Евгений Додолев - Неистовый Лимонов. Большой поход на Кремль
Янус Волкович
Это мало кем замечено, но Жириновский всегда культивировал одновременно два образа. Потому есть два Жириновских: для богатых и для бедных, если хотите. Официальная программа ЛДПР (все версии, включая проект Конституции России Жириновского и краткое изложение принципов ЛДПР, датированные апрелем 1993 года) есть респектабельная демократическая программа, где обещаются и приватизация, и передача земли в собственность. То, что «ЛДПР — это партия, отрицающая шоковую терапию», сегодня никого не колышет, потому что ее, шоковую, отрицает сегодня и Явлинский, и сам Черномырдин. То, что ЛДПР стоит «за постепенное воссоздание Российского государства», также банальное заявление в 1994 году. Зато очень интересно, что пункт 2 Конституции России ЛДПР гласит: «Вся власть в России принадлежит народу, который осуществляет ее.». Какому народу, Владимир Вольфович? В вашей конституции, как и в ельцинской, не нашлось места для русского народа. Но 85 процентов населения России — русские, это они создали русскую цивилизацию и государство. Как же так? Для сравнения вот как начинается Конституция Французской республики: «Французский народ торжественно провозглашает.». Дело в том, что программа ЛДПР писалась не для унтерменшей (эти пусть сидят тихо, им же сказали, что их будут защищать посредники — перекупщики! «Русских и малые народы на территории России и СССР» будет защищать «Жириновский энд Россия Корпорейшн»); но писалась для мальчиков-банкирчиков в цветных пиджаках. Один такой мальчик, в зеленом, заплатил за визит Жириновского и его команды в Париж в сентябре 92-го года. В тот визит, кстати сказать, Жириновский позвонил мне как-то утром и выразил желание встретиться с. Ротшильдом!
— С каким? — спросил я. — Их десятки, Ротшильдов.
— Ну с главным, с тем, который банкир. Программа ЛДПР не посягает на социальную реальность, порожденную Ельциным и его «мальчиками». Так же будут сосуществовать толпы нищих и «мерседесы», умирающие заводы, где рабочие по несколько месяцев не получают свои мизерные зарплаты, и отстраивающиеся, как грибы после кровавого дождя, коммерческие банки. Только президентом в стране будет бывший еврейский активист, а не бывший секретарь ЦК.
Для унтерменшей же, для народа, не попавшего даже в Конституцию, Жириновский употребляет другую программу — оболванивания. Это навеваемые по телевидению геополитические грезы. Вот в них появляются русские, но в качестве. солдат Владимира Вольфовича. Солдаты эти моют ботинки в водах южных морей, мстя за Владимира Вольфовича, объявляют войну Германии. Грозят Польше, Китаю, Ирану, Турции. Грозят Японии повторить Хиросиму и Нагасаки, прибалтам Владимир Вольфович уже третий год обещает подбросить радио активные отходы. Все эти тотально нереальные благоглупости (даже с Украиной будет сложно справиться, если дело впрямь дойдет до войны) вызывают (вызывали и в июне 91-го года, и в ноябре-декабре 93-го) в русских сердцах отклик. Унижаемые с 1985 года русские избиратели с удовольствием предавались ностальгическим грезам о потерянном могуществе, об имперской мощи. Помимо воли участвуя в жирно оплаченных мальчиками-банкирчиками сеансах теленостальгии, русский избиратель щедро отблагодарил Жириновского и его Корпорейшн.
Однако все это фальшивка, грезы для бедных. Жириновский не более враг Западу, чем Ельцин. В газете «Вашингтон пост» (Washington post) от 28 декабря 93-го года в статье «Обращаем Жириновского в архиврага совсем без причины» некто Самюэль Фрэнсис пишет: «Возможно, мистер Жириновский — враг, и мы тогда должны быть его врагами, но, исключая грубый рот, до настоящего времени он не сделал ничего против Соединенных Штатов, да и, вообще-то говоря, ни против кого-либо другого».
Пальцем в небо
Если Жириновский сегодня для России большее зло, чем Ельцин, то третья голова зверя менее опасна. Опасна только тем, что хочет части власти и загрызет за нее! Зюганову мне хочется сказать: «Геннадий Андреевич! Перестаньте называть себя коммунистом! Прекратите эксплуатировать коммунистического избирателя! В основе коммунистической доктрины два фундаментальных понятия: пролетарская революция и диктатура пролетариата. Вы же и ваша партия серых костюмов давно отказались на деле от диктатуры пролетариата и от пролетарской революции. Без них же вы и ваша иерархия бывших и настоящих номенклатурщиков — в лучшем случае соглашатели, социал-демократы, в худшем — самозванцы, а не коммунисты. И будете в Думе закономерно подельниками или Ельцина, или Жириновского. Ни то, ни другое не почетно». В ноябре, в районе Красной Пресни я видел на заборе красными буквами выведенное: «Зюганов, где брат твой Анпилов?». Этим все сказано. «Красные бригады» в Италии в свое время пошли еще дальше. Они стреляли в колени профессионалам «красной буржуазии», делая их калеками на всю жизнь. Считая их большими врагами, чем правящих христианских демократов. Так как «красная буржуазия» предала пролетариат.
