Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга VIII - Ракитин Алексей Иванович

Всем, кто искренне верит в «свободу слова» в США, следует почаще напоминать об истории расцвета и внезапного исчезновения такого культурного феномена, как голливудское «гангстерское» кино конца 1920-х — начала 1930-х годов.

Впрочем, тут мы сильно отклонились от сюжетной канвы нашего повествования и потому возвращаемся в сентябрь 1930 года. Непосредственным розыском судьи Крейтера занялся детектив-сержант Джейкоб фон Вейзенштейн (Jacob Von Weisenstein). Автор должен признаться, что именно благодаря этому человеку история исчезновения «самого надёжного юриста Нью-Йорка» привлекла моё внимание. Дело в том, что Вейзенштейн сначала появился в моём очерке «Каюта с большим иллюминатором»[4] — там детектив сыграл роль хотя и не главную, но весьма немаловажную. Я стал собирать информацию об этом человеке и таким вот образом вышел на историю судьи Крейтера — в ней Вейзенштейн также отметился.

К своим 35 годам Джейкоб уже имел за плечами 16 лет полицейской службы и мог считаться ветераном MPB. Он понимал, что история с исчезновением судьи Верховного суда с самого начала производила впечатление чего-то сюрреалистичного, если угодно, ненатурального. Ну, в самом деле, сначала следует заказ одного-единственного билета в театр, но ко времени начала представления судья почему оказывается в ресторане «Billy Haas» на протяжении 50-и минут, не спеша ужинает и уже после этого неторопливо беседует с Салли Лу Ритц и Уилльямом Кляйном на тротуаре… А потом быстрым взмахом руки останавливает случайного таксиста, проезжавшего мимо, и в результате исчезает в никуда… И при этом некто выкупает его билет в театральной кассе уже после 9 часов вечера. Бред!

Джейкоб фон Вейзенштейн (фотография сделана в январе 1935 года).

Вейзенштейн, руководивший группой из 6 детективов, поставил перед подчинёнными несколько задач:

— следовало проверить возможные связи пропавшего юриста с организованными преступными группами во время его работы в «Wagner, Quillinan and Rifkind»;

— надлежало выяснить, не давал ли Джозеф Крейтер в долг или не получал ли сам взаймы значительные денежные суммы от крупных преступников. С точки зрения опытного преступника, убийство кредитора или необязательного заёмщика может стать неплохим выходом из сложной финансовой ситуации. Житейский опыт учит, что вести денежные дела с профессиональными преступниками крайне не полезно для здоровья;

— необходимо было изучить возможность внезапного появления крупного долга ввиду проигрыша [на бирже, в казино, на ипподроме и тому подобное];

— следовало разобраться, соответствовало ли действительности заявление билетного агента о том, что пропавший судья якобы посмотрел постановку «Партнёр по танцам» в Атлантик-сити. Если это было действительно так, то узнать, что Джозеф Крейтер делал в этом городе, когда это было и почему его пребывание там осталось для жены тайной;

— наконец, надлежало изучить финансовое положение Джозефа Крейтера и получить представление о движении денег на его счетах в последние 3–4 месяца. Обналичивание больших сумм денег — если таковое имело место незадолго до исчезновения — могло свидетельствовать как о попытке шантажа судьи, так и подготовке им собственного бегства.

4 сентября Джейкоб фон Вейзенштейн с разрешения Стеллы Крейтер вошёл вместе с группой подчинённых детективов в апартаменты на 5-й авеню и провёл их обыск. Точнее говоря, осмотр без ордера. Действо это преследовало сугубо прикладную задачу — полицейским следовало отыскать следы, указывавшие на совершение преступления в этом помещении, либо признаки подозрительной деятельности в широком понимании данного словосочетания [следы обыска, несанкционированного проникновения, исчезновения или перестановки предметов и тому подобное]. Стелла при обыске не присутствовала — она всё время оставалась в доме в районе Белгрейд-лэйк.

