Валентин Зорин - Мистеры миллиарды
Уже очень скоро вашингтонские остряки поняли, что они попали впросак. Первой жертвой оказался, как уже сказано, Генри Кэбот Лодж — отпрыск богатейшей и знатнейшей фамилии Бостона, одна из ведущих фигур республиканской партии, самоуверенный и могущественный, воображавший, что пост сенатора от Массачусетса так же неотделим от него, как его собственное, известное всей Америке имя. Подобно грому среди ясного неба летом 1952 года прозвучала для него весть, что старший из братьев Кеннеди бросает ему вызов, выставив свою кандидатуру на то сенаторское место, которое Лодж привык считать своей личной собственностью.
Предвыборная схватка развертывалась по уже опробованным канонам. Все дома, телеграфные столбы и автобусы штата были оклеены лозунгами, призывавшими голосовать за «надежду Массачусетса Джона Кеннеди». Его лозунгами в те дни были: «Улучшим рыболовство Массачусетса!» — это для тех, кто зарабатывает хлеб насущный рыбной ловлей; «Улучшим обувную промышленность Массачусетса!» — для рабочих-обувщиков; «Улучшим текстильные фабрики Массачусетса!» — это для многочисленного отряда текстильщиков штата и т. д. Кандидат щедро обещал всем всё и каждому то, что тот пожелает.
Он не чурался ничего, колесил по штату, произносил речи на каждом углу, пожимал руки, целовал детишек и как-то даже, встретив на улице маршировавший оркестр, подскочил к дирижеру, вырвал у него палочку и под восторженное улюлюканье мальчишек, под треск кинокамер и щелчки фотоаппаратов продефилировал по Бостону во главе оркестра, по-тамбурмажорски размахивая жезлом.
И вновь за кулисами упорно, с каким-то даже ожесточением действовал Кеннеди-отец. О том, какие методы он применял, можно судить по такому случайно ставшему известным факту. Одна из ведущих газет Бостона — «Пост» — переживала в те дни серьезные финансовые трудности. Тогда-то в кабинете главного редактора этой газеты Фокса и раздался телефонный звонок. «Послушайте, старина, — услышал редактор, — с вами говорит Джозеф Кеннеди. Как вы посмотрите на то, что я предложу вам встретиться со мной в клубе сегодня вечером?» Встреча состоялась, и ее результатом был чек в 5С0 тысяч долларов, который заимообразно тут же, во время ужина, получила газета от сердобольного миллионера, крайне обеспокоенного трудностями редактора и сгоравшего от нетерпения помочь ближнему.
То обстоятельство, что уже через несколько дней газета, на протяжении многих лет до этого поддерживавшая и превозносившая сенатора Лоджа, внезапно обнаружила у своего недавнего кумира массу недостатков и изъянов, найдя, что достоинства молодого Кеннеди не идут ни в какое сравнение с качествами господина Лоджа, конечно же, можно объяснить только и исключительно «случайным совпадением».
Кеннеди-старший, будучи спрошен о причинах своей щедрости и полумиллионном займе газете в разгар предвыборной кампании, исчерпывающе объяснил свой шаг, заявив: «А что в этом особенного? Обычная коммерческая сделка!» Что ж, пожалуй, так оно и есть — безусловно, сделка, вне всякого сомнения, для американских нравов обычная и, уж конечно, коммерческая, ибо в Америке вся политика — это коммерция, а значительная часть коммерции неотделима от нечистой политики.
Генри Кэбота Лоджа в 1952 году подвела самоуверенность. Считая сенаторское место у себя в кармане, он истратил на предвыборную кампанию, как сам впоследствии признал, 58 тысяч 266 долларов. Семейство Кеннеди на ту же самую кампанию, по самым скромным подсчетам, израсходовало в десять раз больше. Результат был впечатляющий. Молодой конгрессмен, которого до той поры не очень-то принимали всерьез, стал сенатором Соединенных Штатов, а вновь избранному президенту Дуайту Эйзенхауэру пришлось утешать своего политического друга и ярого приверженца, теперь уже бывшего сенатора Лоджа, потерявшего свое теплое местечко под сводами Капитолия, постом постоянного представителя США в Организации Объединенных Наций.
По адресу Джона Кеннеди в Вашингтоне уже больше никто не шутил. Не до шуток было самым серьезным фигурам на шахматной доске большой американской политики. Каждый из тех, кто примеривал на себя и примеривался сам к президентскому креслу стал внимательно следить за каждым шагом молодого сенатора.
