Говард Зинн - США после второй мировой войны: 1945 – 1971
«Теперь все в прошлом. У Америки было много шансов доказать, что она действительно верит в то, что «все люди… одарены… некоторыми неотчуждаемыми правами», как было сказано в Декларации независимости. В последнее десятилетие у Америки были прекрасные возможности для претворения в жизнь этого принципа. Теперь все позади. Прошло время, когда мы распевали песни о свободе и думали, что наша любовь преодолеет пули и дубинки полицейских. Песня «Мы преодолеем все!» (а преодолеть надо вначале собственную слепоту) устарела, она стала несовременной, и ее можно поместить в музей… Что же касается любви, то ею лучше заниматься в постели, чем проповедовать ее в пикетах и походах. Любовь — вещь хрупкая, нежная, и она требует взаимности. Раньше мы пели: «Мы любим всех!», уклоняясь от летящих в нас кирпичей и бутылок. Теперь мы поем:
Слишком много любви,Слишком много любви,Ничто так не губит чернокожих,Как обилие любви.
Мало того, что к 1965 г. горечь и злость черных стали проявляться в открытую, сделалось очевидным и то, что одним традиционным либерализмом расизм не искоренить. Заявляя, что прошло время, когда негры думали, будто их «любовь преодолеет пули и дубинки полицейских», Лестер тем самым констатировал следующий ставший наконец очевидным реальный факт: черный в Соединенных Штатах не мог рассчитывать на защиту правительства — будь оно либеральным или консервативным, республиканским или демократическим, — если ему грозило физическое насилие или убийство. Верховный суд мог выносить решения в самом что ни на есть эгалитарном духе, конгресс — принимать все новые и новые законы о гражданских правах, президент — произносить зажигательные речи о достоинстве человека, однако черный, идя по улице своего гетто или по какой-нибудь дороге в сельской местности, по-прежнему оставался во власти белого — в полицейской форме или без нее, — и правительство было бессильно его защитить. То, что характеризовало времена рабства, когда черный был физически беспомощен перед белым, осталось и после отмены рабства. В XX в. — «веке реформ» — одной из американских традиций стало принимать за «либеральные реформы» что угодно: установление контроля за качеством мяса, антитрестовские законы, законопроекты о социальном обеспечении и т. п. — и в то же время не видеть того, что для улучшения положения негритянского народа фактически ничего не делается.
Движение за гражданские права ярко показало все лицемерие либералов и их обещаний. Оно вскрыло такой стародавний и изо дня в день повторяющийся в американской жизни факт — и телевидение поведало потом о нем всему миру, — что стоит американскому негру заявить протест против условий своего существования или чуть выйти за рамки дозволенного, как его арестуют, изобьют, окатят водой из брандспойта или убьют, а правительство Соединенных Штатов — самое могущественное правительство в западном мире — не пошевельнет пальцем, чтобы вызволить из беды или спасти его.
Во время сидячих демонстраций 1960 г., во время «рейсов свободы» 1961 г. сотни людей, в большинстве своем черных студентов, были арестованы только за то, что отстаивали свои конституционные права, но федеральное правительство не вмешалось, чтобы приостановить эти незаконные аресты. В самом деле, во время «рейда за свободу» в мае 1961 г. министр юстиции Роберт Кеннеди, вместо того чтобы употребить власть федерального правительства для защиты участников рейда, попросил их «охладить свой пыл» и проявить терпение — так сказать, правительственный вариант предложения Верховного суда насчет «постепенного» восстановления конституционных прав негров. Правда, после того, как в Эннистоне и Бирмингеме несколько участников рейда подверглись избиению, министр направил в Алабаму своих представителей для наблюдения за правопорядком. А что касается борцов за гражданские права, устроивших поход в Миссисипи, то министр юстиции возложил ответственность за их безопасность на власти этого штата в соответствии с компромиссным соглашением, по которому участников похода должны были защищать от нападений в пути, а по прибытии в Джексон — арестовать. Между тем федеральное правительство было, по конституции, полномочно помешать арестам, и это признал не кто иной, как Бэрк Маршалл, занимавший в то время пост помощника Кеннеди по гражданским правам. Однако Маршалл доказывал, что прибегать к этим полномочиям не следовало, так как это, по его словам, «привело бы к хаосу, от которого федеральная система пострадала бы больше, чем от всего, что произошло в Миссисипи». Далее он писал: «Можно было бы наделить федеральные суды полномочием запрещать такие аресты. Это не противоречило бы конституции и официальной идеологии. Однако в результате таких мер был бы нанесен ущерб системе поддержания порядка в Миссисипи».
