Журнал Русская жизнь - Август (август 2008)
I.
На следующий день после случая с Полиной Алексей пошел к матери Сергея Долгачева Людмиле Петровне. Представился знакомым Сергея, который зашел выразить соболезнования. Людмила Петровна гостю удивилась - думала, у сына нет друзей.
- Любая мать будет защищать свое дите, но она мне сказала, что давно знала, что ничем хорошим его жизнь не закончится. Плакала, конечно, но не так чтобы «на кого ты нас покинул», а как-то сдержанно. Я посидел полчаса и ушел.
К Людмиле Петровне Алексей Бурилов ходил, чтобы проверить себя - станет ли ему жалко человека, которого он убил. Оказалось - нет, не жалко.
- Вы зря говорите «человек». Человек так себя вести не будет. Я вообще не знаю, как его называть. По идее - монстром, но тоже как-то странно - это не монстр, так, червяк какой-то.
38- летний Сергей Долгачев и в самом деле был не самым удачным гостем для детского дня рождения -ни с сестрой Алексея Натальей, ни тем более с ее старшей дочерью Кристиной, по случаю 16-летия которой Наталья принимала гостей, он знаком не был. Накануне познакомился с девушкой (ее имени Людмила Петровна не помнит), пили пиво на пустыре, потом пошли к ней. А на следующий день новая подруга позвала Долгачева в гости к Наталье. Он нарвал цветов и пошел в гости.
II.
Алексей на день рождения племянницы опоздал - хоронил друга, которого накануне зарезали на улице из-за мобильного телефона и кошелька с 500 рублями. Настроение было соответствующее, и даже пить с гостями он не стал - сел в стороне с пакетом сока и, как вспоминает, «думал о чем-то своем». Застолье проходило во дворе двухэтажного барака, в котором живет Наталья с дочками Кристиной и Полиной. Гостей было немного - одноклассница Кристины, супружеская пара - друзья Натальи, еще одна подруга семьи и та девушка (ее имени Алексей тоже не знает, говорит, что «такой же монстр, только женского пола»), которая привела Долгачева. Познакомиться с Долгачевым Алексей не успел, он в тот вечер вообще ни с кем не разговаривал.
III.
Людмила Петровна Долгачева, в общем, правильно говорила, что жизнь ее сына не закончится ничем хорошим. «Вся его жизнь - одна большая беда», - говорит и мне Людмила Петровна. Живет она одна в маленькой комнате в коммуналке, второй муж умер, младшая дочь вышла замуж и уехала в Кустанай. В Казахстане некоторое время (сколько - мать не помнит) жил и Сергей - к сестре он уехал после того, как пропил квартиру. В Кустанае пытался торговать на рынке какими-то продуктами, а заработка не было, работу бросил, но на рынок ходил каждый день - подрабатывал грузчиком, деньги пропивал там же. Однажды подрался, получил пять проникающих ножевых ранений, неделю пролежал в реанимации и вернулся к матери с инвалидностью. Два года жил в ее комнате, лечился («Всю пенсию на лекарства для него тратила», - жалуется Людмила Петровна). Этой весной сказал матери, что нашел работу - где-то грузчиком, но, как говорят соседи, врал и на самом деле нигде не работал.
IV.
Алексею Бурилову - 31 год, работает он в маленькой мастерской на территории мебельного комбината. Вдвоем с приятелем делают металлические двери. Приятель ездит по городу, развозит заказы, а Леха что-то постоянно режет, варит, сверлит и ругается с местным электриком, который почему-то именно к Алексею любит ходить поболтать.
- Это, как Децл пел, достали коммунисты, фанатики, фашисты. С утра до вечера одно и то же: Горбачев, Ельцин, великую страну просрали. Ну сколько можно? Я ничего не просрал и мне самому насрать на их величие. Работать надо. Вот я семь лет уже работаю с металлом, нашел свое призвание - кузнец. С тем, что на квартиру мне никогда не заработать, я смирился, но все равно стараюсь, и меня в городе знают - я все умею.
V.
Когда стемнело, гости стали расходиться. Наталья ушла в дом, именинница с подружкой - куда-то тусоваться уже без взрослых, а Алексей с мобильным телефоном бродил туда-сюда вдоль барака - разговаривал с родственниками парня, которого в тот день хоронили. Собеседник положил трубку, Алексей услышал гудки, положил телефон в карман, но гудки почему-то не прекратились.
- Потом понял, что это не гудки, а такой писк, как мышь пищит. Я послушал - вроде мерещится, - и пошел в дом. И вот что-то заставило меня обернуться, смотрю, а в кустах голый мужик стоит. Что за ерунда?
