Александр Широкорад - Спор о Русском море
Оптимист может на законном основании назвать обстрел укреплений Босфора демонстрацией с целью поддержки десантной операции англо-французов у Дарданелл, а пессимист — преступным расходованием снарядов и расстрелом орудий главного калибра броненосцев. Напомню, что лейни-рования стволов тогда и в помине не было, а живучесть ствола 305/40-мм орудия составляла 200–350 выстрелов (в зависимости от качества пороха и критерия расстрела ствола).
С третьей задачей — поддержкой сухопутных сил Кавказского фронта — Черноморский флот более или менее справился.
Войска Кавказской армии за три года войны продвинулись почти на 200 км вдоль побережья Черного моря и захватили порт Трапезунд. Корабли Черноморского флота регулярно оказывали огневую поддержку сухопутным войскам. Большим успехом Черноморского флота стала высадка десанта на необорудованное побережье вблизи Трапезунда. Любопытно, что высадка десанта была произведена не в портах Черного моря, а в Мариуполе на Азовском море. Впервые в мировой истории высадка происходила с помощью специальных десантных судов (по конструкции напоминавших десантные суда Второй мировой войны) — эльпидифоров и болиндеров [63]. Всего было перевезено 17 825 человек, 2197 лошадей, 800 повозок и 800 тонн груза.
Подводя итоги, можно сказать, что к февралю 1917 г. русский флот господствовал на Черном море, но не сумел полностью блокировать Босфор и противодействовать германским подводным лодкам.
Глава 17. Как Черное море стало германо-турецким озером
В ночь на 24 февраля 1917 г. (по н. ст.) в Петрограде начались беспорядки, а уже 2 марта император Николай II подписал отречение. Революция прошла почти бескровно и как-то, пардон, скучновато. Хоть бы Петропавловскую крепость взамен Бастилии штурманули! Ленин по сему поводу писал: «Эта восьмидневная революция была, если позволительно так метафорически выразиться, „разыграна“ точно после десятка главных и второстепенных репетиций; „актеры“ знали друг друга, свои роли, свои места, свою обстановку вдоль и поперек, насквозь, до всякого сколько-нибудь значительного оттенка политических направлений и приемов действия» [64].
Эти слова Ленина были как кость в горле у советских историков. Историк Касвинов разъясняет, что-де «актеры» — это пролетариат. Нелогичность объяснения, я думаю, очевидна. Да и называть пролетариат «актерами» при Ленине было небезопасно: можно было и на Соловки загреметь.
А вот если слово «актеры» заменить на «масоны», все станет предельно ясно. Кстати, и сами масоны своих соратников (подельщиков) масонами не называли, а выражались всегда как-нибудь иносказательно.
Еще в 1912 г. в строжайшей тайне был сформирован Верховный Совет Народов России. Уже через год секретарями Верховного Совета стали А.Ф. Керенский, М.Н. Терещенко и Н.В. Некрасов. (Замечу в скобках, в 1917 г. во Временном правительстве: Терещин с марта по апрель министр финансов, а в мае — октябре министр иностранных дел; Некрасов был вначале министром путей сообщения, а затем министр финансов и заместитель председателя Совета министров; Керенский с марта министр юстиции, с мая военный и морской министр, а с июня по совместительству и глава правительства). Как видим, со дня сформирования Временного правительства и до 25 октября 1917 г. эта «святая троица» находилась на ключевых постах. Уходили и приходили во Временное правительство октябристы, кадеты, трудовики, разные там эсеры, а масоны оставались.
По данным масона Нины Берберовой, в первый состав Временного правительства (март — апрель 1917 г.) вошло десять «братьев» и один «профан». «Профанами» масоны называли близких к ним людей, которые, однако, формально не входили в ложи. Таким «профаном» в первом составе Временного правительства оказался кадет П.Н. Милюков, назначенный министром иностранных дел.
Масонское Временное правительство оказалось бессильным провести какие-либо кардинальные реформы в России, как, например, вопрос о земле, вопрос о мире и т. д. Все сводилось к косметическим мерам, зачастую принимавшим комедийный характер. Новой власти на местах было попросту не на кого опереться. В результате случилось неизбежное — в центре страны появилось троевластие, а по окраинам — и четырехвластие. Первая власть состояла из Временного правительства и купленных ею комиссаров в губерниях. Вторая власть — Советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Третья власть — командование действующей армией и военными округами внутри страны. Ну и, наконец, четвертая власть — это националистические гособразования, всякие там сеймы, курултаи, гетманы и т. п.
