Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6400 ( № 2 2013)
"Иногда я на очень высоком уровне получаю согласие, а потом оно вдруг как в вату уплывает. Прямо не знаешь, кого брать за горло, кого конкретно надо душить. (Подчёркнуто мною. - М.З.). Потом я смотрю, "Мелодия" вместе с болгарами издаёт пластинку, в которой есть ещё несколько вещей из этих дисков, а у нас они так и не случились. Когда спрашиваешь отвечающего за это человека о причине, он говорит: "Ну, вы знаете, там не все песни "бесспорные". Я говорю: "Так давайте спорить!"
Главная трагедия Высоцкого-творца заключалась вовсе не в его "борьбе со своими врагами", внутренними или внешними. Таковых, по существу, у него никогда и не наблюдалось. (Как не было им сочинено ни единого текста, который был бы официально кем-то запрещён! Буквально - ни строчки!) Это мелкие творческие сошки, задиравшиеся с мелкими же сошками во властных структурах, обижались, оскорблялись, озлоблялись и убегали за бугор, нещадно потом понося и поливая дерьмом и помоями оттуда всех и вся. И выдавали эту жалкую ублюдочную возню за борьбу с системой. Высоцкий никогда на мелочи не разменивался и всегда оставался прагматиком, нонконформистом до мозга костей. Вослед Сергею Михалкову он мог с полным правом утверждать: против пороков социализма не надо бороться. Их надо умело использовать в своих интересах. И он использовал их по полной форме. Смею утверждать, что, как умный человек, он никогда даже теоретически не рассматривал перед собой комичной цели сражаться с властью, тем более "наносить удары по системе". Он грамотно, умно и хладнокровно воевал за свою личную свободу и добился на этом поприще успехов невиданных. Высоцкий никогда и ни перед какой комиссией не отчитывался, когда желал ехать за рубеж. Бард из Таганки вообще сколько хотел, столько и общался со своим народом. Напрямую и вживую. Степень его свободы по-своему верно воспринималась даже его недругами.
"Мне кажется, что те, кто изо всех сил раздувает "пузырь Высоцкого", сами осознают ущербность своих усилий. Поэтому в ход пошли байки о каких-то преследованиях хрипуна с гитарой, о его страданиях. А этот хрипун является махровым цветком периода застоя. Именно в те годы он имел в своём распоряжении целый театр, в любой день мог без всяких помех полететь в любой конец земного шара - подумать только, он, пожалуй, единственный из советских людей, кто отдыхал на Таити! Запойный пьяница и наркоман, он жил и хрипел свои сочинения под постоянным объективом кинокамер. Его ещё в те времена, ещё живого, уже готовили на недосягаемо высокий пьедестал. Шутка сказать, отснятый киноматериал исчисляется многими километрами. И когда наркотики всё же сказали своё слово, у подъезда его дома моментально оказались все машины специфической скорой помощи, которыми в то время располагала Москва. Так что какие уж там гонения!" ("Молодая гвардия", № 8, 1989 г.).
Когда у Высоцкого действительно возникали какие-то сложности и проблемы, он писал (и не раз!) в Министерство культуры, в ЦК КПСС. И ТАМ ненавистные "гонители" всегда (!) шли ему навстречу!
"[?]Песни мои в конечном счёте жизнеутверждающи и мне претит роль "мученика", эдакого "гонимого поэта", которую мне навязывают. (Подчёркнуто мною. - М.З.). Я отдаю себе отчёт, что моё творчество достаточно непривычно, но так же трезво понимаю, что могу быть полезным инструментом в пропаганде идей, не только приемлемых, но и жизненно необходимых нашему обществу. Я хочу поставить свой талант на службу пропаганде идей нашего общества, имея такую популярность. (Подчёркнуто мною. - М.З.). Странно, что об этом забочусь я один. Это не простая проблема, но верно ли решать её, пытаясь заткнуть мне рот или придумывая для меня публичные унижения?
Я хочу только одного - быть поэтом и артистом для народа, который я люблю, для людей, чью боль и радость я, кажется, в состоянии выразить, в согласии с идеями, которые организуют наше общество.
[?]После моего обращения в ЦК КПСС и беседы с товарищем Яковлевым (Александр Николаевич, в то время первый заместитель отдела ЦК КПСС. - М.З.), который выразил уверенность в том, что я напишу ещё много хороших и нужных песен и принесу пользу этими песнями, в "Литературной газете" появилась небольшая заметка (В. Левашов. "Критиковать, значит, доказывать", 31 июля 1968 года. - М.З.), осуждавшая тон статьи в "Советской России" ("О чём поёт Высоцкий?". - М.З.)
Итог этих обращений. В феврале 1978 года приказом № 103 Минкульта СССР Высоцкому выдали удостоверение артиста за № 17114 с присвоением высшей категории вокалиста-солиста эстрады, и его разовая ставка увеличивалась до 19 рублей. (Для сравнения: народный артист СССР, выступая на той же эстраде, мог получать 25 рублей. - М.З.)
