Рафис Кадыров - Предел прощения (сборник)
Где не смогли проконтролировать, проиграли. Переживали за результаты, огорчались и гордились вместе. Как же так, уничтожить все, так не должно быть! Неправильно! Нет!
Это унижает любого человека, создает боль души. Люди начинают сердиться на самих себя. Для них уже не важны объемы потерь, плевать им на это. Главное, что незаслуженно унизили, оскорбили, обманули! Этого нельзя забыть!
Встречи с избирателями были очень важны, в первую очередь, для людей, которые любили меня и были моими сторонниками.
Они уходили после этих встреч радостными, что не ошиблись. Делали для себя простой и понятный вывод: у власти, как всегда, находятся жулики, воры, подонки, одним словом.
К сожалению, с ними пока мы ничего сделать не можем. Всегда, как только в республике появляется нормальный человек, его обязательно тем или иным способом стремятся уничтожить.
Они больше не сердились на себя, им становилось легче на душе и искренне радовались этому.
Жизнь на земле устроена так, что везде соблюдается равновесие. Если им становилось от наших встреч легче, то мне — тяжелее. И все больше накапливалась в памяти боль тех, с кем встречался, кого слушал.
Их требования и реальные образы стояли перед глазами. Может, больше никогда не встретимся, но запомнили друг друга. Мы живем в одно время, на одной земле. Они любили, верили тебе.
Ты, не желая того, нанес боль согражданам, не оправдал их надежды. Люди сделали все, что должны были, ты не сумел выполнить свою часть работы.
Тяжело было мне приезжать на эти встречи, где женщины обнимали и утешали, пожилые при этом плакали, как будто я их сын, и они слезами смывали мою боль и свое горе.
* * *Мужики молчали, как будто решая, бить этого человека или защищать. То, что они видели меня живым и несломленным, многих радовало и давало надежду на то, что все, о чем так много говорят, неправда.
Самое главное, не убежал, значит, не боится. С ним ничего не могут сделать, значит, на это нет причины. Он прав! Все остальное привычная ложь правителей.
Эти действия очень злили наших соперников, команду Муртазы. Но чтобы они ни делали, не могли сломить Рафиса Кадырова.
Используя власть, забрали, уничтожили все, что создано материального, но были бессильны перед волей людей, духовной частью их жизни.
Сколько не лги, мудрость народа не обманешь. Она живет и накапливается веками. А скоротечные события — ложь, обман, подлость легко растворяются во времени. Оно все расставляет по своим местам. И в конце каждый получает то, что заслужил.
Глава II. В стране бесправия
Затем были вторые выборы Президента Республики Башкортостан. Окружающий мир изменился не в лучшую сторону, выросли бесправие людей и в невиданных масштабах коррупция чиновников.
Выборы… Очередной сбор подписей, 60 тысяч нужно было собрать в 42 районах, в каждом не более полутора — двух тысяч и, разумеется, везде получить разрешения для их сбора.
Фантастика, несмотря на все, мы становились сильнее. Команда Муртазы каждый раз вынуждена была придумывать что-то все более изощрённое, чтобы не допустить оппозицию к выборам.
На этот раз действительно были придуманы невыполнимые условия, если, конечно, ты не правитель этой республики.
Но первые выборы они у нас тоже не выиграли, а только «нарисовали» результаты.
Они и не были для нас и наших сторонников законно избранными правителями, просто узурпировали власть.
Но мы обязаны были соблюдать правила жизни в обществе. Оставались в оппозиции, понимая, что мы — вторая власть, и что наше время придет.
Нам навязывают понятия: первая, вторая, третья и четвертая власти. Так им удобно.
Но мы считаем, вторая власть в нормальном обществе — это оппозиция. Только тогда мы избавимся от глупостей правителей.
Оппозиция — это большая ценность нашего общества. Она не появляется из пустоты и не уходит в никуда.
Нужно ее воспитать, вырастить и защитить. Но мы были первыми, на себе должны были испытать и пережить дикость правящей системы.
Не нам не повезло. Не повезло нашей республике, что первыми пришли к власти они. Сегодня мы могли бы жить в другом обществе, обществе свободных людей.
В команде Муртазы не понимали, что бессмысленно правящей власти пытаться уничтожать оппозицию, которая придет после нее.
