Журнал Русская жизнь - Бедность (февраль 2008)
Смерть за 149 рублей
Прокуратурой Челябинской области утверждено обвинительное заключение по уголовному делу в отношении двух жительниц Магнитогорска, 1979 и 1985 годов рождения, изобличенных в разбое и грабеже. Как сообщили 8 февраля корреспонденту ИА REGNUM в пресс-центре облпрокуратуры, девушки обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных пунктом «з» части 2 статьи 105 УК РФ (убийство, сопряженное с разбоем), пунктом «в» части 4 статьи 162 УК РФ (разбой, совершенный с причинением тяжкого вреда здоровью), пунктами «а», «в» части 2 ст.161 УК РФ (грабеж, совершенный группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище). Уголовное дело возбуждено прокуратурой Ленинского района Магнитогорска по факту обнаружения трупа 77-летней пенсионерки со множественными колото-резаными ранениями. В ходе предварительного следствия установлено, что в ночь с 20 на 21 июня 2007 года злоумышленницы проникли в квартиру пожилой женщины и похитили продукты питания стоимостью 149 рублей. Во время совершения преступления хозяйка вернулась домой, и одна из преступниц нанесла ей множество ударов ножом по различным частям тела. По требованию прокурора в отношении обеих обвиняемых избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. За наиболее тяжкое из совершенных ими преступлений (часть 2 статьи 105 УК РФ, убийство) предусмотрено наказание в виде лишения свободы от восьми до 20 лет либо пожизненное лишение свободы. Дело направлено для рассмотрения по существу в Челябинский областной суд.
Милиция поймала девушек и совершила подсчеты. Милиция, наверное, прикинула магазинные цены и подсчитала, за что убили бабушку. Бабушку убили за пакет молока. Или, может быть, кефира. Бабушку убили за недоеденный батон белого хлеба. За половину кастрюли горохового супа (подсчитали стоимость ингредиентов, картошечка, там, горох, лучок, морковка). Бабушку убили за початую банку тушенки, двухсотграммовый кусок колбасы докторской. Наверное, это все. В сумму 149 рублей больше не влезет. Бабушку убили за продукты. Продукты - специфическое слово. Есть еще другое, похожее слово - вещи. Продукты и вещи. Кстати, за вещи тоже часто убивают. Но в данном случае бабушку убили именно за продукты. На сумму 149 рублей.
Раскаявшийся фальшивомонетчик
Шарлыкский районный суд Оренбургской области вынес приговор послушнику Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Ближайшие 3 с половиной года ему придется провести в колонии общего режима. Молодой человек два года числился в розыске за совершение преступления, но все попытки отыскать его оказались безуспешными. В ноябре 2005 года оренбуржец изготовил поддельные банковские купюры достоинством 100 рублей. Затем в одной из торговых точек приобрел на подделку товар. Партию фальшивых купюр молодой человек передал несовершеннолетнему приятелю. Одну из банкнот тот сбыл в магазине Шарлыка, а во время реализации другой был задержан. Испугавшись суда, инициатор сбыта поддельных денег подался в бега, прибежищем для него стал Спасо-Преображенский Валаамский монастырь в Республике Карелия. Пробыв там два года послушником, оренбуржец раскаялся и решил, что должен по закону ответить за свой проступок. В Шарлыкский РОВД он адресовал письмо, в котором сообщил свои координаты. Правоохранители спешно отправились в монастырь, откуда и привезли раскаявшегося преступника на родину.
Слово «раскаялся» в криминальной хронике - это, знаете ли, нечто в высшей степени необычное. Один только случай припоминаю - водитель случайно сбил пешехода насмерть, виноват был сам пешеход, но водитель так переживал это невольное убийство, что несколько раз пытался наложить на себя руки. Мы об этом случае писали в прошлом году, в самом первом номере «Русской жизни». Может быть, на самом деле все гораздо прозаичнее, но как-то хочется верить, что это действительно в самом прямом смысле слова «метанойя», то есть перемена ума. Сначала монастырь для фальшивомонетчика был просто местом укрытия. А что, хорошо, надежно - монастырских насельников редко подозревают в совершении преступлений. Потом постепенно втянулся в монастырскую жизнь (хочешь не хочешь - надо ходить на службы, исповедоваться, общаться с братией). И совесть взяла свое. Может быть, на исповеди признался - так, мол, и так, грешен, каюсь. Ну, брат, если каешься - отпускается тебе твой грех, но бегать от законного наказания - такой же грех. Давай, брат, сдавайся мирским властям, чистосердечно, как положено. Храни тебя Бог. Может быть, это будет тот редкий случай, когда наказание действительно послужит исправлению. Хочется в это верить.
