Маргарет Кастанеда - Кастанеда, Магическое путешествие с Карлосом
Но его книги по-прежнему продавались, даже в тех учебных заведениях, где он выступал лично. Феномен был слишком велик для него, чтобы им можно было хвастать. Начать с того, что в начале 1970-х Кастанеда стал почти что единственным Богом для очень многих. Даже разочаровавшиеся поверили в его книги, по крайней мере в некоторые наименее трудные для понимания моменты. А еще встречались такие странные индивидуумы, хотя их было немного, которые решили, что человек, которого видели в учебных заведениях, был вообще не Карлос, а кто-то другой. Настоящий же скрывался, пребывая в строгом затворе. Нашлись, конечно же, и такие, кто утверждал, что костюм и галстук были частью хитрой шутки или какого-то эзотерического урока, и вот уже студенты целыми днями просиживают в кафе своих клубов, пытаясь разгадать послание, которое несет Кастанеда через свою самую обыкновенную наружность.
Какова бы ни была причина, но популярность Кастанеды росла. Студенты Калифорнийского университета в Ирвине захотели иметь его своим приглашенным преподавателем. Ряд преподавательских вакансий отводился для приглашаемых читать лекции специалистов, - тех, кого хотели студенты. Деньги на это отводились из студенческой платы за обучение, поэтому студенты имели далеко не последнее слово в решении вопроса о найме преподавателей. В весеннем семестре 1972 года они выбрали Карлоса Кастанеду.
В ирвинском кампусе он читал цикл лекций для студентов и вел семинар для аспирантов, называвшийся "Феноменология шаманизма". Оба вольно основывались на его прошлой работе и докторской диссертации, которую он писал после окончания "Отдельной реальности)). Свою диссертацию он назвал так: "Магия: описание мира", и она же легла в основу его третьей книги "Путешествие в Икстлан".
Всего на семинар было записано двенадцать человек, но в первый день пришло, наверное, человек тридцать, столпившихся вокруг пластмассовых столиков и возле стены в ожидании Кастанеды.
Расе Руджер пришел первым и занял столик возле кафедры. Кандидат в доктора социологии. Расе с нетерпением ждал семинара Кастанеды. Он сам довольно интенсивно занимался психотропными исследованиями и в Калифорнии, и у себя дома на Стейтен-Айленд, где он вырос в еврейском районе.
Когда вошел Карлос, все как обычно были в шоке, за которым последовало молчание, пока все пожирали его глазами, увлекаемые стремительным потоком очаровательно примитивных мыслей о доне Хуане. Трудно было соотносить все эти знаменитые анекдоты из книг с этим маленьким человечком. И все же это был он, невысокий смуглый человек в широких бежевых брюках, в коричневых прогулочных полуботинках, белой рубашке с короткими рукавами и с открытой шеей, с головы до ног напоминавший вествудского бюргера.
Розмари Ли, его ассистентка в КУЙ, представила его группе. После краткого введения и нескольких слов о природе феноменологии и о "членстве" Кастанеда прямо приступил к делу.
"Мое ученичество закончилось, - сказал он. - Дону Хуану больше нечему учить меня. У меня есть все элементы восприятия, необходимые магу для того, чтобы продолжать самостоятельно. Восприятие глоссов можно остановить, можно изменить. Видите ли, дон Хуан старался дать мне другое описание мира, другой способ видения, другую реальность. Ему больше нечего сказать мне. Но теперь я должен делать это самостоятельно".
На последовавших нескольких занятиях Карлос объяснял, что его последний визит к дону Хуану произошел в мае прошлого года. Находясь у него дома, он наблюдал новые физические трюки дона Хенаро. На этот раз он ложился на живот и начинал грести руками по доскам, как будто плывя, и потихоньку Хенаро действительно начал скользить по полу и по всей комнате, плавно, без усилий, как на скейте или на чем-то подобном. Казалось, почти ничто не отделяет его от terra incognita. Но настоящее чудо произошло позднее днем, когда дон Хенаро сделал так, что машина Карлоса исчезла. Все трое - Карлос, Хенаро и дон Хуан - все время были вместе, но, когда Карлос вышел на веранду и взглянул в пустыню на то место, где оставил машину, ее там не было. Он побежал, пытаясь найти ее, а дон Хуан с Хенаро только посмеивались между собой на веранде. Наконец, Хенаро взял свою шляпу с обвисшими полями, привязал к ней нитку и побежал к большому холму, таща за собой своего импровизированного воздушного змея. Змей совершил медленный дугообразный скачок над горами, а затем вдруг наклонился к земле и начал падать. В тот момент, когда он столкнулся с реальным миром, появился автомобиль Карлоса. Или, может быть, он все время был там. Когда Карлос сбежал с холма, чтобы осмотреть его, Хенаро пронзительно закричал. Он кричал, чтобы Карлос забыл о машине, забыл о пустыне, забыл обо всем и обратил бы свое внимание на самую суть, на действительное достижение - на остановку мира.