Барак Натальи находится на достаточно оживленной улице Курчатова между экономическим колледжем и его общежитием. Улицу он не украшает, поэтому двухэтажное здание и примыкающая к нему помойка по периметру очень плотно засажены деревьями и кустами - с улицы барака не видно. Увидев голого мужика, Алексей негромко выматерился и шагнул по направлению к кустам. Мужик обернулся и спокойно сказал:
- Убью, сука.
Алексей узнал Долгачева.
- Я стою и вижу, что вот эта мразь наглым образом подминает под себя мою племянницу. Смотрит на меня, а сам рукой у нее под платьишком лазит. Полина пищит и тоже смотрит на меня. И я стою и думаю: ну что это такое? У меня обостренное чувство справедливости, я очень принципиальный человек, и думать я не стал - подошел к нему, тупо взял за волосы и понес. Куда Полина убежала, я даже не видел - я вообще ничего не видел, меня потом спрашивали: «Слушай, как ты его десять метров пронес? Он же тяжелый». А я не помню, как я его пронес и откуда силушка взялась. Просто взял, как мешок с говном, и несу. Он пытался что-то шепелявить, но я его, честно говоря, не слушал. Озверел я на тот момент.
Дальше Алексей говорит, что пришел в себя уже на свалке - Долгачев лежал перед ним и не шевелился.
- Я пощупал ему пульс - жив. Достал сотовый, набрал 112, никто не отвечает. Думаю - е-мое, сейчас кто-нибудь пройдет мимо и подумает, что я его прячу. Выбежал на дорогу - гаишники едут. Остановил машину и кричу им: «Забирайте педофила!»
Скорая помощь и милиция приехали через десять минут. Долгачев был еще жив, его увезли в первую горбольницу, с Полиной осталась женщина-психолог, а Алексея отвезли в отделение милиции, составили протокол и сразу отпустили, сказали только ждать вызова в прокуратуру.
В больницу Долгачева доставили после полуночи, а в половине первого он, не приходя в сознание, скончался.
VI.
Когда человек рассказывает о том, как очнулся, уже увидев перед собой неподвижное тело, - верить ему необязательно. Скорее всего, такую форму изложения Алексею посоветовали адвокаты, чтобы переквалифицировать статью обвинения с «превышения пределов самообороны» на «причинение тяжкого вреда здоровью в состоянии аффекта».
Тяжкие телесные повреждения, которые получил Долгачев перед смертью, - это, во-первых, разрыв тонкого кишечника, и, во-вторых, - кровоизлияние в мозг, причем кровоизлияние, как говорят врачи, произошло раньше разрыва кишечника и было вызвано сильным ударом в затылок.
- Про затылок ничего не знаю, - говорит Алексей. - В затылок - это запрещенный удар. Я запрещенные удары хорошо знаю, я в спецназе служил, в подразделении «Кобра». Бить умею, но нарочно убивать я бы его не стал.
Алексей спрашивает, когда начнется интервью. Я отвечаю, что оно уже началось, и показываю блокнот.
Он удивляется - а где, мол, камера? Когда телевидение приходило, журналисты с камерой были. Я еще раз говорю, что пишу для журнала, Алексей смеется.
- А я думал, интервью - это когда телевидение. Ко мне уже с НТВ приезжали, я потом передачу видел, очень интересно. После моего интервью показали, не помню, в каком это городе было, педофила, который семерых детей изнасиловал и получил за это четыре года. Если бы не я - этот монстр, может быть, вообще год условно получил бы. Он же Полинку не успел изнасиловать и тем более не убил. И как бы он тогда себя чувствовал? Чувствовал бы себя победителем. А мы бы сидели и боялись. Наташа и так после того дня неделю из дома сама не выходила и детей не выпускала - боялась. А если бы он остался жив? Безнаказанность порождает новые преступления. Я не дал совершиться безнаказанности.
VII.
В следственном отделе по Советскому району Челябинска говорят, что вопрос о содержании Бурилова под стражей даже не рассматривается - с тем, что он был прав, избивая Долгачева, здесь не спорит никто.
На следующей неделе Алексей поедет на психологическую экспертизу, которая, как говорят в следственном отделе, со стопроцентной вероятностью признает его находившимся в момент убийства в состоянии аффекта. «Состояние аффекта - понятие широкое, вы же понимаете, - говорит один из сотрудников следственного отдела. - Там, например, шашлыки жарили, прямо во дворе ножи острые лежали. То, что он не побежал за ножом, - достаточное доказательство аффекта».
VIII.
В день похорон сына Людмила Петровна Долгачева встать с постели не смогла и на кладбище не поехала. О том, как и почему погиб сын, она узнала из передачи местного телевидения, - в милиции, когда она получала справку, разрешающую забрать тело из морга, ей сказали, что он просто погиб в драке.