Удушил из неприязни
Седьмого февраля в Сахалинской области Макаровским районным судом провозглашен обвинительный приговор в отношении 25-летнего Евгения Ефимова, который признан виновным в совершении умышленного убийства четырнадцатилетней жительницы Макарова Любови Мисецкой (ч. 1 ст. 105 УК РФ). Суд назначил мужчине наказание в виде девяти лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима. В ходе судебного разбирательства установлено, что ранее не судимый житель Невельского района Ефимов, в период путины прибывший на рыбообработку в Макаров, проживал в семье Мисецких. 18 сентября 2007 года по предложению 14-летней Любы Мисецкой они вдвоем направились на рыбалку в район Безымянного ручья. Находясь там, употребив взятое с собой спиртное, в связи с возникшими неприязненными отношениями, на почве ссоры, нетрезвый Ефимов решил расправиться с девочкой. Он стал руками сдавливать ей горло, а затем затянул на шее шнурок. Убедившись в том, что девочка мертва, он, желая сокрыть следы преступления, раздел ее, сбросив одежду в ручей, перенес тело на другой берег в лесной массив и забросал его ветками. После произошедшего он продолжал жить у родителей потерпевшей на протяжении более месяца, до момента задержания. Через четыре дня после безвестного исчезновения дочери родители обратились в правоохранительные органы. В результате проведения оперативно-следственных мероприятий ночью с 1 на 2 ноября 2007 года были обнаружены скелетированные останки трупа пропавшей. По заключению экспертов было установлено, что смерть девочки насильственная и наступила из-за удушения. Будучи задержанным по подозрению в совершении умышленного убийства, Ефимов дал признательные показания, указав место сокрытия трупа девочки и способ совершения преступления. Его показания были объективно подтверждены в ходе расследования совокупностью собранных доказательств, в том числе и заключениями судебных экспертиз.
Снова и снова поражаюсь специфически абсурдными и при этом точными формулировками милицейских протоколов. Люба предложила Жене пойти на рыбалку. Евгений, предлагаю тебе пойти на рыбалку. Совместно. Я согласен, отвечает Женя. Давай-ка употребим взятое нами с собой спиртное. Дельное предложение. Давай употребим. Отношения были сначала хорошими, а потом - раз! - и стали неприязненными. Возникли неприязненные отношения. Ух, прямо в глазах темнеет от неприязненности. Как в фильме «Мимино» - слушай, такие неприязненные отношения испытываю к потерпевшему. Дальше Женя думает, взвешивает все за и против и принимает решение расправиться с девочкой. И расправляется. Наверное, почти каждый, кто прочитал предыдущий абзац, в гневе подумал, или проговорил про себя, или даже прокричал: как можно! Какой может быть стеб над такой трагедией? Многие даже, возможно, в гневе отбросят приобретенный ими экземпляр журнала. А зря. Потому что это не стеб. Просто когда перелопачиваешь тонны подобной информации, вчитываешься в эти невозможно дикие подробности, хочется просто обратить внимание на что-то другое, например, на странную холодную абсурдность милицейских формулировок. Потому что если попытаться говорить о самом этом преступлении, так сказать, напрямую, то сказать ничего, собственно, и не получится, а получится или сдавленное молчание, или крик, вот такой: А-а-а-а-а!… Все же нечто сказать надо. Месяц Женя жил в квартире убитой им Любы. Жил, спал, ходил на работу, обрабатывал рыбу. Женя, а где Люба? Не знаю, Марьванна, вроде, к подруге пошла. Или еще куда-нибудь. Не знаю, Марьванна, не знаю. Разве сторож я Любе вашей?
Дмитрий Данилов
* БЫЛОЕ *
Семь хлебов для диктатуры пролетариата
Письма о пропитании от народа советским вождям
Секретный Отдел ЦК ВКП (б) Окт. 27 г. Вх. № 66947 / с. СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП (б) тов. СТАЛИНУ, От бывших партизан РККА Максима Семеновича Мордвиенко и Василия Семеновича Мордвиенко 10.Х.27 г.
ЗАЯВЛЕНИЕ
Настоящим заявлением просим вас обратить внимание на наше заявление, мы сыны бедного крестьянина, два брата, вступили в ряды красной армии в 1917г. и прослужили до последнего разгрома белогвардейцев и прибыли домой в 1923 г. Ну, что дома? Отец умер от голода и также замученный белыми офицерами за то, что мы являлись первыми организаторами Красной гвардии на Дону, и наконец во всей картине мы остались нищими, когда мы вступили в борьбу с капиталом, то у нас была маленькая хатенка, но теперь нет ничего, мы обращались, чтобы нам оказали помощь, как старым партизанам, но мы тогда были нужны, когда нас было один боец на сто белогвардейцев и мы вышли сотни, тысячи рабочих, но когда мы очистили свою страну от ига капиталистов, то и тогда на нас не обращают внимания, как же нам не обидно будет, мы вдвоем с братом пострадали, у нас до настоящего времени лежат пули белогвардейцев в наших телах и на нас мало обращают внимания, мы как батраки просим вместе чтобы нам дали как крестьянам, и мы природные крестьяне, наше дело соха, пусть нам дадут удобную землю и также хоть на маленькую хатенку лесу и кредит.
