Игорь Рабинер - НАША ФУТБОЛЬНАЯ RUSSIA
– Тогда РФС, поверьте, сделал все, чтобы интересы нашей сборной не были ущемлены. Югославы, помнится, предлагали не менять дату матча, а провести его в Москве. Я поддержал этот вариант, но у руководства сборной России была другая позиция Сейчас бессмысленно рассуждать, когда нам выгоднее было приехать в Белград – осенью или весной. В конечном счете все решают не сроки, а настрой и готовность команды. Правильно сказал Романцев: "Нельзя думать о ничьей, надо играть на победу".
Играть на победу представлялось задачей непростой – хотя бы потому, что травмы вывели из строя таких ключевых футболистов, как Смертин и Карпин. В отсутствие первого Романцев доверил важнейшую позицию опорного полузащитника созидателю Мостовому. И тот не подвел, выиграв, в частности, всю верховую борьбу.
Одним рейсом со сборной России в Белград прилетела внушительная группа поддержки. Например, популярные актеры -Александр Фатюшин и Александр Абдулов. Теперь уже, увы, покойные…
Абдулов рассказал журналисту Юрию Бутневу, что познакомился с Романцевым двумя годами ранее в Элисте, когда снимал там своих "Новых бременских". Как раз в те дни в столицу Калмыкии на матч с "Ураланом" прибыл "Спартак". Абдулов поспешил на стадион и стал свидетелем сенсационного поражения красно-белых, за которых много лет болел.
– Надеюсь, что на этот раз все будет иначе, и сборной я принесу удачу. Очень на это надеюсь! – воскликнул Абдулов.
Принес.
Югославскую сборную в тот момент, правда, сотрясали скандалы. Почти такие же, как у нас в 90-е годы. Группа опытных игроков вошла в жесточайший клинч с главным тренером Милованом Джоричем и не вышла на поле.
Но югославы были и без того грозны. Однако все их усилия разбивались о стену под названием "Нигматуллин". То был его год, что позже вратарь докажет в легендарном матче "Тироль" – "Локомотив" и многих других поединках. По итогам того сезона Нигматуллина признают не только лучшим футболистом, но и – огромная редкость для России! – лучшим спортсменом года.
В перерыве Романцев произвел более чем неожиданную, а для многих – просто необъяснимую замену. Вместо активного Федькова он выпустил на поле Бесчастных. Ничего странного в замене новичка на опытного игрока не было бы, кабы не одно обстоятельство: в своем "Расинге" из испанского Сан-тандера Бесчастных к тому времени уже пару месяцев вообще не играл и даже был исключен из клубной заявки. Зачем, казалось, тренер усиливает атаку человеком, который даже теоретически не может быть в хорошей форме?!
Но есть в арсенале хорошего тренера один непременный атрибут. Называется – интуиция.
Она у Романцева сработала – и Бесчастных на 72-й минуте забил победный мяч. Вышел он на загляденье: после низкого навеса Ролана Гусева он даже не прыгнул, а нырнул к мячу "рыбкой" и в жесткой борьбе с соперниками все-таки головой отправил мяч в ворота.
Не раз потом мы говорили с Бесчастных, и знаю точно: того доверия Романцева, выпустившего его на замену вопреки общественному мнению и с угрозой для собственной тренерской репутации, форвард не забудет никогда. Потому что знает: истинное отношение людей проявляется именно в трудные минуты.
Бесчастных говорил: "Тренер подвергался резкой критике за то, что продолжал приглашать в сборную игрока, не выступающего за клуб, и ему было бы намного проще отказаться от моих услуг. Но он в меня верил. Если бы не Романцев, меня как футболиста сейчас бы вообще не было".
После матча версию об интуиции, правда, главный тренер не подтвердил:
– Все было решено заранее: Федьков начинает, а на второй тайм выходит Бесчастных. Правда, Федьков об этом не знал.
В итоге посрамлена оказалась футбольная наука, твердящая о том, что без игровой практики успех на высшем уровне невозможен. И очень хорошо, что наука эта иногда терпит поражения: иначе футбол был бы не творчеством, а чистой механикой.
Бесчастных, лучший бомбардир сборной российских времен, не раз доказывал, что честь страны для него не пустой звук. Может быть, именно этим руководствовался Романцев. А может, тем, что, по замыслу тренера, в эти 45 минут форвард обязан был вложить всю ту ярость, что накопилась у него – забытого и недооцененного. Который за семь месяцев своей золотой головой принес сборной России шесть важнейших очков – в Швейцарии и Югославии. И до Японии с Кореей нашей команде стало рукой подать.
