Константин Симонов - Русская нефть. Последний передел

Есть лоббисты у ВИНК и в новой Думе. Например, интересы ТНК отстаивают начальник отдела компании по взаимодействию с органами госвласти Александр Шибалкин, бывший вице-президент ТНК Вячеслав Тимченко (оба прошли по списку «Единой России»), бывший менеджер группы «Альфа» Константин Ветров (по списку ЛДПР), Интересы «ЮКОСа» — начальник аналитического отдела компании, в прошлом генерал КГБ, Алексей Кандауров, бывший председатель совета директоров «ЮКОСа» Сергей Муравленко (оба по списку КПРФ). Считается, что интересы «ЮКОСа» также представляют Виктор Казаков («Единая Россия», бывший вице-губернатор Самарской области) и Владимир Рыжков (одномандатник от Алтайского края). От «ЛУКОЙЛа» в Думу направлены начальник управления компании Людмила Мальцева и заместитель начальника департамента общественных связей «ЛУКОЙЛа» Валерий Прозоровский (оба — по списку «Единой России»), Наконец, «Сибнефть» представлена бывшим вице-губернатором Чукотки Сергеем Капковым и главой коллегии адвокатов «Сибирская юридическая контора» Лианой Пепеляевой (оба — по списку «Единой России»).

С точки зрения частных ВИНК, ТЭК — ключевая отрасль российской экономики, которой надо дать «зеленый свет» для развития. Поддержка ВИНК приведет к стабильному росту добычи нефти и газа. Это, в свою очередь, отразится на росте бюджетных поступлений, а также на увеличении инвестиций в отрасли, работающие на НГК. Реализация планов ВИНК предполагает отказ от жесткой налоговой политики, а также расширение транспортной базы для обеспечения максимально возможного выхода российской нефти на платежеспособные рынки других государств. Кроме того, государство, как «неэффективный недропользователь», должно окончательно устраниться из НГК, а процесс приватизации должен быть продолжен.

На достижение этих целей были брошены все ресурсы ВИНК. Огромные финансовые средства вкупе с практически неограниченным потенциалом лоббирования на всех уровнях власти позволяли частным компаниям сохранять свои позиции незыблемыми до 2003 года.

К тому времени сохранить серьезные позиции государству удалось только в сфере транспортировки нефти и продуктоз ее переработки. Однако и на этом направлении государство не переставало испытывать все возрастающее давление со стороны частного капитала. Так, ВИНК предприняли попытку «расшатать» традиционную государственную схему доставки нефти на зарубежные рынки. В СМИ активно вбрасывались утверждения о неспособности госструктур эффективно контролировать транспортировку нефти. Основной акцент делался на том, что развитие транспортной базы не соответствует реальному потенциалу роста добычи углеводородного сырья. На этом фоне ВИНК, под прикрытием «старомосковского лагеря» и при поддержке лояльного губернаторского корпуса, предлагали серьезные структурные перемены в отрасли. Например, перспективы строительства трубопровода «Западная Сибирь — Мурманск» связывались ВИНК с возможностями паевого участия в структуре собствен ни ков трубопровода. И если правительственные «либералы» не видели существенных препятствий для реализации подобного варианта, то представители государственных нефтегазовых корпораций и их политическое прикрытие в лице «силовиков» стремились «торпедировать» процесс вхождения ВИНК в структуру владения магистральной трубопроводной системой России. В результате сформировались три различных варианта строительства МТС:

— полная собственность «Транснефти»;

— долевая собственность «Транснефти» и нефтяных компаний;

— частная собственность нефтяных компаний.

Последние два варианта, в случае их реализации, могли кардинально «перекроить» весь облик НГК России. Вопрос о собственности трубопровода нефтяники и правительство свели к ни к чему не обязывающим формулировкам. Если владельцем трубопровода будет «Транснефть», то ей придется заплатить за стоимость ТЭО. Причем «без учета инфляции», а «сумма компенсации не будет превышать фактически произведенных платежей». Если труба окажется в долевой собственности «Транснефти» и нефтяников, транспортной компании придется компенсировать лишь часть, а если правительство все же согласится на частные трубопроводы, то «Транснефть» не потратит ни копейки.

