Владимир Бушин - Мне из Кремля пишут
А через два дня Е.Польгуева напечатала еще статью в полполосы — «Эллу топят в Селигере?» И опять кидается спасать тонущую. Ещё бы! «В последнее время Памфилова критиковала власть неоднократно». Где? Когда? По какому вопросу? А теперь она аж «обрушилась(!) на власть», даже «совершила нападение(!) на «святое» — на «властную элиту». Лет двадцать просидев в этой «элите» при всех президентах.
Обычно газета, где Е.Польгуева напечатала две свои странные статьи, даёт отклики читателей, но на сей раз не дала ни слова. А ведь, пожалуй, недоуменных откликов было немало. Возможно, было и напоминание старой мудрости: враг моего врага — мой союзник.
Н.Сванидзе, с которым завтра мне предстояло встретиться, в первой статье назван «невинно пострадавшим», во второй — «по ошибке попавшим» на «Аллею позора». И журналистка сообщает, что перед ним извинились, но он — «извинений не принял». Какой гордец! — залюбуешься.
По этому поводу Аполлон потребовал меня к священной жертве. И я её принес:
На Селигере хваткие ребятаПредставши Сванидзе как фашиста.И это лишь законная расплатаЗа то, что он поганит всё, что святоДля всех, живущих праведно и чисто.Но не учли братки того момента,Что сын Карлуши среди прочих рожЛюбимый лейб-биограф президентаДа и премьеру он любезен чем-тоИ член Общественной палаты тож.И вот ему приносят извинения:— Нет, нет, вы не фашист, не сукин сын!Мы уважаем вас до обалденияИ слушаем всегда до опупения —Ведь вы во всей стране такой один!..А что же вы, друзья, не расспросили —Ведь это непростительный провал —Он сам-то извинился иль не в силеЗа то, что славный комсомол РоссииФашистским гитлерюгендом назвал.Поэтому возьмите-ка обратноСвои все извинения, братки.Ведь врать ещё он будет многократноИ всей стране публично и приватно,Пока таким не вырвут языки.
Так обстоит дело со Сванидзе. А Млечин? Тут дело ещё выразительней. Этот шустрый товарищ в Советское время шибко преуспевал. Его отец был долгие годы заместителем Героя социалистического труда Александра Чаковского в «Литгазете», мать — переводчица, член Союза писателей. Как же и Лёне не быть потомственным писателем! Начинал он сразу после МГУ с сочинения криминальных детективов, которым давал пленительно-уморительные заглавия: «Хризантема пока не расцвела», «Поздний ужин с тайным агентом», «Обстоятельства смерти господина К»… Тут явное влияние великого Радзинского, у которого есть и «Приятная женщина с цветком и окнами на север», и «Я стою у ресторана», и много других несправедливо забытых шедевров.
Накатал Лёня с дюжину сочинений, и, видно, надоело. Кинулся служить отечеству на ином поприще и совсем ещё молодым вдруг стал заместителем главного редактора популярнейшего еженедельника «Новое время», позже
— опять заместителем главного в ещё более популярной газете «Известия», где этот пост после «Литгазеты» до него занимал его батюшка. И тут по наследству. И какие должности! Номенклатура ЦК! На этих высочайших трибунах ещё в конце 80-х годов коммунист Млечин восхищался своей социалистической родиной, её внешней политикой, Китаем, КНДР, всеми странами лагеря социализма и беспощадно клеймил руководителей Америки
— президентов Трумэна и Картера, госсекретаря Шульца, генерала Макартура и других супостатов коммунизма.
Так, в «Новом времени» № 26 за 1987 год этот товарищ писал: «Раскол Кореи был оформлен юридически. В те годы США и их союзники, обладая большинством голосов в ООН, могли протащить любую резолюцию». Как сейчас протаскивает в Думе что угодно «Единая Россия». Но старый боец молчит…
Торжество бандитского капитализма превратило Млечина, коммуниста уже беглого, в огнедышащий вулкан антисоветчины. Ельцин ещё только отвалился, Путин ещё только появился, а у него уже готова пронзительная книженция в 600 страниц «От Ельцина к Путину». Ещё не улеглась пыль от рухнувшего торгового центра в Нью-Йорке, а на полках книжных магазинов России уже пылилось его учёное исследование «Кто взорвал Америку?». Потом вдруг взялся за наше высшее чиновничество, выпустил фолиантик «МИД. Министры иностранных дел». Всех описал — от Троцкого до Игоря Иванова, десятка полтора. Потом — «Председатели КГБ». Тоже всех 23-х изобразил
— от Дзержинского до Патрушева. Дальше — «Русская армия от Троцкого до Сталина», «Сталин и его маршалы»… Перечислить всё невозможно. А какие объемы! 500-700-800 страниц. Что угодно может изобразить! Закажи ему «Сандуновские бани. Директора. 1893–2010» — напишет в две недели. Предложи тему «Ваганьковское кладбище. ХVIII-ХХI века. Обитатели и посетители» — через три недели представит рукопись. И обо всём, даже о кладбище
— с пеной антисоветского бешенства. А ведь сколько у него на телевидении учеников! Вот как только началась перепись населения, один из них заявил: «Результаты переписи 1937 года не понравились Сталину, и он приказал всех переписчиков расстрелять». И с этим учителем ручкаться? Но с другой стороны — а политкорректность?