Кстати, не наблюдалось в тот момент у сборной – впервые, пожалуй, за постсоветский период – и каких-либо организационных проблем. Накануне ответного, московского матча с Югославией Романцева на пресс-конференции спросили об этом:
– Есть ли проблемы с материально-техническим обеспечением?
– Нет. Питание, проживание – все на должном уровне. Размер премиальных, оговоренных в контрактах, футболистов устраивает. На сбор все приехали вовремя, никто не пытался "косить", если так можно выразиться, ссылаясь на какую-либо травму.
Говоря все это, всегда настороженный и напряженный Романцев выглядел непривычно веселым и расслабленным. Неудивительно: после победы в Белграде путевка на ЧМ-2002 была у россиян уже почти в кармане. После инцидента в Словении, а потом уже и по окончании самого мирового первенства проигравший Олег Иванович выскажется в адрес РФС уже совсем по-другому…
Обстановка в сборной в тот момент казалась безоблачной. В команде много шутили, вспоминали забавные случаи из недавнего прошлого – жизнь состоит-то не только из серьезных вещей. По свидетельству пресс-атташе Александра Львова, на закрытой вечерней тренировке за день до знаменитого матча на "Стад де Франс" Михаилу Гершковичу показалось, будто на одном из секторов стадиона притаился французский шпион. Львова и мастера по обуви Вячеслава Зинченко тут же отправили "брать языка", но шпионом оказался… задремавший в дождь под козырьком стадиона местный электрик, от которого за версту разило вином. Никто его со стадиона, естественно, удалять не стал. И Роже Лемерру он секретов, как показал матч, не выдал…
Кстати, благодаря Львову, имеющему обширные связи в актерско-музыкальной среде, в Бор зачастили известные артисты, разнообразившие монотонную подготовку к матчам.
Перед Югославией перед командой, к примеру, выступил Михаил Круг. Команда пришла на его выступление в полном составе, за исключением Филимонова. Что не осталось незамеченным популярным музыкантом, чревычайно волновавшимся перед выходом на импровизированную сцену:
"Думаю, поймут ли, о чем пою?-говорил он Львову. -Жанр ведь специфический – городской романс. А они народ молодой, многие за границей играют. Может, им Стинг или Элтон Джон больше по душе. Вон Филимонов не пошел меня слушать…"
Со сцены его не отпускали еще долго. А потом капитан сборной Виктор Онопко вручил ему майку с девятым номером. В ответ Михаил одарил всех своими кассетами, которые потом с Карпиным и Мостовым отправились в Виго, с Онопко в Овьедо, со Смертиным в Бордо, с Никифоровым в Эйндхо-вен, с Аленичевым в Порту. Так "Владимирский централ" зазвучал в Испании и Франции, в Голландии и Португалии.
Через год Круг станет жертвой наемных убийц…
(r)@@
С Югославией сыграли вничью – 1:1. А через день грянул оглушительный скандал.
В "Известиях" вышла статья журналиста Игоря Пороши-на под заголовком "Российско-югославский договор о мире". Вот отрывки из нее.
"…примерно в полдень у меня зазвонил телефон… Мой друг начал без предисловий. И в первой же фразе сказал главное, то есть то, зачем он, собственно, звонил. Он был вполне доволен эффектом. Я пытался что-то резко возразить, но это было так неловко, что я решил быстро завершить разговор. Все-таки я перезвонил ему, чтобы сказать, что говорить мне это перед матчем было свинством, что он испортил мне настроение и все удовольствие.
Говоря все это, я еще на что-то надеялся. Но, как оказалось, напрасно. Его слова застряли в моей голове, как бандерильи в холке несчастного быка. Я смотрел футбол через сказанное им, как через линзу, вернее, через решетку – какое уж тут удовольствие. Одинокий среди 65 тысяч людей, я силился, но не мог почувствовать то же, что и они. Когда Ковтун забил свой изумительный гол, я только ухмыльнулся. Когда Ми-ятович сравнял счет -ухмыльнулся во второй раз. Когда Чу-гайнов не попал с трех метров, я не хватался за голову.
И только в момент встречи мяча с крестовиной российских ворот после удара Михайловичая пережил сильное чувство. Но оно все равно было особенным – не испуг и облегчение, а удивление. Большое удивление. Этот удар как будто опровергал все то, о чем говорил мне друг. Пора бы пересказать.
– Сегодня будет ничья, – начал он без предисловий.
– Или победа, или поражение (мой друг – игрок, прогнозы – его страсть).
– Только ничья. По взаимному соглашению. К взаимному удовольствию.
– Бред. Сомнительное удовольствие для югославов -в их-то положении.