Кастанеда улыбнулся присутствующим. "Два мага, пришедшие к соглашению относительно мира, способны заставить обычного человека разделить их видение реальности подобно тому, как учат смотреть на реальность детей, - сказал он. - Маги отделяют свои телесные чувства, которые можно назвать кинетической связью, от рассудка".
Занятия для студентов он проводил по строгой программе с проверочными и писыленными работами и обязательными лекциями, но свой семинар для аспирантов он решил вести по свободной программе и сделать его открытым для всех. Не было даже учебника, пока в середине четверти несколько студентов, особенно Расе и Роузи Ли, не получили его диссертацию и не сделали себе копии. Иногда Кастанеда просто заходил в аудиторию и говорил: "О'кей, поднимайте руки и задавайте вопросы". И все начинали расспрашивать о доне Хуане, об остановке мира и об Отдельной Реальности. Прежде всего задавали вопросы о психотропных растениях, и одними из первых они узнали, что Карлос больше не использует их.
"Я думал, что психотропные средства являются важной частью, - говорил он. - Но больше я так не считаю. Они играли лишь вспомогательную роль. Дон Хуан говорил мне, что все, чему он учил меня, было средством остановки мира".
Он объяснял, что пейот, грибы и дурман - это психотропные растения дона Хуана или, точнее, растения его магии и что сам старик не употреблял их годами. Эти растения подобны дорожной карте, говорил он, которая ведет вас, куда нужно, но не само место назначения. Это лишь необходимый элемент для поездки. Каждый несет с собой описание мира, как громоздкий багаж, уложенный глубоко в багажнике ума, и это описание представляет собой результат постоянного потока интерпретации. То, что реально, другой мир, это тот же самый мир - только он одновременно и слишком тягостен, и фантасмагоричен и беспределен, как отмытые начисто двери восприятия Уильяма Блейка. Кастанеда начинал размахивать руками вокруг себя, как будто прерывал вдруг поток интерпретации, и объяснял, что только при этом условии можно уловить Отдельную Реальность как чистое, головокружительное, недифференцированное, волнующее, разветвленное восприятие.
И все же все это было слишком... неопределенно. Поэтому, когда Карлос замечал устремленные на него унылые, безрадостные взгляды, как будто никто не мог понять, о чем вообще он говорит, -и бог знает, что они пытались понять, - когда это происходило, он прибегал к своим кратким поучительным историям, таким, как рассказ о плавании Хенаро по комнате на невидимом скейте.
Он рассказывал им о том, как встретил на вечеринке в Нью-Йорке обдолбанного Тима Лири, и о том, как наткнулся на остатки колонии, предположительно основанной Лири в I960 году. Когда мексиканское правительство взялось за людей Лири и начало выгонять их из страны, некоторые остались, скрывшись в горах. Поэтому, когда Карлос однажды днем нашел их дом, он, естественно, зашел в него, думая, что найдет группу дружественных американцев, поздоровался и представился.
"Они были невменяемые. Их было 25 человек в большой комнате. Все обдолбанные". Он протягивал руки, как бы желая подчеркнуть значительность потери. "Одна девочка, которая почти улыбнулась мне, почти ободрила меня. Но она тоже не разговаривала со мной. Она подняла ногу, чтобы почесать ее. Нога была очень волосатая. Я был поражен тем, что увидел там. По-настоящему поражен.
Я поднялся и ушел. Пришел дон Хуан, и мы пошли в горы. Я рассказал ему об американцах. Он ответил, что тоже их видел. Он считал их поведение совершенно абсурдным. Он сказал, что видел, как они ели грибы прямо в поле".
Это, конечно, было извращением Шаманского Пути. Нельзя просто так сорвать парочку Psilocybe mexicana и запихнуть их себе в рот, как жареный миндаль. Требуется тщательное приготовление, строгое соблюдение ритуала и большая предусмотрительность, а поглощение их в сыром виде равносильно психической смерти. Расе Руджер поморщился. Он уже вкусил свою порцию мистических грибов в Лос-Анджелесе.
"Дон Хуан видел голого американца, стоявшего в поле и тут же евшего грибы. Он пришел в ужас. Грибы следует собирать с величайшей осторожностью. Их необходимо хранить в земле в течение года, а затем смешивать с другими ингредиентами. Ритуал включает даже способ обращения с ними. Нужно взять гриб в левую руку и передать его в правую, а уже потом положить в тыкву на хранение. Необходима высочайшая концентрация, чтобы правильно найти такое место. Лучше практиковать упражнения яки, чем использовать психотропные средства".