Маршалл ясно изложил суть дела. Федеральное правительство всегда — и при правлении Кеннеди, идо, и после этого — отказывалось использовать до конца свои конституционные полномочия для защиты черных от «официальных» и «неофициальных» арестов и избиений, чтобы не лишить местную полицию возможности поддерживать «порядок».
А его всегда наводили с помощью «устрашения» черного населения Юга, да и Севера тоже, ибо полиции и там позволялось нарушать конституционные права граждан, не боясь вмешательства федеральных властей. Отказ от применения федеральных законов и федеральной власти для защиты прав черных стал традиционной для президентов США «либеральной» позицией в расовом вопросе после компромисса 1877 г. В том году северные республиканцы и южные демократы заключили между собой сделку и решили, что статус-кво (то есть положение, при котором черные не могут рассчитывать на равную защиту закона, — то, чего всегда и домогались власти белых на Юге) должно сохраняться даже ценой пренебрежения конституцией и даже ценой жизни черных.
От случая к случаю президенты шли на решительные шаги для обеспечения конституционных прав черных, как, например, в 1957 г., когда Эйзенхауэр послал войска в Литл-Рок, или в 1962 г., когда Кеннеди прибег к той же мере, чтобы заставить администрацию одного из «лилейно-белых» университетов штата Миссисипи допустить к занятиям Джеймса Мередита — первого негра, поступившего в это учебное заведение. Но, как правило, федеральная власть бездействовала, когда надо было защитить негров от южных законов или южного беззакония. Например, в Олбани (штат Джорджия) в 1961 и 1962 гг. конституционные права черных граждан попирались изо дня в день. Сотни раз приходилось читать о том, что местный шериф избил адвоката-негра, а помощник шерифа толкнул беременную негритянку так, что у нее произошел выкидыш; что в тюрьме подвергся избиению белый участник движения за гражданские права, и т. д. и т. п., а федеральное правительство проходило мимо всего этого. За весь период, когда министром юстиции США был Роберт Кеннеди, федеральные судебные власти возбудили в Олбани одно-единственное дело, да и то против борцов за гражданские права, которые, дескать, противозаконно выставили пикет у продовольственной лавки, хозяин которой торговал, соблюдая принцип расовой сегрегации.
В начале 60-х годов федеральное правительство игнорировало тысячи случаев попрания гражданских прав местной администрацией, несмотря на существование законов, принятых после Гражданской войны, предоставлявших правительству право вмешиваться в любой случай нарушения конституционных прав граждан, принимая в отношении виновников либо карательные, либо строгие предупредительные меры. Правительство могло бы широко использовать, скажем, такое юридическое средство, как параграф 242 раздела 18 свода законов США, допускающий уголовное преследование любого должностного лица, которое «умышленно нарушит какие-либо права, привилегии или неприкосновенность личности какого-либо жителя любого штата, гарантированные или охраняемые конституцией или законами США». В 1963 г. в Селме (штат Алабама) агенты Федерального бюро расследований, бывшие свидетелями избиения и незаконного ареста черных участников борьбы за гражданские права, спокойно стояли в стороне и только что-то записывали. Также присутствовавший при этом адвокат из министерства юстиции Ричард Вассерстром впоследствии, сожалея о бездействии сотрудников ФБР (и, видимо, раскаиваясь в собственной пассивности), ушел из министерства и вернулся преподавать философию права. В рецензии на книгу его бывшего начальника Бэрка Маршалла, в которой тот оправдывал бездействие правительства как якобы необходимое для сохранения «федеральной системы», Вассерстром высказал мнение, что бездействие властей надо объяснять не федеральной системой, «а, скорее, тем, что они совершенно сознательно пошли на ряд решений, имевших целью сузить рамки, в которых вмешательство федеральной власти считается правомерным и оправданным». Если учесть, как долго и упорно федеральные власти не желали использовать свои полномочия для защиты прав черного населения, то в этом их нежелании вряд ли можно усмотреть какое-то яременное отклонение от существующего порядка вещей; скорее можно сделать вывод, что оно-то и стало подлинным порядком вещей, действительной практикой «либеральных» властей Соединенных Штатов, столь мало похожей на их прекрасные декларации.
