Владимир Карпов - Тайные информаторы Кремля. Нелегалы
Помимо общеобразовательных дисциплин, в университете И. Ахмеров упорно изучал турецкий, французский и английский языки. После окончания университета в 1923–1925 годах работал заместителем директора Московского педагогического техникума имени Профинтерна. В те годы это было для выпускников вузов своеобразной «производственной практикой», в ходе которой представители новой интеллигенции осваивали конкретные участки работы и получали необходимые практические навыки.
После двух лет работы на педагогическом поприще И. Ахмеров был направлен на работу в Народный комиссариат иностранных дел. В 1925 году молодого дипломированного специалиста командируют в город Термез, в полпредство СССР в Бухарской Советской Социалистической Республике. В Термезе он занимает первую дипломатическую должность — работает в качестве дипломатического агента. Однако вскоре эта республика была ликвидирована, ее территория вошла в состав трех вновь образованных советских азиатских республик (Узбекистана, Туркмении и Таджикистана). Молодой дипломат переводится на работу в Турцию в качестве секретаря генконсульства СССР в Стамбуле. В 1928 году И. Ахмеров получает повышение по службе: он назначается временно исполняющим обязанности генерального консула СССР в Трапезунде и работает на этом посту до середины 1929 года.
Именно к этому периоду относится начало сотрудничества Ахмерова с советской внешней разведкой. Находясь в Турции, он не только усоврешенствовал знания иностранных языков, но и получил навыки общения с иностранцами, познакомился с основами вербовочной работы. За период работы в Турции он сумел завести обширные связи в иностранной колонии и приобрел в ней ряд ценных источников политической информации.
В то время Стамбул и близлежащие Балканские государства представляли большой интерес для советской внешней разведки. После поражения белогвардейцев в Гражданской войне армия генерала Врангеля была эвакуирована из Крыма в район Стамбула и размещена в лагерях беженцев на Галлиполийском полуострове. Часть белой эмиграции осела в Турции, однако подавляющее большинство бывших офицеров и рядовых Добровольческой армии переселилось в Болгарию, Сербию, Грецию и другие европейские страны.
В сентябре 1924 года русская военная эмиграция объединилась в Русский общевоинский союз (РОВС), насчитывавший в своих рядах до 20 тысяч активных членов. Руководитель РОВС барон Врангель стремился сохранить костяк Добровольческой армии за рубежом для организации интервенции в Советскую Россию. Поэтому Центр крайне нуждался в получении достоверной информации о планах и замыслах контрреволюции. Именно на решение этой задачи были обращены усилия И. Ахмерова и других разведчиков в Турции. Однако в ту пору он еще не числился в кадрах Иностранного отдела ОГПУ, чьи задания выполнял.
По возвращении в Москву И. Ахмеров был назначен на должность референта наркомата иностранных дел. Руководство органов государственной безопасности внимательно присматривалось к молодому дипломату и пришло к выводу о том, что он подходит для работы в ОГПУ.
В марте 1930 года И. Ахмеров зачисляется на работу в контрразведывательное подразделение ОГПУ в качестве оперативного сотрудника и вскоре направляется в Бухару, где активно участвует в борьбе с басмачеством. Ахмеров успешно справляется с поставленными задачами, и руководство ОГПУ принимает решение о переводе его на работу в Иностранный отдел (внешнюю разведку).
Поскольку в то время в ОПГУ еще не было специального учебного заведения для подготовки будущих разведчиков, в 1931 году, по возвращении из Бухары, Ахмеров был направлен на учебу в Институт красной профессуры. На факультете мирового хозяйства и мировой политики он совершенствует знания, необходимые для работы за границей. В 1932 году Ахмеров зачисляется в штат Иностранного отдела ОГПУ, где знакомится с работой внешней разведки и задачами, решаемыми ее загранаппаратами.
В январе 1933 года молодой разведчик был приглашен в кабинет начальника ИНО ОГПУ А. Х. Артузова. В начале беседы Артур Христианович сразу же подчеркнул, что перед Ахмеровым ставится новая, исключительно важная задача. Легендарный начальник разведки отметил, что, помимо угрозы с Запада со стороны белогвардейской эмиграции и их покровителей, на Востоке страны вырисовывается дополнительный очаг напряженности. Дело в том, пояснил он, что Япония недавно захватила китайскую провинцию Маньчжурию и создала там марионеточное правительство. Японцы упорно работают над тем, чтобы превратить Маньчжоу-го в плацдарм для агрессии против СССР и Китая. Оперативная обстановка в этом регионе чрезвычайно осложнилась. Белогвардейская эмиграция, окопавшаяся в Маньчжурии, открыто перешла на службу Японии и вынашивает планы агресии против СССР вместе с японской императорской армией.