Однако самым важным проектом «старомосковских» стали попытки диверсификации экспортных потоков углеводородного сырья России за счет строительства нового «восточного нефтепровода». Борьба за китайский и находкинский маршруты экспорта нефти не прекращалась в течение последних трех лет, «Китайский» маршрут с самого начала ассоциировался с компанией Михаила Ходорковского. Причем одним из основных направлений проталкивания «тонкостей» этого проекта была необходимость передачи готовой трубы в собственность компании-оператора, то есть НК «ЮКОС». В 2002 году руководители компании направили в правительство РФ предложение выступить с законодательной инициативой о закреплении прав собственности на нефтепровод за консорциумом инвесторов. По мнению Ходорковского, российские нефтяные компании должны были учредить консорциум для строительства нефтепровода «Россия — Китай». При этом «ЮКОС» рассчитывал получить 50 % акций компании. Основным лоббистом этого проекта во властных структурах был Михаил Касьянов. «Находкинский» проект поддерживался «Роснефтью» и «Газпромом» — компаниями, контролируемыми «петербургскими силовиками». Соответственно, от результатов схватки за ресурсы в президентском окружении зависело направление будущего трубопровода.

Несмотря на то что интересы частных ВИНК часто противоречат друг другу, по вопросам собственности на нефтедобывающие, обрабатывающие и транспортные активы им удалось выработать единую позицию. В случае реализации сценария частных ВИНК процесс приватизации будет продолжен вплоть до окончательного ухода государства из нефтедобывающей отрасли. В этой связи наибольшее значение приобретают перспективы сохранения монопольного присутствия государства в газовой отрасли. ВИНК неоднократно заявляли о своей заинтересованности в свободной реализации попутного природного газа, однако жесткая позиция «Газпрома» не позволяет им рассчитывать на какие-либо поблажки со стороны государства.

Решением данной проблемы могло бы стать участие ВИНК в процессе реструктуризации газовой отрасли путем скупки наиболее ликвидных активов госмонополии и оформления единого цикла добычи, переработки и реализации природного газа. Однако такая позиция в корне противоречит устремлениям «силового» блока, использующего финансовую мощь «Газпрома» в качестве прикрытия собственных политических проектов.

В последнее время ВИНК претерпели серьезные изменения. Компания «ЮКОС» близка к продаже по частям и прекращению своего существования. «Сургутнефтегаз», «Сибнефть» и «ЛУКОЙЛ» все больше дрейфуют в сторону силовой элиты. Более того, «Сургутнефть» и «Сибнефть» в ближайшее время вполне могут быть проданы государственным структурам — например, влиться на определенных условиях в «Газпром». Таким образом, среди крупных ВИНК «в строю» остается только ТНК-ВР. Получается, что реализовывать описанный сценарий просто некому. Поэтому на сегодняшний день он выглядит явным аутсайдером. Правда, ТНК-ВР по итогам 11 месяцев 2004 года была третьей по объему нефтедобычи в России (74,1 млн. тонн с учетом 50 % добычи «Славнефти» против 78,6 млн. тонн у «ЮКОСа» и 76,8 млн. тонн у «ЛУКОЙЛа»). А в конце ноября по среднесуточной добыче вообще вышла на первое место в стране. Однако в одиночку продвигать этот проект ТНК-ВР будет сложно.

Думается, частные нефтяные концерны сами виноваты в том, что во многом лишили себя будущего. Образ «олигархов-варваров», на котором спекулируют «силовики», оправдывая передел собственности в нефтегазе, не является полностью мифологичным. Владельцы «ЮКОСа», «Сибнефти» и ТНК не скрывали своих намерений по повышению капитализации этих компаний с целью их последующей продажи крупным иностранным игрокам. Отсюда возникло стремление владельцев проводить крайне деструктивную политику «варварской»» добычи углеводородного сырья. В результате себестоимость добытой нефти на месторождениях частных ВИНК снижается, увеличивая их инвестиционную привлекательность. Так, показатели себестоимости добычи таких игроков, как «ЮКОС» и «Сибнефть», не превышают 2$ за баррель. Однако после выработки наиболее продуктивных и доступных нефтяных пластов частными компаниями в недрах остается порядка 80–90 % сырья, которое в большинстве случаев переходит в разряд неизвлекаемого, поскольку при «экстренной» эксплуатации месторождений нарушается стратегическая технология повышения нефтеотдачи. Низкая себестоимость добычи наряду с широкой практикой занижения налоговой базы позволяла ВИНК не только увеличивать показатели капитализации нефтекомпаний, но и способствовала образованию крупных финансовых ресурсов, которые позволяли укрупнять частные ВИНК за счет госсобственности и активов менее «маневренных коллег».