Андрей Колесников - Фарс-мажор-2

— Нам, медведям, крылья не нужны! — резюмировал Борис Грызлов. — У нас есть четкая программа. Мы, члены партии «Единая Россия», возьмем контроль над строительством дорог!

Вот с этим решением стоило безоговорочно согласиться. Сразу две главные российские проблемы решаются.

— Я не хочу сказать ничего антисемитского, — сказал Иван Стариков, председатель комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике, — но ведь на минеральной воде, произведенной евреями, стоит пометка: кошерный продукт, одобрено раввинатом! Я в этом смысле подумал бы о возвращении нашей православной церкви 40 млн сельскохозяйственных угодий, которые были у нее когда-то во владении. Это, если хотите, проблема реституции… Только еще раз хочу сказать: ради бога, не подумайте, что я антисемит!

— Много полезного в президентском послании Федеральному собранию, много нужного, нового, — произнес депутат Госдумы Владимир Рыжков. — Но давайте проанализируем предыдущие послания. По этому поводу можно было бы произнести такую шутку: очень многое не сделано. И теперь, после этого послания, будет не сделано еще больше.

— Скажите, — спрашивали Дмитрия Рогозина, — вот вы говорили, что ваше движение «Родина» — это такой коллективный Путин…

— Я? — удивлялся Дмитрий Рогозин. — Такое говорил?

— Ну да.

— Да нет, я говорил, что мы — спецназ Путина.

— Да нет, — перебивали его журналисты, — говорили, что и коллективный Путин тоже!

— Прямо так и сказал?

— Прямо так.

— Господи, чего только я ни говорил!

Как только господин Шандыбин спустился с лестницы, устланной красной ковровой дорожкой, я спросил его, что же он такого сказал президенту. Оказывается, Василий Иванович крикнул ему, что в следующей Госдуме будет большинство воров, бандитов и взяточников. Неужели он и в самом деле рассчитывает, что у КПРФ и в новом составе Думы будет мощная фракция?

— Как вставать-то будем: по росту или по старшинству? — озабоченно интересовался у коллег Владимир Жириновский, когда они начали выстраиваться в Представительском кабинете Кремля для встречи с президентом России, который вот-вот должен был показаться из-за дверей.

Президент России похвалил Федеральное собрание за его стиль.

— Сегодня стиль Федерального собрания, — сказал господин Путин, — заключается не в единомыслии (как могло бы показаться на первый взгляд. — А.К.) и не связан… как бы кого не обидеть… (господину Путину удалось избежать мимолетного взгляда на господина Жириновского. — А.К.) с театрализацией государственной деятельности.

Он еще некоторое время рассуждал о том, что депутатов должно объединять чувство ответственности перед страной и избирателями, но так и не сказал, в чем же заключается стиль сегодняшнего Федерального собрания.

И не надо. Зачем расстраивать людей в праздник?

Лидер КПРФ Геннадий Зюганов стоял в узком проходе, отделяющем российских бизнесменов и политиков от китайских. Причем он стоял так, что совершенно невозможно было понять, к кому из них лицом стоит он сам. В этой детали исчерпывающе проявлялась социал-демократическая тактика российских коммунистов в последние годы их революционной борьбы с режимом, закончившейся триумфальным слиянием с ним.

В Кремле президент России Владимир Путин вновь награждал заслуженных людей страны своим вниманием и госнаградами.

Комментируя свое награждение, Евгений Герасимов подчеркнул, что получил орден «За заслуги перед Отечеством» не как артист, а как депутат Московской городской думы. Мне-то казалось, что это примерно одно и то же.

Господин Рогозин предложил делегатам Всероссийского конгресса в защиту прав нации и гражданина расшифровать аббревиатуру ВВП. Они не смогли. Он удовлетворенно кивнул. Мне казалось, что люди в зале в состоянии расшифровать только аббревиатуру КПСС.

— Чем больше партий будет считать президента своим моральным лидером, — обрадованно сказал Вячеслав Володин, — тем меньше различий будет между партиями!

Очевидно, он считает, что в этом и состоит высший смысл партийной деятельности.

Андрей Исаев, упомянув о том, что «некоторые законы и в самом деле были приняты практически единогласно», вспомнил, что особенно важен один из них, — «это ваша инициатива, которая была нами оформлена, — о создании дополнительных пенсионных накоплений граждан».

