Василий Песков - Окно в природу-2002
А какие могут быть отношения у рыб и людей? Вы скажете: никаких! А вот почитайте. Пишет Н. А. Ларина (Люберецкий район Московской области). «Принесли домой небольшого, килограмма на три, сома. Он уже не шевелился. Все же пустили в ванну — вдруг оживет? Ожил! И мы оставили его в ванне, обретая себя на неудобства ходить мыться к родне. Сом в неволе чувствовал себя вполне хорошо. Плавал, с аппетитом ел. Воду в ванне часто меняли, и сом удивительным образом привязался к папе — всегда его узнавал, при этом возбуждался, плескался в воде, как только папа появлялся в открытой двери. Папа опускал в воду руку, сом подплывал под нее и терся.
Он жил у нас год. Заметно подрос, и папа однажды сказал, что надо выпустить сома в реку. Мы все пришли прощаться с сомом. Поразительная картина, опрокинули ведро в воду, а сом уплывать не желает, трется о папину руку. Мы чуть не плакали».
А теперь посмотрим, что происходит на деревенских дворах. Парное молоко все любят — целебная пища. Посмотрите на снимок, подобная сцена совсем не редкость на скотных дворах. Н. И. Терешина из Москвы пишет: «Наша соседка, привязывая корову на лугу к колу, в полдень ходила ее доить. И видит однажды такую картину: корова лежит, пережевывает отрыжку, а наша кошка пристроилась рядом и слизывает текущее из вымени молоко. Кошку соседка, конечно, шугнула, но стала брать с собой блюдечко и наливала кошке парного молока. Кошка оценила эти «цивилизованные отношения» и теперь бежит за соседкой, как только увидит ее с ведром».
А вот что рассказывает Александр Бровашов (Петропавловка Воронежской области): «В нашем дворе жил еж. Удерживала его вблизи от людей любовь к молоку, причем, к парному. Как только струи молока вечером ударят в ведро — еж тут как тут: угощайте! И жена сразу ставила ему блюдечко с молоком. Дали однажды для пробы холодное — фыркнул».
В деревнях часто держат малышей лесной живности — лисят, кабанят, медвежат, совят, воронят. «Во дворе у моих друзей жил лисенок и очень сдружился с собакой. Однажды сидим на скамейке у дома и видим: уверенно, агрессивно к калитке движется стая деревенских дворняг. Мы сразу сообразили: лисенок! И в тот же миг из калитки выскочила добрейшая наша Любка. Она тоже поняла, в чем дело, и вихрем ворвалась в стаю, раскидывая в стороны вдруг потерявших уверенность соплеменников. Полная была победа! Мы принялись героиню ласкать. Собака приняла это как должное. Но тут же вспомнила о лисенке, подбежала и лизнула его в мордашку — из-за тебя, мол, старалась. (Н. И. Сумкина, г. Владимир)».
Законы дикой природы жестки. Тут каждый — сам за себя. (Волки слабого сообща разорвут.) И все же животные часто идут на выручку попавшим в беду. У слонов это норма. Вороны со всех сторон полетят выручать соплеменницу. Часто и выручают. Иногда животные разных видов объединяются, чтобы кого-то выручить или «отшуметь» свои права. Вот что пишет из Ульяновска Наиль Исмагилович Ахсянов: «Это было в начале лета. Соседи пожаловались, что в саду у меня загнездились сороки и таскают цыплят. Делать нечего, решил гнездо разорить. Сделать это оказалось непросто — сороки сплели его из вишневых веток и алюминиевой проволоки да еще и глиною укрепили. Ковырялся я, стоя на лестнице, а надо мной, надрываясь, стрекотали сначала «мои» сороки, а минут через пять — откуда только взялись! — трещало их уже больше десятка. К ним присоединились вороны, галки, даже чайки прилетели с реки. И добро бы только кричали, а то ведь пикируют, норовят кепку сбить. Сейчас, думаю, полечу с лестницы. И, должен признаться, пришлось отступить».
А вот как стоят за своих индюки. Пишет из Льгова Курской области Лазарев Юганес Дмитриевич: «Я был машинистом на железной дороге, водил поезда Воронеж — Киев. На какой-то станции вблизи Ворожбы состав наш стоял первым к платформе. Из-под вагона стоявшего рядом товарняка мальчишка выгонял стаю индюшек. Одного молодого индюка палочкой он зашиб, и тот повалился на линии, где мы стояли. Что началось! Вся стая вернулась и подняла гвалт. А два индюка с бормотанием подбежали к упавшему — один спасатель схватил пострадавшего клювом и стал трясти, другой потянул за хвост с полотна. Уже зажегся зеленый, надо было поезду тронуться, но мы дождались, пока индюки привели пострадавшего в чувство, и стащили с путей».
