Дмитрий Верхотуров - Суворов врет! Потопить «Ледокол»
В советских исследованиях[250] используются те же немецкие данные, только в конечном итоге учитываются еще и данные по союзникам Германии, в силу чего увеличение экономической мощи Германии выходит еще большим. Хотя с таким подходом вряд ли можно полностью согласиться. У Германии не было полного контроля над военно-экономическим потенциалом своих союзников.
Но самое главное, во Франции, Бельгии и Голландии немцы захватили большое количество разнообразных материалов и сырья. К примеру, было захвачено 8,8 млн тонн бензина, масел и других нефтепродуктов, что соответствовало примерно полуторагодовой добыче и производству нефтепродуктов в Рейхе[251]. Бельгийцы перед войной создали крупные запасы авиационного бензина для войны с Германией. В 1939 году они составляли 150 млн литров (примерно 120 тысяч тонн), а в мае 1940 года были еще больше[252]. Большая часть этих запасов досталась немцам в качестве трофеев. Таким образом, к 5,5 млн тонн собственной добычи и производства добавилось еще
8,8 млн тонн трофейных нефтепродуктов, и топливные запасы Германии в 1940 году возросли до 14,3 млн тонн. Кроме того, после поражения Франции и Великобритании, Германия получила полный доступ к румынской нефти.
Нападение на СССР Германия готовила в условиях избытка топлива и нефтепродуктов, что и обусловило массированное использование танков и авиации в начале войны. Без захватов французских и бельгийских трофеев подобное нападение вряд ли было бы возможным.
Помимо этого, во Франции захвачено 42 тысячи тонн меди, 27 тысяч тонн цинка, 19 тысяч тонн свинца. Это запасы, соответствующие примерно месячному потреблению этих металлов в Германии. Бельгия после оккупации поставляла порядка 4 тысяч тонн меди и 3,7 тысячи тонн свинца[253]. Также Бельгия в 1941 году поставила 687 тысяч тонн металла и 596 тысяч тонн цемента[254]. Все это также было израсходовано на подготовку к нападению на СССР.
В завершение этой темы стоит сказать пару слов о знаменитой «бараньей дискуссии», которую Виктор Суворов начал еще в книге «Ледокол». По его мнению, готовность войны Германии против СССР определялась бараньими тулупами. Но приведем весь соответствующий отрывок целиком: «Голиков считал (совершенно обоснованно), что для войны против Советского Союза нужна очень серьезная подготовка. Важнейшим элементом готовности Германии к войне против Советского Союза являются бараньи тулупы. Их требуется огромное количество — не менее 6 ООО ООО. Голиков знал, что в Германии нет ни одной дивизии, готовой воевать в СССР. Он тщательно следил за европейскими баранами. Он знал совершенно точно, что как только Гитлер действительно решит напасть на СССР, он должен отдать приказ на подготовку операции. Немедленно Генеральный штаб даст приказ промышленности начать производство миллионов тулупов. Этот момент неизбежно отразится на европейском рынке. Несмотря на войну, цены на баранье мясо должны дрогнуть и пойти вниз из-за одновременного уничтожения миллионов животных. В этот же момент цены на бараньи шкуры должны были резко пойти вверх»[255].
Попытки оппонентов Виктора Суворова опровергнуть этот «бараний аргумент» были неудачными. Его пытались высмеивать, шельмовать, не обращая никакого внимания на существо вопроса. Увы, и среди оппонентов «капитана Ледокола» хватало малограмотных людей, совершенно не знающих обстановки в Европе перед нападением на СССР и не знающих хозяйственных вопросов. Получился пустой и запальчивый спор невежд — одна из наиболее позорных страниц дискуссии вокруг «Ледокола». Между тем свалить этот «бараний аргумент» не составляло труда.
Во-первых, еще перед войной в Германии, понимая крайнюю ограниченность ресурсов по шерсти и текстильному сырью, всерьез занялись производством текстильных суррогатов. Собственное производство заменителей возросло с 90 тысяч тонн в 1932 году до 352,5 тысячи тонн в 1938 году. Доля собственного текстильного сырья выросла до 40 % от потребностей. В особенности резко выросло производство искусственной шерсти (вистра), с 2,7 тысячи тонн до 155 тысяч тонн, а также выросло производство искусственного шелка с 28,2 тысячи тонн до 65 тысяч тонн[256]. Сырье для них было одинаковое — вискоза. Так же серьезно увеличилось вторичное использование шерсти, с 34 до 58 тысяч тонн. Собственное производство искусственной шерсти в 2,5 раза превышало импорт шерсти и пряжи. Сырье для производства вискозы в Германии имелось — это древесина. По сульфатному способу целлюлозу можно получать из любого вида растительного сырья, например из конопли или картофельной ботвы. Для химической обработки целлюлозы в Германии производилось достаточно хлора и гидросульфида натрия (на производство хлора шло около 2 % всей электроэнергии), а из сульфитного щелока, отходящего после обработки целлюлозы, можно было производить спирт, белковые дрожжи, растворители — весьма ценные продукты для военной промышленности. Нацисты очень гордились успехами немецкой химической промышленности и в 1937 году в газетах даже рекламировали «платья из древесины», т. е. одежду из вискозного шелка и вистры.