Детектив Вейзенштейн отправился в Мэн, чтобы поговорить с женой пропавшего судьи. После встречи со Стеллой Крейтер детектив-сержант получил ещё одно направление, требовавшее проверки. Жена пропавшего судьи рассказала, что в самом начале юридической карьеры Джои в Пенсильвании тот выступал адвокатом по нескольким довольно серьёзным уголовным делам. В одном из них его защита оказалась крайне неудачной и вызвала прилив бешенства клиента, который пообещал Крейтеру, что освободившись через 15 лет, он обязательно отыщет его и «рассчитается за всё». Эта угроза произвела на Джои определённое впечатление, и он отнёсся к ней серьёзно. Именно после этого инцидента он постарался не принимать на себя защиту по уголовным делам, а сосредоточился на разного рода хозяйственных и наследственных спорах. В общем, подальше от насильственных преступлений, поближе к кошелькам и недвижимости… Джейкоб фон Вейзенштейн откомандировал в Пенсильванию одного из подчинённых для того, чтобы тот «поднял» в адвокатской палате штата реестр дел, которыми занимался Джозеф Крейтер в период 1913–1919 гг., установил личность преступника, грозившего пропавшему судье и выяснил его судьбу.

Одной из важных мер по розыску пропавшего стало объявление о выплате крупной денежной суммы всякому, кто поможет правоохранительным органам прояснить судьбу Джозефа Крейтера. Размер премии изначально был заявлен весьма и весьма внушительным — 5 тыс.$ — то есть полицейское руководство в этом вопросе решило не мелочиться и сразу же зашло, что называется, «с козырей». Объявление о внушительной премии призвано было развязать языки тем, кто до того момента предпочитал молчать, и кардинально улучшить память другим, кто уже успел позабыть о подозрительных событиях минувшего августа.

В течение осенних месяцев 1930 года было выпущено 100 тыс. листовок с описанием внешности Джозефа Крейтера и оповещением о назначении премии за помощь в его обнаружении. По указанию Вейзенштейна они были направлены в самые удалённые почтовые отделения страны, а также переданы капитанам всех пароходов, занимавшихся пассажирскими перевозками как внутри США, так и на трансграничных линиях.

Плакат с объявлением премии в размере 5 тыс.$ за помощь в установлении судьбы Джозефа Крейтера и описанием его внешности.

И очень скоро стали поступать сообщения свидетелей, которые видели пропавшего судью в самых разных местах Соединённых Штатов. Первое сообщение о подобном опознании пришло уже 13 сентября и показалось до такой степени убедительным, что Джейкоб фон Вейзенштейн лично выехал на «отработку сигнала». Женщина из столицы страны города Вашингтона сообщила, что видела мужчину, похожего на Джозефа Крейтера, на борту корабля, совершавшего круизное плавание по портам Восточного побережья. Он занимал соседнюю каюту и во время плавания стал волочиться за молодой женщиной, с которой встречался за завтраком в корабельном ресторане. Роман их развивался столь успешно, что к концу круиза дамочка уже оставалась в каюте этого мужчины до утра. По словам заявительницы, мужчина, похожий на Крейтера, называл себя адвокатом, а его кондиции — рост 183 см и вес около 83–84 кг — в точности соответствовали описанию судьи на плакате.

Вейзенштейн установил, кому был продан тур, и выяснил, что его действительно приобрёл адвокат из Дарэма, штат Массачусетс, и судя по реквизитам его адвокатской лицензии, он не мог быть Джозефом Крейтером. Тем не менее детектив-сержант разыскал этого человека, который действительно оказался очень похож внешне на разыскиваемого судью. Человек этот подтвердил интрижку во время круизного плавания, но поиску Крейтера ничем помочь не смог.

По мере того, как проходило время, сообщений, подобных описанному выше, становилось всё больше, а география «встреч» с пропавшим судьёй — всё шире. До Нового года группа Вейзенштейна получила не менее 50 сообщений разной степени достоверности, авторы которых утверждали, будто встречали Джозефа Крейтера после 6 августа 1930 года. Все они, разумеется, проверялись, но Вейзенштейн быстро понял, что самую ценную информацию о судьбе пропавшего юриста следует искать не в дальних буераках, а именно в Нью-Йорке.