Алексей Чернышов - Цена будущего: Тем, кто хочет (вы)жить…
Глава 4. Ценности
Битва за ценности современного мира
Будучи депутатом Госдумы 4-го созыва и являясь членом комитета по образованию и науке, я познакомился с ученым-физиком Жоресом Алферовым, нобелевским лауреатом. Он, так же как и я, входил в состав означенного комитета. На заседаниях он очень активно отстаивал интересы научной и образовательной сферы. Мне всегда были интересны те мысли, с которыми он выступал в парламенте и вне стен законодательного органа власти.
Позже я прочитал его книгу «Власть без мозгов», где известный ученый анализирует ситуацию отделения науки и конкретных ученых от государства. Парадоксальным образом, мы говорим о необходимости двигаться в сторону общества знаний, а на самом деле пытаемся сформировать путь в прямо противоположном направлении.
Ученые, которые пытаются разобраться в истинности или ложности тех или иных построений, в том числе и касающихся социально-политической жизни государства, оказываются изгоями для властей предержащих.
Политика «матрешек» — «матрешечная» политика. Это когда самых активных и умных власть пытается спрятать под более крупную матрешку, накрыть сверху «коконом», выдавить из созидательного поля на обочину, заткнуть рот, или же вообще избавиться от влияния, «выселив» за пределы страны. Чтобы они не бузотерили, не требовали справедливости, не «раскачивали» своими мыслями власть («лодку»), которой так безмятежно живется («плывется»). Из Таджикистана убегают в Россию, из России — в Европу, из Европы — в США. А там, в крепких объятиях дракона по кличке «ФРС», довершается процесс по обезличиванию свободного и критически мыслящего гражданина. доверять, например, политическим партиям, что они смогут сегодня стать генераторами новых идей и новых людей с собственной гражданской позицией, очень затруднительно. науку от партий и политики в целом нужно все-таки отделять. но с учетом реального влияния науки на политику и власть.
Вспоминая слова профессора Сергея Барзилова, «главное сейчас — отделить культуру от политики, лодыря — от государственной дотации, пенсионера и ребенка — от нищеты, государственного чиновника — от бесконтрольного дележа общенародного достояния, политические партии — от принятия судьбоносных для общества решений в угоду своим идеологическим пристрастиям».
Другие времена, другие лидеры, другие нравы. А концепция не меняется. нас ведут. Мы идем. Завораживающие идеи влетают в головы людей, но сегодня красивой оболочкой, яркими юпитерами, сладкой конфеткой с красочной оберткой уже все труднее оказывается удивить. Разве что рассмешить. но фарс, как комедия легкого содержания с чисто внешними комическими приемами, мы знаем, чем и как заканчивается. Вспомним в этом смысле проницательные слова немецкого философа Георга Гегеля, который сказал о том, что «история повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса». И добавим. если рассматривать некоторую цикличность происходящих процессов, нам что же, опять сегодня ждать повторения трагедии? Какие же идеи тогда должны возобладать в мире, чтобы вектор развития развернулся бы в созидательное русло?
Идеи правят миром
На сегодняшний день, если посмотреть на мир, то мы можем наблюдать: идет активная борьба за финансовые потоки, за ресурсы, за власть. Но все-таки главная битва, которая сегодня разворачивается по всем фронтам, порой видимая, а порой и незримая, — это битва за нынешние и будущие ценности.
Важно, чтобы само слово «ценности» не превратилось в жупел, как слово «демократия». Нужно разобраться, за что борется сегодня конкретный человек, отдельные человеческие сообщества, государства, страны, народы и человечество в целом. Какие идеи правят миром и почему? Это тоже мы должны каждый для себя четко понять.
Наверное, почти каждый с легкостью вспомнит названия учений и теорий, из-за которых человечество ломает копья последние полтора столетия. Социализм и капитализм, фашизм и сионизм, либерализм и анархизм, троцкизм и маоизм, «либертарианство» и много еще. Экономические, политические и религиозные идеи.
Но что именно так будоражит умы и сердца людей, заставляя их срываться с насиженных мест и пытаться зажечь своими идеями население, проживающее в других частях планеты, «запалить» костер локальной и даже мировой революции. Почему-то для продвижения определенных идей или образа жизни нужно обязательно разжечь войну или использовать террор. Значит, мирными средствами люди не хотят принимать те или иные ценности? Если насильственные методы не проходят, то сплошь и рядом мы видим различные способы манипуляции сознанием. И все для одного — заставить человека поверить и впитать в себя некоторые тиражируемые ценностные установки и с фанатической верой следовать им.