Так что «уничтожать миллионы животных» не было особой необходимости. Примерно половина всех потребностей в шерсти покрывалась химической промышленностью.
Во-вторых, и в этом самая большая ошибка Виктора Суворова в «бараньем вопросе», в оккупированной Германии никакого рынка уже не было. Как в Германии, так и на оккупированных территориях процветал прямой отъем животноводческой продукции у производителей. «Расово полноценных» немецких крестьян Гитлер обязал расставаться с продуктами животноводства сразу после их получения еще в августе 1939 года, а «расово неполноценных» крестьян оккупированных стран просто грабили по своему усмотрению. Выше уже приводились примеры в достаточном количестве. На оккупированных территориях заготавливалось 59,4 тысячи тонн шерсти[257]. В Германии производилось 19,6 тысячи тонн шерсти. Итого, ресурсы составляли 79 тысяч тонн натуральной шерсти и 155 тысяч тонн вистры. Всего — 234 тысячи тонн. Это очень немало. В 1940 году СССР, со всеми своими бараньими стадами — 79,9 млн голов, получал 161 тысячу тонн немытой шерсти[258].
Так что все рассуждения Виктора Суворова о баранах — это демонстрация дремучего невежества. Не знаю, что там ему рассказывали в Военно-дипломатической академии и в ГРУ по поводу деятельности Ф.И. Голикова на посту начальника ГРУ РККА, но после самого краткого обзора положения с шерстью в Германии становится совершенно очевидно, что отслеживанием рыночных цен на баранов вскрыть подготовку Германии к войне было нельзя. Хотя бы по элементарной причине отсутствия рынка в Германии и оккупированных странах, не говоря уже о вистре.
Проблема с зимним обмундированием была связана не с отсутствием шерсти, а с просчетами в планировании нападения на СССР. На совещании у генерал-квартирмейстера сухопутных войск 29 июля 1941 года было решено подготовить зимнюю униформу для 58 дивизий, которые должны были остаться для оккупационной службы, тогда как все остальные части должны были отвести в Германию[259]. Зимней одеждой было обеспечено 32 % из всего числа дивизий, сосредоточенных для нападения на СССР. Немецкое командование после удачной войны во Франции, Бельгии и Голландии рассчитывало так же легко и быстро сокрушить и Советский Союз. Когда же в ноябре 1941 года зимнее обмундирование потребовалось, его не смогли вовремя подвезти, поскольку для его перевозки требовалось 225 эшелонов. Большой вклад в затруднение снабжения немецких войск внесли партизаны, действовавшие за линией фронта. Просчет командования дорого обошелся немцам и был одной из причин поражения под Москвой.
Таким образом, с какой стороны ни смотри, а «бараний аргумент» Виктора Суворова ничего не стоит. Это фальшивка, на которую купилось множество его сторонников в силу своей неграмотности и нежелания изучать факты. Сама по себе попытка с помощью подобного фальшивого аргумента «доказать» превентивный характер нападения Германии на СССР ярко и наглядно показывает все фальсификаторство Виктора Суворова.
В Советском Союзе всерьез отнеслись к военно-экономическому усилению Германии. В конце 1940 года вышла книга С. Вишнева «Экономические ресурсы Германии. Экономическая база Германии в новой европейской войне», которая представляет собой, очевидно, выдержки из обширного отчета о новых военно-хозяйственных возможностях Германии, подготовленного для высшего руководства страны и Генерального штаба. В нем была сделана довольно подробная оценка промышленного потенциала вероятного противника. Был сделан следующий вывод: «Принимая во внимание накопленные запасы, размеры внутренней добычи, возможности суррогатиро-вания и ресурсы оккупированных территорий, можно считать Германию обеспеченной следующими видами сырья: каменным и бурым углем, железной рудой и ломом, алюминием, магнием, цинком, азотистыми и калиевыми удобрениями, лесом и льном. Значительная часть потребности может быть покрыта (без импорта) по меди, свинцу, коже, каучуку. Весьма напряженным будет баланс по жидкому топливу, марганцу, никелю и олову, редким металлам, текстильному сырью и техническим жирам»[260].