На фоне нынешнего разгула вседозволенности и безбрежной гласности кто-то и в данной способности-"приспособляемости" Высоцкого усмотрит ущербность. Мы же мастера мнить себя стратегами, даже не видя боя со стороны, а только читая старые боевые сводки. А поэту меж тем приходилось и жить с волками, и выть по-волчьи. И альтернатив на сей счёт для него не существовало. Мы же в своих рассуждениях о прошлом постоянно данным обстоятельством пренебрегаем.
Высоцкому при его даже очень короткой жизни достались невиданная слава, огромные деньги, опека многих очень влиятельных и сильных друзей, покровительство и высочайший блат в самых верхах власти, твёрдо проторённая дорога за границу. Большего в те годы нельзя было добиться никому!
Вот сухой остаток всего вышесказанного. За 42 года жизни Высоцкий снялся более чем в 30 фильмах, выпустил несколько пластинок многомиллионными тиражами, 16 лет проработал в популярнейшем столичном театре, где сыграл несколько десятков интересных и различных ролей. С 1965 года выступал в самых престижных залах страны, да что там залах - он пел свои песни на многотысячных стадионах. Я уже не говорю о том, что он объездил полмира.
Высоцкий - всего лишь малограмотный, но задиристый и нахальный самоучка. В начале 90-х в журнале "Континент" он даже был назван "Недоучкой 60-х".
А на самом деле? Владимир Семёнович окончил Школу-студию МХАТа - высшее, пожалуй, что и самое уважаемое театральное училище в стране. Можно говорить и писать всё что угодно о фундаментальной, базовой подготовке Высоцкого. Нельзя лишь отрицать того бесспорного факта, что его учил, формировал его мировоззрение цвет советской театральной культуры. Да, он был от природы наделён недюжинным талантом, необыкновенными и разносторонними способностями. Но именно в школе-студии этот природный алмаз бриллиантом сделали творцы, всем народом признанные. (На всякий случай напомню, что литературу Володе преподавал Андрей Донатович Синявский. Тот самый, который писал под псевдонимом Абрам Терц и который был в 1966 году осуждён вместе с Юрием Даниэлем). В обширной поэзии Высоцкого мы встречаем прямые или косвенные аллюзии, параллели и реминисценции из Библии, из многих восточных учений, из античной мифологии, из "старинных скетчей", из Пушкина, Гоголя, Булгакова, Зощенко, из целой плеяды погибших поэтов-фронтовиков, из Д. Самойлова, Е. Евтушенко, А. Вознесенского, Б. Ахмадулиной, которую очень высоко ценил и называл "своим любимым поэтом". В личной библиотеке Высоцкого, которую он совершенно точно начал собирать ещё со студенческой скамьи, мы опять-таки находим не только полные собрания Есенина и Маяковского, но и тома А. Ахматовой, М. Цветаевой, Б. Пастернака, И. Мандельштама, И. Северянина. Высоко ценил Владимир Семёнович Николая Клюева. Часто употреблял крылатое клюевское "избяная Русь". Николая Лескова и Павла Мельникова-Печерского тоже не раз цитировал.
Уже треть столетия прошло после смерти поэта, а до сих пор оттуда, "из-за бугра" бесчисленные теоретики и "почитатели" барда из кожи вон лезут, чтобы доказать нам: Высоцкий-де всегда стоял в оппозиции к бывшему советскому народу и социалистическому общественному строю. Его, певца индивидуализма, ничего, мол, кроме факта рождения не связывало с "коммунистическими советами"; если бы ещё немного он пожил, то непременно сбежал бы на обетованный Запад. То есть он просто каким-то чудом не пополнил ряды диссидентов. Для таких признание поэта: "Я смеюсь, умирая со смеха. / Как поверили этому бреду? / Не волнуйтесь, я не уехал, / И не надейтесь - я не уеду!" ничего не значит, потому что было написано "под давлением". Ложь всё это и корыстолюбивая клевета!
У Высоцкого нет ни одной строки, написанной под чьим бы то ни было давлением. Даже в самые трудные моменты жизни, а их на его долю с лихвой выпадало, Высоцкий всегда глубоко осознавал себя всего лишь частицей своего народа, своей Родины. Он не мыслил себя без России и поэтому острее многих других известных деятелей культуры, по разным причинам дрогнувших в борьбе с отечественными бюрократами, понимал, что его место всегда - на Родине. Что именно здесь, как нигде, нужны его голос, его песни, его присутствие. Мучившая его постоянная боль не могла быть до конца понятой ни в каком ином, самом "райском" краю на Земле. Это принципиальный, определяющий момент не только в творчестве, но и во всей жизни Высоцкого.