Сегодня ты получил власть — оппозиция уже начинает набирать силу, так как рано или поздно в будущем власть будет у нее.
Нам не составляло труда собрать столько тысяч подписей, какие бы условия они не придумали.
Собрали необходимые подписи за считанные дни. Выполнили все их условия, могли бы сдать 100 тысяч.
Но они придумали то, что было над законом и не зависело от воли народа. Непреодолимые уловки чиновников. В условиях было требование, что больше 60 тысяч подписей сдавать нельзя.
Пусть не обижаются, это уже история Башкортостана. По нашей оценке, у наших соперников не хватало многого, но, главное, у них отсутствовала совесть. Ее не было совсем.
Мы принесли документы и сразу началось очередное откровенное преступление: в Центризбиркоме черными маркерами в подписных листах выборочно вымарывали, закрашивали и убирали столько подписей, сколько им было нужно.
С одной стороны, у нас в запасе есть еще более 40 тысяч подписей, они их не принимают, а сданные листы портят с тем, чтобы нескольких подписей не хватило.
Ну, беспредел, оголтелая орда, как можно их по-другому цензурно назвать!?
* * *Говорят, каждому в жизни достается тот соперник, которого заслужил. Тут недолго поверить в реинкарнацию. За что мне достался Муртаза Рахимов?
Вроде, жил просто, служил в армии, учился, работал, лечил людей, никого не обижал, за какие грехи? Я же их до встречи с ним не успел совершить. Какая неудача, какой кошмар, повезло, так повезло!
Он враг твой, люби его. Ты же сам писал об этом, вот и получай. Я всегда, как вспомню его, желаю ему здоровья и долгих лет жизни. И всегда в душе прошу у него прощения, вдруг чем-то обидел. Прости меня, пожалуйста, Муртаза Губайдуллович. Не дай Бог, вдруг буддисты правы, в следующей жизни еще раз встречусь. Не хочу!
Что оставалось делать, давно знаем эту команду. Мы обязаны были обращаться в суд.
* * *Первый день судебного разбирательства показал, что не зарегистрировать на вторые выборы Президента Республики Кадырова нельзя. Оппозиция выполнила все требуемые для этого формальные условия.
К вечеру заседание суда закончилось, я пошел домой. По пути меня без причины задержали и отвезли в наручниках в здание МВД Башкортостана, что на улице Ленина.
Там наручники сняли, началось моральное издевательство, меня «случайно» толкали сзади, сбоку, оскорбляли.
Они хотели организовать банальную драку. Знали, что это моя слабость. Я детство провел в спортивной школе «Геркулес». Был чемпионом школы. Там нас учили не бояться, а драться и подлецов бить.
Когда они поняли, что в драку не ввяжусь, на меня снова надели наручники. Им на подмогу пришла группа специалистов из здания бывшего КГБ, находившегося на другой стороне улицы.
Чтобы не слушать непрерывные оскорбления и как-то сдержать себя, действительно не начать драться с ними, я — мусульманин про себя почему-то повторял молитву:
«Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.»
Откуда она у меня в голове? Наверное, когда был маленьким, моя русская бабушка научила, хотя я не помню этого, а тут как защита от глумления всплыла в памяти. Она для этого, наверное, и учила своего любимого внука.
Сегодня, в свою очередь, только могу сказать всем, выучите эту молитву, помогает! Когда ты оказываешься в такой ситуации и нельзя драться за свою свободу, кто тебя защитит, кто заступится? Ведь живем в стране бесправия!
В группе из ФСБ была крупная женщина, она начала громко оскорблять меня, видя, что я про себя молюсь: о, тут очередной мусульманский фанатик, все они одинаковые и т. д. и т. п.
Непрерывные издевательства продолжались достаточно долго, но я понимал, что это подготовка к чему-то главному или идет согласование, до каких пределов можно дойти: просто пристрелить, повесить или еще хуже.
Решение оказалось проще, они потребовали сдать кровь, не объясняя причины, продолжая оскорблять и унижать.
«Хорошо! Если вам нужна моя кровь, берите, — только вызовите врача скорой помощи», — сказал я. Приехала врач, попросил ее, чтобы брала кровь одноразовым шприцем. Она выполнила это, заполнив флакон достаточно большим объемом крови. Оскорбления закончились, меня отправили в наручниках в тюрьму.