Неискушенный русский избиратель уже не раз попадал пальцем в небо. После первой схватки с «демократическим» ОМОНом на Тверской 23 февраля 1993 года текли народные массы, побитые демократическими дубинками, с демонстрации и ругались между собой, признаваясь, что голосовали в июне 92-го за Ельцина. «На свою голову». Семь месяцев понадобилось тогда народу, чтобы понять свою ошибку. Глядя на местечковый базар, на пьесу Шолом-Алейхема, устроенную в Госдуме осатаневшим от мании величия, потерявшим голову от своей удачи «защитником русских» и его командой «-овских», сколько вам нужно времени, чтобы прозреть, слепцы? Чтобы понять, что Владимир Вольфович хочет встретиться с Ротшильдом».
Подписана полоса была стандартно: «Эдуард Лимонов, главный гранатомет «Нового Взгляда».
Раздел VI. «Лимонки» для «лимонки»
После того как партия нацболов обзавелась собственным СМИ под названием «Лимонка», мы с Эдуардом договорились: будем публиковать в «Новом Взгляде» лишь те его колонки, которые не будут совсем уж местечковыми и в которых по минимуму будет сведение личных счетов с оппонентами писателя-политика.
Осенью 1995 года мы напечатали несколько выпусков «Нового Взгляда», полностью состоящих из материалов его сольного проекта.
Тогда замечательный спортжурналист и просто хороший человек упрекнул меня в том, что, сдав редакторство «Нового Взгляда» и увлекшись многостраничным энциклопедическим жанром, а главное — количеством свежих проектов (мы запустили «МузОБОЗ» и «Мою газету», которые возглавили соответственно Отар Кушанашвили и Андранник Мигранян), я фактически, сам того не заметив, почти уничтожил «НВ» как самый оригинальный и качественный еженедельник 90-х.
В частности, не без досады замечено было, что без яркой и злобной публицистики Эдуарда Лимонова, оригинальнейших опусов его неординарной жены (на тот момент уже бывшей) Натальи Медведевой, стебных исследований их духовного сына Ярослава Могутина и истерических манифестов их же, похоже, духовной дочери (вернее — вечного оппонента) Валерии Новодворской — газета «стала не та». Не та. Стала. Стала не та.
У меня-то, конечно, свое мнение по этому поводу, но я не готов им делиться с кем попало (имею в виду читателей). Шутка.
Ну да ладно. С Новодворской нам было не по пути в ее светлое капиталистическое будущее, заморские репортажи Могутина мы стали публиковать регулярно и в тех дозах, в которых его (Могутина) может переварить среднестатистический советский генерал, а вот Лимонов. Лимонов — вот! Вот вам Лимонов со своей задорной «ЛИМОНКОЙ».
Лимонову — слово. Даже несколько слов
Целый номер (№ 36 от 30 сентября 1995 года) мы отдали новой газете экстравагантного писателя-эмигранта. Идея давать слово главным редакторам самых разных (по масштабу, раскрасу и жанру) изданий родилась у меня еще четыре года назад, когда телекомпания «ВИД» неосмотрительно предложила мне разработать проект некой ТВ-газеты.
В «Колонке Главного» за первые два года существования наивного и самобытного еженедельника «Взгляд» (ставшего позднее «Новым») выступило полсотни главредов, во всей красе представивших абсолютно все масти и калибры отечественных СМИ — от ортодоксальных журналов «Крестьянка» и «Крокодил» до таких продвинутых изданий, как «Ъ» и «Собеседник». Однако, когда хулители, типа древнейшего душителя диссидентов «известинца» Феофанова стали злоупотреблять широтой души моей и нагло использовать газетные площади не по назначению, а для бессовестной и туповатой рекламы своих личных бездарных проектов («наш подписной индекс.», «наш расчетный счет.», «ищите наш журнал в киосках и на помойках.»), пришлось мне прикрыть эту халявную лавочку, отказав многим достойнейшим мастерам пера из-за пары нахальных подонков, прикормленных жирной системой.