— Могу сказать, что проголосовали за этот закон практически все фракции. Блок «Справедливая Россия»… — помялся, не удержавшись, Андрей Исаев, — …их не оказалось на месте, поэтому они не проголосовали… Но в душе они тоже, видимо, были «за».

Последним из гостей на праздник, посвященный открытию восстановленного здания Манежа, пришел вице-спикер Госдумы Владимир Жириновский. Его явно покоробило, что фото- и телекамеры окружили в этот исторический (для Манежа) момент не его, а мэра Москвы, осматривавшего фотовыставку под условным названием «Манеж: до и после». Большим преувеличением было бы сказать, что господин Жириновский не подал вида, что его перестали замечать. Он в ответ тоже демонстративно всех перестал замечать и долго не хотел садиться в предназначенное ему кресло — именно потому, что не замечал организаторов, робко предлагавших ему сделать это. Конечно, он ничего не замечал в надежде только на то, что его кто-нибудь наконец заметит. Но вчера был не его день.

Авигдор Либерман — лидер депутатской фракции израильского кнессета. Его фракция называется «Наш дом — Израиль». Недавно она объединилась с фракцией «Национальное единство». Теперь это крепко сбитый блок из семи человек.

Вопрос, где Геннадий Зюганов, больше всего обрадовал Владимира Жириновского.

— Он болен! Тяжелая болезнь. Может, с летальным исходом, — мечтательно улыбнулся лидер ЛДПР.

— Я с ним связывался, — пробормотал Борис Грызлов. — По телефону он разговаривает.

— Еще пока, — успел добавить господин Жириновский.

Лидер ЛДПР Владимир Жириновский проанализировал современное состояние русской литературы:

— Пелевин показал уже всего себя и теперь сидит тихо. Еще есть Распутин, но тоже исписался. Ну а кто еще может показать современника? Остаюсь только я.

Стоя у киоска, господин Жириновский тщательно выбирал себе подарок.

— Вот это у вас что? — подозрительно спросил он двух продавщиц.

Те настороженно переглянулись:

— Художественная литература.

— Новинка? — уточнил он, ткнув пальцем в книгу Стендаля «Красное и черное».

— Конечно! — без тени смущения хором сказали продавщицы.

Из всех четверых покраснел только я.

— Конечно, оппозицию сажают на пятый ряд! — закричал господин Жириновский. — А почему на пятый?! А некоторые заместители председателя Госдумы из третьего перелезают в первый ряд, я сам видел! Как не стыдно?!

Я огляделся и не увидел в первом ряду никого, кроме первого вице-спикера Госдумы Артура Чилингарова. Мне было трудно судить о том, как он туда попал.

— А это наш день! Наш, простых горожан! — кричал Владимир Жириновский так громко, что оглядывались кажется, простые горожане, стоявшие за ограждением на Манежной площади. — На что они меня толкают?! Если я захочу, меня никто ничем не остановит! И что, мне тоже лезть в первый ряд?!

Он как будто просил совета. Я пожал плечами. Этого оказалось достаточно. Господин Жириновский, не тратя больше времени на пустые разговоры, кряхтя, полез через ряды.

Полярник Артур Чилингаров пробивался к своему месту с таким же энтузиазмом, как в свое время к полюсу холода: он и рад был бы не заметить то одного, то другого, то третьего, встречавшихся ему на пути, как айсберги в океане, но не мог себе этого позволить.

Орден «За военные заслуги» получил подполковник ФСБ и депутат Госдумы Игорь Баринов. — Внедрение в парламент прошло успешно! — рапортовал он президенту.

Видимо, за это и наградили.

Лидер думской фракции партии «Справедливая Россия» Николай Левичев рассказал, что его фракция внесла 577 проектов, 70 из которых стали законами, и, таким образом, КПД равно «работе парового двигателя». О том, что паровые двигатели давно ушли в прошлое и их место прочно заняли двигатели внутреннего сгорания, депутатам «Справедливой России», я думаю, с удовольствием расскажут их коллеги по Государственной думе на ближайшем же пленарном заседании.

По итогам голосования шанс войти в историю получила только чашка Геннадия Зюганова, из которой отказался пить Жириновский.