Игорь Рабинер - Как убивали «Спартак»
История, развернувшаяся годом позже вокруг знаменитого интервью Дмитрия Аленичева «Старков — тупик для „Спартака“», покажет, что сделал это я не зря. На наших журналистов, готовивших ту «бомбу» к печати, пресс — атташе клуба Владимир Шевченко на полном серьезе обидится, что они заранее ему о ней не сообщили. Впрочем, подробнее об этом — в следующей части…
Иных болельщиков оскорбил заголовок «Бромантановый „Спартак“». Мол, не на конкретных людей, а на весь клуб поставлено клеймо, от которого уже не избавиться.
По — моему, такая позиция — ханжество. В 2003 году «Спартак» действительно был «бромантановым» — тут не было никакого передергивания фактов. Репутацию клубу испортил не журналист, который лишь описал реально происходившие события, а сам клуб и люди, которые тогда в нем работали. Вообще — то, по правде говоря, удивительно, что после шокировавшей общественность публикации «виновниками торжества», которые посадили игроков на допинг, не занялись компетентные органы. Это произошло бы в любой цивилизованной стране. Но у нас как всегда всем все «по барабану»…
Мне было приятно, когда сам Титов в интервью моему коллеге по «Спорт — экспрессу» Александру Кружкову, отвечая на вопрос: «Узнаем ли мы когда-нибудь всю правду об этой истории? », сказал: «А ваш коллега Игорь Рабинер почти все об этом написал в апрельском материале „Бромантановый „Спартак“«. Разве что поставил тогда не точку, а многоточие. Он не написал, кто конкретно виноват во всей истории“.
И действительно, почему я не расставил все точки над i?
Во — первых, безапелляционная расстановка таких «точек» при отсутствии неопровержимых документов чревата судом и миллионными исками. Во — вторых, по моему глубокому убеждению, виноваты в этой истории не один и не два, а десятки людей — кто по злому умыслу, кто по чудовищному дилетантизму. Вот и пошел я по пути не прямых обвинений, а максимального сбора фактов. Их и изложил читателю, дав ему достаточную, мне кажется, пищу для размышлений и собственных выводов.
В «Спорт — экспрессе» материал вышел в сокращенном примерно на треть виде. Никаких подводных камней тут не было — чистая технология. Под публикацию было отведено и так немало места — целый газетный разворот плюс вступление на первой полосе. Но и в такие объемы текст не влез, и редакции пришлось делать довольно значительные купюры.
На страницах этой книги купюр не будет.
Шла 59 — я минута матча «Динамо» — «Спартак», когда главный тренер красно — белых Андрей Чернышов произвел замену — вместо Деменко вышел Ващук. А мгновениями позже произошла странная сцена, которая, будь замечена кем — то посторонним, вызвала бы, мягко говоря, недоумение.
Вместо спартаковской скамейки запасных Деменко со стеклянными глазами зачем-то отправился на… динамовскую. Спустя секунды хороший знакомый Максима с динамовской стороны вежливо вытолкал его оттуда — но тем, кто стал свидетелем этой картины, дальнейшие события и слухи вокруг «Спартака» уже не казались сколько — нибудь удивительными.
— Да, было такое, — грустно отреагировал Деменко на напоминание о его походе на скамейку запасных «Динамо». — Все было как в тумане. Вижу, что показывают табличку с моим номером, аплодирую трибунам, а далее — короткий провал в памяти. Потом наши меня спрашивают: «Дема, а чего ты пошел туда, на динамовскую скамейку? » Не знал даже, что ответить. Был в какой-то прострации. То в жар, то в холод бросало.
Тот матч «Спартак» проиграл — 2:3. Но совсем не с горя вечером после игры Деменко, как и большинству других спартаковцев, было худо. По имеющейся информации, ветераны команды — Титов, Ковтун и другие — отправились поужинать в один из московских ресторанов. Выпили по кружке пива, после чего с ними началось что — то жуткое. Игроков затрясло, руки пошли ходуном. кто—то в ту ночь, уже приехав домой, так и не смог сомкнуть глаз, кто—то с трудом заснул лишь под утро, а Деменко, в ресторан не ходившего, не на шутку тошнило и била лихорадка. Что — то отдаленно похожее с футболистами после предыдущих матчей уже случалось — но с такой дьявольской силой их колотило впервые. На следующий день едва ли не половина основного состава к условленному времени в Тарасовке не появилась. Не было сил доехать.
