Анна Лазарева - Блондинка вокруг света или I did it my way
«Знали бы вы, как он умеет визжать, брызжа слюной. И как может быть глух и слеп, и даже подл», — думаю я.
«Да, мы говорим об одном и том же человеке. Об этом прекрасном герое. За время нашего знакомства он ни разу не повысил голос ни на кого, кроме меня. Тебе он нравится, потому что ты не в категории „гёлфренд“. Всё, что в нём есть плохого, он припас для неё, для женщины, которой не посчастливится быть с ним рядом. Хотя я до сих пор могу сказать, что хотела бы иметь такого друга, соседа, деверя, попутчика, но только не партнёра по жизни».
В мой день рождения, с самого утра, бойфренд заявляет, что его бизнес, как я знаю, слегка претерпевает кризис, а затраты только растут, поэтому подарка на день рождения мне не будет. Вместо этого мы поедем в музей.
«Ну, и чёрт с ним! — я равнодушно отворачиваюсь. — Конечно, когда семья „недоедает“, нужно сэкономить на носовом платочке для любимой женщины».
Через некоторое время он срывается на вопль. Я слишком долго разговариваю со своей сестрой по скайпу. Как я могу не уделить ему, в такой день, особого внимания? «Ага, значит, при выборе, он или моя семья, я должна сделать выбор в его пользу. Опять двойной стандарт». Я привыкаю к двойным стандартам.
Рыцарь продолжает. Он бесконечно устал справляться в одиночку с нашим обоюдным недопониманием! Я абсолютно не хочу работать над собой.
В течение нескольких минут белый рыцарь истошно визжит. Я наблюдаю за ним и думаю, что в этот самый момент кто-то кому-то дарит цветы.
В гараже, в углу опять «завыли» чемоданы. Они уже чешутся и не просто просят набить их тряпками, они уже меня называют тряпкой. Мои дни рождения — это нечто!
Он уходит, хлопнув дверью. Я тоже ухожу и надираюсь в стельку. Я перемещаюсь из бара в бар и докучаю барменам и посетителям разговорами «за жизнь». Я так соскучилась по людям! Начинаются эсэмэски от «мечты всей моей жизни». Я их игнорирую. Мне наливают ещё. В одном из баров я даже беру гитару и ору разухабистые цыганские песни. Это помогает.
Он перехватывает меня где-то на одной из «козьих» троп Беркли. Вернувшись в дом, я злобно пугаю не переварившимся красным вином унитаз, не заботясь о мнении мерзких домочадцев. Мой бойфренд рыдает надо мной. Он «простил меня». Аллилуйя! Ну, как он может злиться на меня долго? Как же он волновался, когда я не отвечала на его эсэмэски! Буквально места себе не находил. Ведь всё, что я должна запомнить, это то, что никто никогда не будет любить меня так, как он! Да будет так! Второй случай такой клинической любви — и я покойник.
Послав бойфренда на четыре английские буквы с трёхбуквенной приставкой, я заваливаюсь спать, пассивно оставляя ему стаскивать с меня облёванную одежду.
Мне снится похмельный сон: я объясняю своему чемодану, почему я должна испить эту чашу до дна.
— А для того, мой друг чемодан, чтобы потом не винить себя за то, что могла сделать ещё что-то, но не сделала. Плохой день рождения — ещё не повод бросать своего непутёвого жениха. Ибо сказано: «Идеальных мужчин не бывает». Слышал, ты, чемодан?
Чемодан презрительно сплёвывает разлившимся шампунем:
— Не верю, что когда-то тебя называли «Руби Тьюздей».
Мои дни рождения — один лучше другого!
Один из тягучих дней в доме. Соседка опять жалуется на нехватку денег. «И куда деньги деваются? Куда-то пропали двести долларов». Её бойфренд глазами указывает на меня. Она говорит:
— Тссс!
Что это было? Я возвращаюсь в комнату на ватных ногах. Долго молча сижу на кровати. На всякий случай, проверяю свои пожитки, не засунули ли мне куда меченые двести долларов. Чего ещё можно от них ждать? Всё идёт по сценарию. Всё идёт по плану. Классика жанра. Охота на ведьм началась.
Что делать? Сказать ему или лучше промолчать? Если скажу, тогда-то он, наконец, поверит, что я не просто капризничаю. Но это серьёзно испортит его отношения с другими. После такого, отношения с ними можно и не восстановить. А я не хочу быть причиной разлада с семьёй и друзьями, какими бы они ни были. Может, просто с новой силой и на полном серьёзе нажать на тему переезда? В конце концов, одного моего уверенного желания должно быть достаточно для того, чтобы съехать? Ведь мы же партнёры!
У меня такой стресс, что можно начать заикаться, как когда-то в детстве. Тогда меня от заикания вылечила бабка-знахарка в деревне Тимофеевка, под Тольятти. Баба Наташа ходила вокруг меня и читала заклинания или молитвы. И после первого же сеанса я уже была в состоянии говорить, а после второго даже говорить, совсем не заикаясь. Поэтому я никогда не стану атеисткой. Как это глупо — верить в ничто!