Уже четыре года спустя он вошел в узкую группу политиков, среди которых те, кто правит Америкой, вербует хозяев Белого дома. В ходе президентской кампании 1956 года тогдашний официальный лидер демократической партии Эдлай Стивенсон всерьез рассматривал вопрос о Джоне Кеннеди как о своем напарнике по избирательному бюллетеню в качестве претендента на пост вице-президента страны. В последний момент по ряду тактических соображений он отказался от этой идеи, но Джон Кеннеди с той поры стал рассматриваться как звезда первой величины на американском политическом небосклоне.
Семейство
На протяжении многих лет восхождения семейства Кеннеди на вершины экономического и политического могущества, в том числе и тогда, когда Джон был президентом, бесспорным главой клана, человеком, за которым всегда оставалось последнее слово, причем в делах не только семейных, был Джозеф Кеннеди-старший. Оказавшись в роли хозяина Белого дома, Джон неоднократно в трудных случаях прибегал к советам своего отца. Знающие люди утверждают, что ни один человек не оказывал на него такого влияния, хотя и тщательно скрывавшегося от посторонних глаз, как Кеннеди-старший. Не раз бывало, что в разгар напряженного обсуждения какого-либо вопроса, особенно сложного и запутанного, где-нибудь далеко за полночь президент покидал совещание и, выйдя из задних дверей Белого дома, садился в вертолет, дежуривший здесь же, чтобы лететь к отцу.
У Джозефа Кеннеди была своя метода воспитания детей. Важное место в этой методе уделялось спорту. Бесконечные спортивные игры, атлетика. За немалые деньги отец нанимал наилучших тренеров, которые обязаны были следить за спортивной формой своих питомцев. При этом папаша настаивал на том, чтобы развивались не столько навыки — он не собирался готовить своих детей к карьере профессиональных спортсменов, — сколько то, что он сам называл бойцовскими качествами. Роберт Кеннеди вспоминал как-то, что одна из любимых воспитательных проповедей его отца была сентенция, звучавшая так: «Мне совершенно безразлично, кем ты будешь в жизни. Главное, чтобы ты был первым. Быть вторым — плохо. Самое главное — победить, не прийти вторым или третьим, а победить, победить, победить!»
Между старшим из сыновей — Джозефом и вторым — Джоном была двухлетняя разница. Джозеф ревниво оберегал свое первенство, рассчитывая прежде всего на кулаки. Он нещадно бил младшего брата, и тот почти всегда ходил в синяках. Однако папаша никогда не вмешивался, взирая на побоища, учиняемые его сыновьями, с философским спокойствием. «До тех пор пока они дерутся между собой, но, когда приходится, дружно мнут шею посторонним, я не вижу причин для вмешательства».
Люди, близкие в те дни к семейству, рассказывают, что всяческое разжигание такого соперничества между сыновьями было едва ли не главным методом воспитания Джозефа Кеннеди. Два семейных тандема, разделенных возрастом, — старшие — Джозеф и Джон и младшие — Роберт и Эдвард, вечно подзуживаемые отцом, провели все свое детство в непрестанном стремлении обойти один другого во всем: в играх, в занятиях, в спорте, в выносливости, в красноречии.
Исследователь семейных хроник «клана Кеннеди» Мэри Макгрори говорит об этом так: «Мальчиком Джон Кеннеди, как и всякий другой член семьи, вечно был подстрекаем отцом на соревнование во всех областях жизни. Дети соперничали со всеми посетителями отцовского дома, поощряя соперничество и в своей собственной среде, с тем чтобы поддерживать в себе боевой дух. Ежедневно и по каждому поводу отец требовал от детей противоборства, поощряя победителя, не щадя самолюбия побежденного. Дети росли в весьма необычной, но уравновешенной обстановке: воинственно настроенный отец, стремившийся держать их все время в состоянии боевой готовности, и в достаточной мере добрая и уравновешенная мать, способная уберечь от всевозможных потрясений, культивировавшая преданность друг другу».
Впрочем, насчет уравновешивающего влияния матери имеются и другие свидетельства. По воспоминаниям родственников, наиболее действенным средством воспитания она считала палку, которой часто прохаживалась по спинам своих отпрысков. Уже после того как Джон Кеннеди обосновался в Белом доме, журналисты спросили его мать, как ей удалось воспитать такого сына. Ответ был кратким, но красноречивым: «Я довольно старомодная женщина и верю в телесные наказания. В детстве я нещадно лупила Джона». Вот вам и секрет того, как стать президентом Соединенных Штатов — все оказывается весьма просто.