— Сам я в той игре с «Динамо» вышел на замену, а давали таблетки чаще всего тем, кто появлялся в стартовом составе, — вспоминает Ващук. — Ребят и после того, и после некоторых других матчей трясло так, что до шести утра они не могли заснуть. Все бодрствовали, было такое ощущение, будто энергия откуда — то изнутри, извините, перла. Помню, как Егор и Юра (Титов и Ковтун. — Прим. И. Р.) рассказывали мне об этом. А бывало, что игроки вообще не засыпали, потому что рано утром нужно было куда — то ехать, а до этого времени заснуть не удавалось. Как в таком состоянии можно было тренироваться и играть, представляете?
— Потом, когда выяснилось все про допинг, стало понятно, откуда ноги росли, — говорит о бессоннице Деменко. — А тогда нервничал, не понимал ничего. Ночь наступает, спать пора — а совсем не хочется. Ощущаешь какое-то перевозбуждение. В лучшем случае засыпаешь под утро. Дня четыре или пять такое было, и не только со мной. На отсутствие сна жаловались многие ребята, с которыми никогда такого не было. Из-за этого мы постоянно ощущали себя на грани нервного срыва.
— А еще доводилось слышать, что после того самого матча с «Динамо» лично вам ночью было очень плохо.
— Это факт. Тошнило — помню точно. Естественно, возникли определенные подозрения. Прихожу к доктору Катулину, спрашиваю. Он отвечает, что ничего запрещенного не дает. А то, что с нами происходит, — может быть, от больших нагрузок. Откуда мы могли знать, что это не так?
— Вам тоже было плохо? — спрашиваю Ващука.
— Я очень скрупулезно отношусь ко всем препаратам, которые дают врачи, и если вижу что — то незнакомое, стараюсь не принимать. В Киеве нам, помню, даже запрещали самовольно брызгать что — то в нос во время простуды… Но что — то запрещенное как минимум разок спартаковские доктора «вкатили» и мне, несмотря на весь мой опыт.
— Что заставило вас сделать такой вывод?
— Как раз в то время, когда нас начинали «чистить», я решил пойти на независимое обследование, о котором в «Спартаке» не знали. В результате доктор мне сообщил, что на печени образовались «зерна» и связано это именно с допингом. И, как запрещенные препараты из организма ни вычищай, такой удар по здоровью уже необратим. Рассказал об этом тогдашнему президенту клуба Андрею Червиченко. Но он, к моему удивлению, никак не отреагировал: разбирайся, мол, сам. Между тем у меня остались бумаги с медицинским заключением того обследования и его датой. Так что, если это кому — то окажется интересно, охотно их предоставлю.
Тему подорванного здоровья подхватывает и Деменко:
— Я пропустил из-за травм весь 2004 год и напрямую связываю это с тем допинговым беспределом, который с нами устроили. Организм ведь перестает чувствовать порог опасности. У меня произошел разрыв боковой связки колена и вдобавок мениск. Лечился много месяцев, и врач в какой-то момент даже засомневался: «Что — то слишком долго». На мое предположение, что это может быть связано с той историей, он ответил: да, вполне возможно. А еще я помнил фразу Владимира Федотова, которому пришлось расхлебывать ту кашу, которую заварили до него, — выводили — то допинг, уже когда он был назначен главным тренером. Когда я только получил ту травму колена, Григорьич сказал: «Максим, неужели на тебя так подействовали эти проклятые таблетки, этот допинг? »
Сразу после известия о положительном допинг — тесте перед вылетом в Дублин главный врач «Спартака» Артем Катулин срочно приехал в Бор. Там Титов с Ковтуном, по имеющимся данным, незаметно отвели его в сторону. И, как выразился один из источников, «взяли за горло». Только тогда Катулин якобы впервые подтвердил то, что вместе со своим помощником Анатолием Щукиным на протяжении двух месяцев отрицал: да, они давали игрокам допинг. Впрочем, доктор, согласно тем же данным, заверил футболистов, что в течение семи — десяти дней все его следы полностью выветрятся.
Футболисты не могли знать того, что сообщил мне источник в Московском антидопинговом центре: «Даже следы приема одной таблетки бромантана в 50 миллиграммов можно найти в организме через 40 дней после приема» (правда, подобного мнения придерживаются далеко не все специалисты). Между тем игроки свидетельствуют, что на протяжении двух месяцев, начиная со встречи против «Черноморца» в Новороссийске, перед началом и в перерыве каждого матча врачи выдавали футболистам стартового состава крохотные белые таблеточки, которые характеризовали как «соли» и «минералы». Ни до, ни после ни один из игроков таких таблеточек больше не видел.
Об этом говорили те игроки, кто высказывался не под диктофон. Уточняю у Деменко.
