегодня столкнулись Соединенные Штаты.
Впрочем, если быть более точными, столкнулись не только Соединенные Штаты и вовсе не сегодня — налицо кризис всего способа человеческого бытия, которые больше всего бьёт по его нынешнему "глобальному лидеру".
Прежде всего, США — уже очень давно не самодостаточная страна. Если вы создаёте около 10% мировой продукции (это не считая выпуска долларов и прочих "ценных бумаг"), а потребляете около 40%, ситуация в любых Сомали с Непалами способна сказаться на вас неожиданно сильно. "Патрон" оказывается критически зависим от своей "клиентеллы" и обречен втянуться в "имперский круг", когда решение каждой проблемы вызывает несколько других, порой более крупных и значимых. В конце концов, дело заканчивается, как правило, крахом патрона и выстраиванием новой системы отношений. В истории можно найти сколько угодно примеров подобного рода.
Проблема усугубляется еще и тем, что весь нынешний способ производства, основанный на использовании невозобновляемых ресурсов, а потому работающий на свалку и пустыню, в принципе исчерпал свой потенциал, а Соединенные Штаты, которые на протяжении последнего полувека приоритетно, а начиная с расчленения Советского Союза — исключительно, пользовались всеми его преимуществами и благами, не создали никакой эффективной альтернативы глобального развития. 80% мирового научно-исследовательского потенциала было сосредоточено в США. Как и для каких целей он использовался? По большому счету, миллионы наиболее активных и интеллектуально одаренных людей, разными способами собранных со всего света, направленно были заняты созданием новых оборонных, информационных и биологических технологий, которые, в конечном счете, должны были обеспечить не просто статус-кво, а глобальный диктат и формирование мирового правительства во главе с США.
Тем самым американская элита негласно взяла себе роль вовсе не лидера, но демиурга человеческой цивилизации. Явлением Обамы Соединенные Штаты, по большому счёту, показывают, что сами они уже полностью модифицированы в "Обамаленд" и потому имеют не только право, но и реальную возможность аналогичным образом модифицировать остальной мир. С этой точки зрения ничего сильнее, чем чернокожий президент, предъявить миру было нельзя, но размеры мировой "обамамании", при всей её стимуляции глобальными масс-медиа, выглядят пока явно недостаточными. Оставим в стороне вопрос о том, сколько здесь Обамы, а сколько — обмана. Хотя, глядя на состав его президентской команды, куда попали практически все сотрудники 42-го президента США Билла Клинтона во главе с его супругой Хиллари, можно сделать вполне определенные выводы. Гораздо важнее, что лишь в свете такой модификации возникает надежда на выход из "имперского круга" и на преодоление множества конкретных, существующих "здесь и сейчас" вызовов Соединенным Штатам — того "сопротивления материала", с которым неизбежно сталкиваются американские "демиурги".