В этот раз меня от заикания спасает гитара. Я больше не выхожу из комнаты. Гитара, гитара, гитара…
«Деньги пропали? Да мне во всём мире ключи от „квартиры, где деньги лежат“, давали после первой встречи. В Лондоне, в Брайтоне, в Москве, В Индии, в Таиланде. И никто об этом не жалел. Как бы я ещё смогла путешествовать?»
Этим людям просто не хочется посмотреть мне в глаза. Они выбрали не смотреть ещё до того, как я сюда приехала.
— Пожалуйста, давай переедем! Мне здесь очень плохо!
— Что тебе опять не нравится?! Я не хочу больше об этом говорить!
«Моего желания не достаточно».
— Хорошо, на этот раз я хочу с тобой серьёзно поговорить, — продолжаю я.
— Что ещё? — он раздражённо морщится.
— Пойдём в парк, поговорим там.
— Это к лучшему, я могу выйти из себя и не хочу, чтобы меня слышали, раз уж этого разговора не избежать.
Мы молча идём в парк. Я обдумываю, как бы сказать всё помягче. Вот у него будут глаза! Наконец, он поймёт, что это не просто необоснованный каприз, что я ничего не придумываю и что действительно нужно срочно съезжать.
— В общем… я слышала разговор и… В общем, они сваливают на меня пропажу денег у соседки… — выпаливаю я на выдохе и жду взрыва.
Пауза.
— Ну что ж, их можно понять, ты очень асоциальна, — вяло, без интереса отвечает мужчина моей мечты, мой белый рыцарь, который обещал быть моей защитой и опорой не меньше, чем до конца моей жизни.
Я в замешательстве открываю рот и молчу.
— Это всё? — спрашивает он, зевая.
— Эээ…
— Я вымотан, хочу отдохнуть. Пошли в дом.
Мы молча возвращаемся в дом. Там он подобострастненько здоровается с соседкой. Спрашивает, как она. Несколько слов бойфренду соседки. Несколько слов снохе. Со всеми мил и сахарно дружелюбен. Со мной подчёркнуто сух. Глазами даёт понять всем, насколько ему со мной тяжело, как бы призывая их в свидетели. Всё, он сыт по горло моим неуместным поведением. Сколько ещё я буду испытывать его терпение? Я не умею налаживать отношения с людьми. Да придёт ли этому конец?
Охота на ведьм в разгаре. Местные мещане с широкими взглядами опять недосчитались долларов. Деньги-то потом найдутся, но осадок неприятный останется. «Ели, пили, веселились, подсчитали — прослезились». Ресторан, новые шузы… Всё равно виновата ведьма. Держите её. Кто на скотину мор нагнал? А яблоня третий год не родит?
Меня обвиняют в ереси. Вон и костерок уже развели. А мой единственный и любимый, дабы выглядеть достойно в глазах родни, подкидывает в него дровишек и сам себя, конечно, оправдывает тем, что их всех можно понять. Вполне объяснимая травля, раз они не знают, чего от меня ждать. А он, естественно, делает выбор не в мою пользу. А потому, милый друг, что семья — это важнее!
По атмосфере ситуация напоминает «Догвиль» Ларса фон Триера. Нет, это уже даже не фильм. Это мыльная опера. Индийская мыльная опера. Есть отрицательные герои, которые до корней волос отрицательные, и все телезрители это видят с первого кадра. Есть главная бесхарактерная героиня, это я, которая не может всех послать на «ухо», пинком открыть дверь и удалиться. Есть и главный бесхарактерный герой, который к тому же настолько туп, что не замечает того, что видят все телезрители с первого кадра. Смехота. Но как его не понять? Можно быть храбрым воином на улице, но не в кругу друзей и людей, чьё мнение для тебя важно. Их толстеющие или дурнеющие подруги науськивают его на меня. Я им не нравлюсь. Конечно, с моими квадратиками на животе и светлыми волнистыми волосами, кому я понравлюсь? Да вот, горжусь я собой. Горжусь и не скрываю. Глотайте, самки. Кому что. У кого жизнь с финансовым благосостоянием удалась, а у кого — тело.
На дворе Хеллоуин. Люди вырезают из тыквы монстров и ставят на крыльце. Некоторые проявляют массу фантазии. У нас тоже есть свой монстр.
Тыква. Опять тыква. Карета в тыкву, кучер в… Да плевать на кучера! Но когда твой принц превращается в крысу, вот это драма!
Итак, пришло время называть вещи своими именами: этот человек — подлый пресмыкающийся клоун и предатель! А ведь мог бы остаться «белым рыцарем». Я бы закрывала глаза на его недостатки и скрывала бы их от других и подставляла бы опору там, где он теряет равновесие, сбитый с ног своими мелкими слабостями. Но он предпочёл навсегда остаться в моей памяти верным слугой низкопробной, лицемерной общины. Всплывают пророческие слова, сказанные в Лаосе француженкой-психиатром:
