Николаос Зурнатзоглу - Старец Паисий Святогорец: Свидетельства паломников
В 1977 году я снова побывал у старца в келлии Честного Креста, которая относилась к монастырю Ставроникита. Во время нашей беседы он рассказал мне о своем духовнике, отце Тихоне: «Однажды, когда мы служили Божественную литургию и я начал петь Херувимскую, отец Тихон не выходил на великий вход примерно полчаса и я пропел Херувимскую много раз. После окончания Божественной литургии я спросил отца Тихона, что с ним случилось во время Херувимской. Он сказал мне тогда: «Дорогой мой, славословят Бога Херувимы и Серафимы. А меня через полчаса спускает мой Ангел Хранитель, и тогда я продолжаю Божественную литургию». Отец Тихон имел божественную любовь, поэтому растягивал литургию до двенадцати дня.
Старец как‑то посоветовал мне непрестанно читать молитву «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». Я спросил: «Геронда, с вами живет змея?» Старец резко и строго ответил мне: «Костас, змеи у меня здесь» — и сильно стукнул себя в грудь, имея в виду свои страсти.
В другой раз, во время встречи со старцем в келлии Панагуда, я упомянул капитана ЭЛАС[16] из Коницы, деятельность которого разворачивалась в 1946–1949 годах в районах Коницы и Филиат. Я рассказал старцу о его репатриации из России. Старец в ответ сказал: «Ни он не прав, что приехал в Коницу, ни государство, что позволило ему приехать на место гибели его жертв. Государство должно было определить ему место жительства вдали от Коницы». Когда я спросил старца, почему Господь попускает этому капитану, который совершил столько преступлений, долголетие (тогда ему было где‑то от семидесяти пяти до восьмидесяти лет), старец ответил: «Господь — это Отец, и Он долготерпелив. Он хочет спасти его душу. И он спасется, если покается».
В продолжение беседы я сказал: «Геронда, у меня есть брат. Он немолод, но не женат. Сделайте что‑нибудь, чтобы он женился». Старец ответил: «Будешь делать пятьдесят поклонов утром и вечером, и я буду делать столько же, и с помощью Божией твой брат женится через год». Я стал делать, что сказал мне старец, и — о чудо! — не прошло и года, как брат мой женился на благочестивой девушке. С тех пор прошло двадцать лет. Мы с братом после его свадьбы посетили старца. Он его очень почитает и любит повторять его фразу: «Надо иметь хорошие помыслы».
Старец Паисий сказал мне: «Костас, когда идет война, то, тем, кто сражаются в первых рядах и гибнут за Отечество, государство воздает честь, называя их именами площади и улицы. Те же, кто воевал в тылу, остаются неизвестными. Так же и в духовной войне. Господь хочет, чтобы мы сражались в первых рядах, чтобы записать наши имена в книге жизни». И еще сказал старец: «Когда я только стал монахом монастыря Преподобного Филофея, в одной келлии за его пределами подвизался некий брат по имени Августин. Однажды я понес ему из монастыря Филофей разные гостинцы, но дверь была закрыта. Я позвал его по имени, однако ответа не получил. Я оставил гостинцы, а сам ушел. На следующий день пришел старец Августин и спрашивал монахов: «Где этот монах Паисий, который принес мне гостинцы?» Они недоумевали, как старец Августин меня знает, когда даже они меня еще знали еле–еле. Но он, обладая даром прозорливости, меня знал, несмотря на то что мы ни разу не виделись. Этот монах был настоящий воин. Однажды ночью к нему в келлию явился диавол в виде ужасного пса. Он испускал изо рта огненное пламя, так как горел от его молитв, и хотел его задушить. Они подрались, и монах так его избил, что тот пустился наутек. Монах стал переживать, что побил диавола, пошел исповедался своему духовнику, сказав ему: «Геронда, сегодня я совершил плохой поступок. Я побил диавола. Позволишь мне причаститься?» Духовник обрадовался: «Конечно, позволю. Этот твой поступок был победой над диаволом»[17].
Еще один случай. Мой кум подозревал свою замужнюю дочь в любовной связи с одним младшим лейтенантом запаса. Он поделился со мной, сказав, что думает совершить убийство и смыть позор, которому подвергла дочь его семью. Я сказал, эта его мысль от диавола, и предложил ему: «Мы должны поехать на Святую Гору и спросить мнение старца Паисия». Он согласился на мое предложение. Мы встретились со старцем в Панагуде. Беседа проходила в моем присутствии. Кум высказал свои сомнения. Старец спросил, сколько лет его дочери, и тот ответил: сорок. Старец, помолчав минуты две, с радостным лицом ответил куму: «Твоя дочь невиновна. А ты что собрался сделать? У нее нет любовной связи с младшим лейтенантом». Кум раскаялся и со слезами на глазах поблагодарил старца, освобожденный от дурных помыслов, которые его мучили. В беседе выяснилось, что они родом из одной области, Коницы. Радостные, мы ушли.