Чего не случается! Николай Васильевич Швырев (Ирпень Киевской области) подробно, с рисунками пишет, как волк ночью, почуяв овец, в низкой соломенной кровле прорыл к ним нору. А под кровлей был еще погреб. И квадратный лаз в него крышкой был не закрыт. Схватив за горло овцу, волк попятился и вместе с жертвой грохнулся вниз. «Вся деревня сбежалась на шум с фонарями и ружьями. Волк, прячась, поставил в погребе все кверху дном — повалил кадки, побил стеклянные банки солений, разворошил картошку. К утру его выстрелом сверху прикончили. А когда поглядели, что наделал обезумевший зверь, почесали в затылках: подождали бы утра и охладились — взяли бы волка без большого погрома».
И несколько курьезов с деревенских дворов. «Дедушка мой решил поощрять кур-несушек. Как выбежит из сарая и закудахчет, он сразу ей угощенье. Что же из этого вышло? Куры стали кудахтать и получать угощенье, не положив яиц. Дрессировка получилась такой, что куры решили: благодарят их всех за кудахтанье». (Юрий Анатольевич Сдобников, Белгород).
А вот, улыбнитесь, строчки из письма Николая Федоровича Ларионова (Псковская обл.). «Решила бабушка испечь пирог с вьюнами, которых я наловил. Достала пирог, а он в дырках — вьюны из горячего теста повылезали и, конечно, испеклись в печке. Смех и грех, мы-то считали, что вьюны снулые».
Всти из леса. «Заяц умен, — пишет Ю. Востряков из Конакова. — Поднял я косого перед небольшой возвышенностью. Он за ней скрылся, но я по следу за ним не пошел, а сделал крюк и вышел с другой стороны. Что я увидел? Заяц стоял столбиком и глядел в сторону своего следа — иду я или остановился?»
А вот интересный случай с гусями. Пишет мой друг из Саранска Анатолий Яковлевич Митронькин. «Охотились вблизи заказника Краснослободского. Из лесу в поле увидели стаю гусей. И не сумели сдержать собак — они кинулись к птицам. Ну, думаем, все испортили. А что же вышло? Гуси двух наших лаек и гончую не испугались — всей стаей (голов под триста) рванулись бегом, помогая себе и крыльями, за собаками. Те — деру, а гуси вошли в азарт и приблизились к нам на выстрел. Троих гусаков потеряли азартные птицы».
И в заключение — о загадочном в мире природы. Мой земляк из Воронежа Борис Михайлович Воронцов пишет: «Столярничал я около баньки. Вдруг слышу с Усманки («Ваша» речка, В. М.) испуганный женский крик. Подбегаю, на женщине нет лица — «Глядите, змеи!» Но я и сам увидел уже: вдоль берега полосой в два метра двигалась ну просто армия ужаков, маленьких и больших. Ползут спокойно. Но куда, зачем, таким-то числом? С другого берега слышу крик. Руками испуганно машут парень и девушка: «Змеи! Змеи!»
Оцепенев от ужаса, как в дурном фильме, наблюдали мы это странное зрелище. Случилось оно 13 августа 1994 года, после 11 часов. Что это было? Может, есть ответ на этот вопрос». Нет, Борис Михайлович, для меня это тоже загадка, и сколько помню, на Усманке этого никогда не случалось. Может быть, кто-нибудь из герпетологов нам напишет?
И ко всем просьба: фамилию, имя и отчество во избежание неточности пишите разборчиво.
09.08.2002 — Рыболов в перьях
Люблю сов. Нравится облик птиц, интересное их поведенье, таинственная ночная жизнь с перекличками и бесшумными перелетами.
Филин — князь среди сов. Разные виды его живут на всей Земле, исключая Антарктиду. Везде он — умелый охотник: снимет с ветки крупную спящую птицу, прищучит зайца, кошку, с ежом справляется, не побрезгует мышью. И есть среди филинов не охотник, а рыболов. Живет на Дальнем Востоке. Все филины редки. Этот в особенности. Даже из старожилов края мало кто видел рыбного филина. Нет его в зоопарках. И вот звонит мой друг орнитолог Саша Сорокин.
— Михалыч, хотите полюбоваться?..
Хочу… Да все дела бросил и немедля поехал в Битцевский парк, где московские орнитологи учинили нечто вроде питомника, где содержат орлов, соколов и иных, ставших редкими, птиц.
В ПИТОМНИКЕ много вольер, и филины жили в одной из них. Но недавно для этих сов отвели территорию (изолированную, конечно), где рыбные филины сразу почувствовали себя как дома. Посредине обтянутого мягкой сетью пространства течет ручей, и над ним смыкаются верхушки деревьев леса. Одна из вётел имеет большое дупло, и филинам оно сразу понравилось. Своей резиденцией в этой паре сделал ее самец. Самка гнезда не строила, но материнство, как видно, уже проснулось в молодой птице — постоянно сидит на помосте, для гнезда подходящем.
Наблюдая за птицами, я взял в руки ходившего под ногами кота и дал ему зацепиться когтями за сеть. В ту же секунду в сеть с другой стороны когтями вцепилась птица. «Что это — выпад охотника?» — «Нет, это самка защищает еще не существующее гнездо, точнее, гнездовую территорию».
