Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6329 ( № 25 2011)

Выразитель тысячелетней духовной традиции, лидер нации в изгнании, человек, обладающий чуть ли не божественным статусом в глазах жителей Тибета, наиболее известный из ныне живущих поборник идеи ненасилия Далай-лама в течение трёх дней, а точнее, сорока часов беседовал со знаменитым психологом, профессором медицинского факультета Калифорнийского университета, автором многих книг, посвящённых изучению эмоций, Полом Экманом. Обоим – за семьдесят, оба посвятили жизнь изучению и служению нравственным законам жизни. Им есть что сказать друг другу и нам, читателям. Тем более что, несмотря на все различия между Востоком и Западом, как утверждает Пол Экман, «мы обнаружили важную общую основу в наших воззрениях. Мы оба привержены идее о необходимости уменьшения человеческих страданий, обладаем большим любопытством и убеждены в том, что мы должны учиться друг у друга».

«Однажды, во время встречи с учёными, мы пришли к выводу, что сильное сострадание, бесконечное сострадание – это эмоция».

«Различие между эмоциями и состраданием состоит в том, что эмоции не требуют развития, они даны нам природой и являются частью нас самих. Но сострадание, распространяющееся не только на членов нашей семьи, необходимо воспитывать и развивать. Природа даёт нам лишь стартовый импульс».

«Добровольным является воспитание сострадания. Но после того как сострадание у вас выработано, когда вы видите страдающего человека, вы просто не можете игнорировать этого несчастного. Ваше сострадание проявляется в виде непроизвольного желания помочь облегчить чужие страдания».

«Как только вы достигли высокого состояния сострадания, вы больше не имеете выбора – выбора в смысле возможности проявить сострадание к одному человеку и не проявить к другому».

Это лишь несколько цитат из разговора, в которых я намеренно не проставила авторство, чтобы дать возможность читателю увидеть, насколько позиции Востока и Запада действительно близки при подробном и профессиональном разговоре.

Очень рекомендую купить эту книгу и пользоваться ею как словарём. У обычного читателя вряд ли возникнет потребность единовременно узнать все накопленные человечеством знания и размышления о гневе, презрении, требовательности, невосприимчивости, теории конструктивных и деструктивных эмоций… Но свериться с вековой мудростью, собранной на 300 страницах, в каждом отдельном случае не помешает… Ведь, к примеру, множество взрослых впадают сейчас в панику, потом – в истерику, а потом – в отчаяние, видя, что их дети, каждый в отдельности, да и целое новое поколение, не обладают способностью к сопереживанию. Они ставят крест на ребёнке и целом поколении, не подозревая, скольких бед можно было бы избежать, понимая, что сострадание – воспитываемое, а не врождённое чувство и винить в его отсутствии нужно не природу, не детей, а прежде всего самих себя.

Наталья ГОЛУБЬ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Новинки в издательстве «Эксмо»

Общество

Новинки в издательстве «Эксмо»

В преддверии лета в издательстве «Эксмо» вышли три книги Марии Метлицкой «Наша маленькая жизнь», «То, что сильнее» и «Машкино счастье».

Так бывает: читаешь книгу и слышишь голос автора, его интонации, и кажется, что знаешь, как выглядит этот человек, даже если никогда его не видел. Он словно становится твоим другом, близким человеком, которому можно поплакать в жилетку, рассказать о своих горестях и неурядицах и услышать слова, которые станут той соломинкой, за которую хватается утопающий. Книги Марии Метлицкой – из тех немногих, что становятся любимыми, из тех, что не хочется закрывать.

И ещё очень важно, что истории, которые рассказывает Мария, словно взяты из жизни – настолько сильно в них ощущение достоверности, реальности происходящего.

Вот героиня наблюдает за шумным семейством соседей по даче и недоумевает: как может мать одного ребёнка любить, а другого даже не замечать. И как получилось, что дочь, которую боготворили, выросла чёрствой и неблагодарной, а сын, не слышавший ни одного ласкового слова, готов был ради матери на всё.

Перевернём страницу – и вот следующая история. Героиня провожает любимого в аэропорту. Она твёрдо знает, что они никогда не увидятся – на дворе 80-е, из эмиграции нет пути назад. Её отчаянию нет предела. Жизнь, кажется, разрушилась. Спустя много лет они встречаются. Можно ли склеить разбитую чашу? А главное – нужно ли?