Во время другой встречи со старцем у него в келлии в Панагуде я пожаловался ему, что моя жена невнимательна и бьет стаканы. «Сколько, ты сказал, она разбивает? Два, три? Не десять? — спросил он с улыбкой. И добавил: — Пусть бьет сколько хочет, главное, чтобы мир был в вашем доме». Я также рассказал ему, что часто страдаю от обострений цистита. Он дал мне следующий рецепт: «Отвари ячмень, один килограмм на пять литров воды. Когда увидишь, что шелуха начинает отходить, то выключай. Из этой кастрюли с вареным ячменем выпивай по стакану воды утром, днем и вечером перед едой. Хранить его надо в холодильнике. Когда будешь вынимать его из холодильника, подогревай немного и пей». Он рассказал мне, что одна пятилетняя девочка страдала от частых приступов цистита. Была даже опасность, что она умрет. Но она выздоровела благодаря ячменному отвару. Ее родные прозвали ее Ячменная. Я попробовал отвар из ячменя и действительно вылечился. Я стал рекламировать его своим знакомым, страдавшим от цистита и простатита, и, судя по их словам, им это помогало.
В другой раз я сказал старцу: «Геронда, у меня было две операции по поводу простатита». Он ответил: «Не говори об этом никому, даже священнику. Ты получил от Бога два франка, тогда как другие ничего не получили».
Как‑то старец сказал мне: «И теперь совершаются чудеса». Он рассказал мне одну историю: «Нельзя судить человека по его профессии. Я знал одного грузчика, который воскресил мертвого. Однажды, когда я был дикеем[18] в Иверском скиту, меня посетил некий человек примерно пятидесяти пяти лет. Он пришел поздно вечером и не постучал, чтобы не беспокоить братию, остался ночевать на улице. Увидев странника, братия скита пустили его внутрь и сообщили об этом мне. «Что же, — говорю ему, — ты не позвонил в колокольчик, чтобы мы тебе открыли?» — «Что ты говоришь, отче? Как я могу побеспокоить братьев?» Вижу, лицо его светится. Я понял, что он живет глубокой духовной жизнью. Он рассказал мне, что в раннем детстве лишился отца, поэтому, когда женился, очень полюбил своего тестя. Вначале он заходил домой к тестю и к теще, а потом уже шел к себе домой. Вот только переживал, что тесть сильно сквернословил. Много раз он просил его не сквернословить, но тот становился еще хуже. Как‑то тесть тяжело заболел. Его отвезли в больницу, и через несколько дней он умер. Его не было рядом с тестем, когда тот умирал: он разгружал корабль. Когда же пошел в больницу и нашел тестя в морге, то взмолился с большой болью: «Боже мой, прошу Тебя, воскреси его, чтобы он покаялся, и потом забери его.» Мертвец открыл глаза и начал шевелить руками. Люди, которые там работали, увидев это, разбежались. Тогда он взял тестя и отвел его домой в полном здравии. Тесть прожил еще пять лет в покаянии и умер.« Отче, — сказал мне странник, — я глубоко благодарен Богу за то, что Он оказал мне эту милость. Кто я такой, чтобы Бог оказывал мне такую милость?» Он обладал великой простотой и смирением. Ему и в голову не пришло, что он воскресил мертвого. Он растворился в благодарности к Богу за то, что Он ему сделал»[19].
Старец говорил мне: «Если ты слышишь, что кто‑то богохульствует, подойди к нему и вразуми по–доброму. Но если он продолжает богохульствовать, замолчи и говори про себя: «Господи Иисусе Христе, помилуй его».
Как‑то раз один юноша спросил, кто такой старец Паисий. На это старец ответил: «Зачем тебе нужен Паисий? Слишком уж большое значение вы ему придаете. Одному нужен Паисий, другому Паисий… Оставьте его, не обращайте на него внимания». Потом он все‑таки открыл свое имя юноше.
Однажды я сказал старцу: «Приезжайте к нам домой в Каламату, Геронда. Ваш приезд для нас будет великой радостью и благословением, хотя бы на два дня». Он ответил на это: «Не монашеское это дело — выходить в мир. Долг монаха — сидеть в келлии и молиться». И в другой раз: «Геронда, идите в мир». — «Что мне там, в миру, делать? Мир — это настоящий сумасшедший дом».
Однажды по дороге к келлии старца со мной шел паломник, очень обеспокоенный и расстроенный. Он был родом из Трикалы, но жил в Западной Германии, владел там тремя ресторанами. Он закрыл свои рестораны на три дня для того, чтобы встретиться со старцем. Он надеялся, что тот разрешит некоторые его проблемы, связанные с семьей и работой. После часовой беседы со старцем он радостно сказал мне: «Мне полегчало».