Идеи правят миром. Но какие? И почему они потом также быстро забываются потомками и проклинаются бывшими поклонниками? Идеи — это мода? Обычная такая мода, которую мы наблюдаем в смене нарядов? Перманентно меняем «прикид» вместе с изменением нашего сознания? Но почему же так легко происходит появление новых идей, а затем отказ от них, вплоть до полного отрицания? Они появляются с конкретным человеком — двигателем тех или иных идей, а потом уходят вместе с ним в могилу? Как уж больно просто такой вариант развития событий.
Александр Македонский и Юлий Цезарь, Владимир Ленин и Адольф Гитлер, Мао Цзэдун и Наполеон Бонапарт, — да много кто еще пытался доказать своим «личным примером», что он сможет предложить миру новую модель развития. И внедрить ее в массы, при этом создав новые параметры жизни. Огромные потоки людей «поднимались по тревоге» и отправлялись в это «страшно увлекательное», но чреватое потерей собственной жизни путешествие за счастьем. Вот надо только выяснить: «добровольно» ли каждый реализовывал свою трактовку «счастья» или по рецепту своего ведущего? Итог подобных «походов» нам известен.
Высшей ценностью и поклонением в мире являются другие фигуры — Иисус Христос, Магомет, Конфуций, Будда. Равно как мы помним имена Платона, Коперника, Эйнштейна… Но оказывается, что очень часто не политики и не военные, и даже не мудрецы, пророки и ученые становились кумирами миллионов, входили на долгие годы в сердца людей. Ими становились писатели, артисты, спортсмены, музыканты: Коко Шанель и Алла Пугачева, Джон Леннон и «Битлз», Пеле и Лев Яшин, Владислав Третьяк и Валерий Харламов, Вячеслав Тихонов и «Машина времени», Марадона, Месси, Рональдо… В советский период был в ходу анекдот: «В энциклопедии о Брежневе написано: политический деятель во времена Аллы Пугачевой». Личности с большой энергетикой вели массы за собой. Политики подхватывали и использовали этот порыв, но зачастую не представляя и не оценивая последствий. Ни для себя, ни для людей. Как будто сами находились в некотором анабиозе или бурном помешательстве.
Почти весь XX век прошел под знаком противоборства, состязания капитализма и социализма. Своего рода «границы» проходили между СССР и США. Этот своеобразный водораздел разъединял, в свою очередь, всех тех союзников, которые подтягивались обеими сверхдержавами к их ценностям, к их идеологии. Но сейчас вроде бы уже нет того острого антагонизма двух формаций. Уже и западные экономисты, социологи и политологи признают, что капитализм не существует в «классическом» виде, где частная собственность превалирует над всем. Джон Кеннет Гэлбрейт подчеркивает, что ругательное слово «капитализм» попытались заменить более благозвучным «свободная рыночная экономика». И при этом обосновать и отстоять «миф о независимости потребителя». Что из этого вышло? Поменяли название. Как сейчас говорится, провели ребрендинг. Но суть не изменилась. Реальность осталась «в плену у социальных и устоявшихся предпочтений, либо у личной и материальной выгоды».
С другой стороны, социализм тоже в классическом неидеальном своем варианте вроде бы исчез в прошлом вместе с СССР. Но при всем при этом и капиталистические идеологи хотят понять, куда двинулся капитализм, а социалистические идеологи — куда и почему растворился социализм. И здесь — даже здесь — уже происходит какая-то конвергенция, перемешивание. Все как-то перемешалось и утратило для многих в восприятии четкие идеологические и ценностные контуры. «Геополитический суп» кипит. Но что в сухом остатке? Западные теоретики говорят о том, что мы движемся к социализму — непонятно только, к какому, к «шведскому» в кавычках или какому-то иному. А последователи социализма, точнее, его первопроходцы, родоначальники, поскольку в СССР он все-таки 70 лет существовал как форма правления, наоборот, пытаются идти в сторону капитализма? Кроме того, все еще осталась — может быть, уже не столь ярко выраженная, как раньше, — идея мировой революции, точнее, покорения мира одной универсальной идеологией. Только сегодня это происходит не за счет разжигания костра революции, а через транснациональные корпорации, через идеологические информационные потоки, назначение которых — надавить на мозги человека и все равно заставить его поверить, что именно эта модель единственно верная.