Результатом параллельности власти стало падение боеспособности русской армии и флота. Первым небоеспособным стал Балтийский флот. На Черном море благодаря мерам адмирала Колчака и специфики театра военных действий в первые недели после отречения удалось избежать резни офицеров, как это было в Гельсингфорсе и Кронштадте. Там матросами были убиты больше офицеров, нежели их погибло в ходе мировой войны на всех театрах военных действий.
Тем не менее уже 4 марта в казармах Севастопольского флотского полуэкипажа был сформирован временный военный исполнительный комитет. 6 марта в Народном доме, располагавшемся на Базарной площади у Артиллерийской бухты, при большом скоплении народа состоялись выборы в городской исполнительный комитет. В него вошли 19 человек (от городской думы — 3, от населения — 3, от рабочих — 6, от гарнизона — 3, от флота — 4 человека). Одновременно был создан Центральный военный исполнительный комитет (ЦВИК) из 10 рабочих, 23 матросов, 12 солдат и 6 кондукторов. ЦВИК находился под контролем командующего флотом.
На следующий день, 7 марта, по инициативе офицеров флота и гарнизона был сформирован Офицерский временный исполнительный комитет, в который вошли девять человек. В этот же день заявили о своем объединении Совет солдатских и Совет рабочих депутатов.
17 марта по всему Крыму была проведена присяга на верность Временному правительству.
22 марта на совместном заседании ЦВИКа, городского исполнительного комитета, Совета солдатских и рабочих депутатов и городской думы был образован Совет рабочих, солдатских и матросских депутатов. В этот совет вошло 163 депутата, председателем его избрали прикомандированного к 35-му авиационному отряду Севастопольской военноавиационной школы старшего унтер-офицера Константина Васильевича Сафонова, состоявшего в партии эсеров.
Развал флота стал неизбежен. Уже в июне 1917 г. на кораблях Черноморского флота начались случаи открытого неповиновения командирам. Так, наэсминце «Жаркий» в начале июня команда отказалась выполнять приказы командира Г.М. Веселого. А комиссия ЦИК предложила миноносцу «Жаркий». «прекратить кампанию», то есть встать на прикол в Севастополе и более не участвовать в боевых действиях.
5—6 июня в Севастополе революционные матросы произвели аресты нескольких десятков офицеров. А затем было решено обыскать и обезоружить всех офицеров Черноморского флота.
Желая избежать кровопролития, адмирал Колчак издал приказ, немедленно переданный по радиотелеграфу: «Считаю постановление делегатского собрания об отобрании оружия у офицеров позорящим команду, офицеров, флот и меня. Считаю, что ни я один, ни офицеры ничем не вызвали подозрений в своей искренности и существовании тех или иных интересов, помимо русской военной силы. Призываю офицеров во избежание возможных эксцессов, добровольно подчиниться требованиям команд и отдать им все оружие».
В 17 часов того же дня, 6 июня, члены судового комитета флагманского броненосца «Георгий Победоносец» пришли в адмиральскую каюту и потребовали от Колчака сдать оружие. Тот выставил депутатов из своей каюты, затем вышел на палубу и выбросил за борт свою Георгиевскую саблю с надписью «За храбрость», полученную за оборону Порт-Артура.
В тот же вечер начальник штаба Черноморского флота адмирал М.И. Смирнов телеграфировал в Петроград Временному правительству о произошедших событиях. Ночью он получил ответную телеграмму, подписанную премьером князем Львовым и военным министром Керенским. В телеграмме приказывалось Колчаку и Смирнову немедленно выехать в Петроград для личного доклада. Временное командование флотом возлагалось на адмирала В.К. Лукина. В телеграмме также содержался строжайший приказ возвратить оружие офицерам.
Вот весьма характерный пример. 27 июля миноносец «Гневный» возвратился в Севастополь с захваченной турецкой лайбой, груженной маслинами, орехами и табаком.
Команда отказалась сдать груз в распоряжение Севастопольского Совета и сама распродала его прямо на площади Нахимова.
В апреле 1917 г. в Киеве с попустительства Временного правительства было создано сепаратистское правительство Украины, так называемая Центральная рада. Приехавший в Киев в середине июля А.Ф. Керенский фактически признал власть Центральной рады над Киевской, Полтавской, Подольской, Волынской и Черниговской губерниями.