— Мы решили направить вас в Китай в качестве нашего нелегального работника, — сказал в заключение Артур Христианович. — Вам предстоит выехать в Пекин под видом турецкого студента-востоковеда, легализоваться там и заняться приобретением источников, которые могли бы информировать нас о положении вещей в этом районе и планах белогвардейцев и японцев.
Предложение руководства разведки было несколько неожиданным для Ахмерова: до сих пор ему никогда не доводилось не только работать в Китае, но даже посещать его. Да и с нелегальной разведкой он прежде не был связан. Однако молодой разведчик, не задумываясь, ответил:
— Получить такое задание считаю честью для себя. Благодарю за доверие и постараюсь его оправдать. Вот только не знаю, сумею ли справиться, но обещаю сделать все от меня зависящее.
Началась кропотливая подготовка разведчика в Центре к роли турецкого студента-востоковеда. Для Ахмерова был приобретен настоящий турецкий паспорт, тщательно отработана легенда-биография. В Китай он должен был ехать через Европу, где «турецко-подданному» предстояло получить китайскую визу, а затем на пароходе следовать до одного из китайских портов. Конечный пункт назначения — Пекин.
Через некоторое время Юнг (таким стал оперативный псевдоним разведчика-нелегала) оказался в Риме, где обратился в туристическое агентство для организации поездки в Китай. В агентстве выяснилось, что большинство европейцев направляется в Китай через Советский Союз, поскольку это быстрее, безопаснее и дешевле.
В китайском посольстве в Риме Юнг беспрепятственно получил китайскую въездную визу. Одновременно в посольстве его предупредили, что для поездки в Пекин требуется и советская транзитная виза. Это тоже не составило большого труда. Однако после выхода из советского полпредства в Риме Юнг заметил за собой слежку. Поскольку все делалось официально и никаких предосудительных поступков он не совершил, разведчик не стал предпринимать попыток ухода от наблюдения.
Тем не менее, через несколько часов Юнг был задержан итальянскими карабинерами и доставлен в экзекватуру полиции. На недоуменный вопрос разведчика о причинах задержания, полицейский ответил, что, согласно имеющимся у него инструкциям, все посетители советского дипломатического представительства подвергаются обязательной проверке. Убедившись, что причиной визита в полпредство было получение советской транзитной визы, шеф полицейского участка сказал, что претензий к «турецкому студенту» нет. Вместе с тем полицейский отметил, что иностранцу необходимо получить в экзекватуре разрешение на пребывание в Италии и за установленную сумму тут же выписал ему итальянский документ. Так у разведчика-нелегала появилось выданное на законном основании настоящее итальянское удостоверение личности. В дальнейшем этот документ пригодился ему при легализации в Пекине.
Возвратившись в Москву, Юнг подробно доложил своему руководству о небольших происшествиях, случившихся с ним в поездке по Европе. Эти сведения были весьма полезными для нелегальной разведки, особенно для того ее подразделения, которое занималось направлением разведчиков в Китай, Корею и Японию.
Другое испытание ожидало Юнга на советско-китайской границе. На пограничной железнодорожной станции Маньчжурия в вагон зашли японские пограничники. Один из них, ознакомившис с паспортом разведчика, забрал его с собой. Через некоторое время Юнга пригласили к начальнику пограничной охраны. Остальные пассажиры оставались на своих местах. В голове у него мелькнула мысль о возможном «проколе». Однако, к счастью, все оказалось гораздо проще. Японцы, захватившие эту китайскую провинцию, требовали, чтобы у всех лиц, следовавших через ее территорию в Китай, была проставлена также и виза оккупационных властей.
Но и на этом «испытания на прочность» разведчика не закончились. Беседа с японскими пограничниками велась через эмигранта из России, татарина, владевшего турецким языком. Он переводил беседу с турецкого на русский, поскольку японский офицер-пограничник владел этим языком, и Ахмерову пришлось пустить в ход все свое самообладание, чтобы не показать, что он понимает по-русски. К счастью, все обошлось благополучно, и в Пекин он прибыл без приключений.