Или вот живёт себе одиноко маленькая, аккуратненькая старушка. Каждый день в старой, пожелтевшей от времени каракулевой шубе идёт в сквер кормить голубей. Но в прошлом у этой безобидной старушки есть история, которую Мария Метлицкая рассказывает так увлекательно, что читатель то плачет, то смеётся, то замирает в напряжении. И оказывается, что старушка – вовсе не «положительный герой», как пишут в школьных сочинениях. Но автор не приглашает нас клеймить и обличать. Человека необходимо прежде всего понять и тогда, возможно, получится его простить. «Я объясняю для себя поступок человека, чтобы принять то, что он сделал, – говорит Мария Метлицкая. – Какой-то поступок, непонятный для меня, я бы раньше однозначно осудила и даже не вникала. А с годами пришло понимание необходимости влезть в шкуру этого человека. Я подумаю и, скорее всего, найду ему оправдание. Попытаюсь понять его действия, его поступок. Так как я человек эмоциональный и горячий, сначала я скажу «нет». А потом найду оправдание. Но это точно пришло с годами, это не моя натура».

Рассказы и повести Марии Метлицкой нельзя читать на бегу – это чтение неторопливое, в своё удовольствие. Её книги надо брать в руки, когда хочется остановиться в суматохе повседневных дел, подумать о том, что происходит в собственной душе.

Лучше всех об этом сказала Виктория Токарева: «Эта книга помогает осмысливать жизнь. Любое творчество – это самовыражение. Художник выражает свою сущность. Мария Метлицкая – качественный человек, и всё, что выходит из-под её пера, – качественно и нравственно».

К этим словам трудно что-либо добавить, да и вряд ли нужно. Скажем лишь, что книги Метлицкой помогают не только осмысливать, но и выстраивать жизнь, находить ответы на вопросы, которые рано или поздно возникают у каждого из нас.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Брошенный дом

Человек

Брошенный дом

TERRA INCOGNITA*

Из деревенского дневника

ЧЕЛОВЕК В СЕРОМ

Я увидел его в полдень, когда улица была тиха и пуста: громкоголосая ребятня, оседлав велосипеды, умчалась на реку, а взрослое население сморил послеобеденный сон. Человек в поношенном пиджачке серовато-пыльного цвета, с тяжёлой (судя по оттянутой руке) хозяйственной сумкой шёл, зорко осматриваясь, – пристальный взгляд металлически взблёскивал из-под приплюснутой кепки. Замедлил шаг у брошенного дома Саши Четвертакова, чей труп прошлой весной возник под Владимиром, на пригородной свалке, из-под стаявшего снега. Окна заколочены, крыша зияет провалом – подломилась, не выдержав зимой тяжести оледеневшего снега.

Человек в сером осмотрел дверь с навесным замком и, убедившись, что некогда шумный дом, привечавший любителей крепкой выпивки, действительно необитаем, двинулся дальше. Он шёл, не останавливаясь, мимо домов, у ворот которых высились кучи гравия и пирамиды досок – здесь хозяева затевали строительство терраски или пристройки, а такие его, видимо, не интересовали.

Остановился он у полуоткрытой покосившейся калитки, вросшей углом в землю. Ещё раз осмотрелся и негромко кашлянул. Шевельнулась занавеска распахнутого окна. Скрипнула дверь. Заспанный мужичонка, воровато оглядываясь, ринулся к калитке. Предательски звякнула сумка в руках человека в сером, когда он извлекал из неё бутылку. На звяк снова качнулась занавеска, и пронзительный женский голос огласил улицу ругательствами, обещавшими обоим – и продавцу палёного спиртного, и его покупателю – «праздник со слезами на глазах». Но сделка не прервалась: покупатель, расплатившись, торопливо упаковал бутылку в карман широких штанов и шустрой иноходью направился мимо крыльца, в дальний угол двора, к бревенчатой бане, где он запирался, спасаясь от скорой на расправу крупнотелой супруги.

А человек в сером продолжил свой поход по деревенской улице, осматривая окрестности из-под приплюснутой кепки острым взглядом опытного охотника.