Я долго думал и наконец решил так. Я вежливо скажу: «Милостивый государь, как великий Маяковский, я, его почитатель, не признаю рукопожатия. Поэт писал:
Всюду слышен ладоней скрип —Это люди разносят грипп.
Кто может гарантировать, что вы не разносчик гриппа или какой-то ещё более опасной болезни, например, русофобии?»
Это будет достойно и политкорректно.
На другой день утром знающий шофер Денис мчит меня на студию. Куда мы приехали через полтора часа, где это территориально, я не понял. Денис ведёт меня в огромное здание, потом — по каким-то катастрофическим коридорам, где всюду балки, занавеси, ступени и толпы народа. Кто это? Оказывается, та самая публика, которая, надо думать, не безвозмездно будет изображать роль хора в трагедии Эсхила. Наконец мы оказываемся в небольшой комнате, и мой Вергилий передаёт меня сотруднице Пятого канала милой девушке по имени Иветта. Кто бы мог предположить такой благоприятный исход после катастрофического пейзажа. Иветта объясняет мне что к чему.
Потом подошли наши участники передачи и рассказали, что сванидзеанцы и млечинцы были решительно против моего участия. Кто-то даже будто бы заявил: «Бушин? Только через мой свежий труп!» Как же так? Почему? Где же гласность и демократия, порождением чего эти живые трупы и явились? Наши сказали: если вы против Бушина, то мы не желаем видеть Пивоваров. Кто такой? Что, кроме того антисоветчика, что на НТВ, есть ещё Пивоваров? Как же, как же! Большой историк. Член-кор ельцинской эпохи и академик путинского закваса. Оказался в Академии вслед за Яковлевым и Солженицыным, проторившими туда тропку.
Не так давно меня поразило его рассуждение в «Комсомолке» о знаменитой картине Николая Ге «Что есть истина?»: «Почему Христос опустил глаза и не отвечает стоящему перед ним Понтию Пилату, что есть истина? Я долго не мог понять». И вот, став академиком и увидев кагебешника в церкви со свечкой в руке, понял: «В христианстве невозможен этот вопрос, а возможен «Кто есть истина?» Христос и есть Истина. Поэтому Христос и не отвечает». Какая чушь! Разглядел религиозную схоластику: какой вопрос можно задавать, какой нельзя. Но зачем задавать, если ответ известен? И Христос, значит, молчал из скромности, дабы не называть себя. А Пилат уличается в религиозном невежестве и только. Да, мол, картина именно о скромности одного и невежестве другого. Ну, академики пошли… Да ведь суть-то яснее ясного, она гораздо шире религиозного сюжета: самодовольный, благоденствующий, всемогущий властитель глумится над гонимым, бессильным перед ним проповедником истины: посмотри, дескать, на меня — какой я гладкий да вальяжный, как богата моя одежда, а ты в этом рубище чего добился своей проповедью истины? Эта великая картина может быть иллюстрацией к лермонтовскому «Пророку». Она как никогда чрезвычайна злободневна и ныне, когда у нуворишей в ходу присловье: «Если ты такой умный, то почему такой бедный?» Картину Ге можно назвать именно так. И сейчас можно написать подобную картину, поставив на место Пилата, допустим, Чубайса или Абрамовича, а на место Христа, скажем, обобранного ими безымянного ветерана войны или тень Темиряна Зиннатова, защитника Брестской крепости, в 1992 году приехавшего в Белоруссию из Сибири и бросившегося от отчаяния под поезд там, у крепости. И этот академик, любитель живописи — их главная надежда!
После мучительных раздумий сванидзеанцы-млечинцы пошли на мировую: черт с ним, с Бушиным, пусть каркает, у нас же есть хорошие ножницы! И даже, говорят, извинились за свою то ли робость, то ли глупость, то ли за троцкизм.
Нет, с академиком Ю.С.Пивоваровым они никак не могли расстаться. Вот несколько его кардинальных суждений «В 1917 году Российская империя… Будто ветерок подул — и карточный домик рассыпался. Хотя была мощная армия. Непонятно, почему всё рухнуло». Ему опять непонятно. Перед нами ценнейшая для режима модель Незнайки, задача которой — фабрикация исторических загадок для одурачивания народа. Все же неакадемики знают, что ветерок-то, нарастая и нарастая, дул столетия, а уж последние-то двадцать николаевских лет это был ураган, буря. Да еще несколько лет ненужной русскому народу, чудовищно кровопролитной, бездарной войны, начавшейся в августе 14-го самсоновской катастрофой в Восточной Пруссии и кончавшейся в 17-м при всей её «мощности» дезертирством со всех фронтов.
