Kniga-Online.club
» » » » Синтия Озик - Кому принадлежит Анна Франк

Синтия Озик - Кому принадлежит Анна Франк

Читать бесплатно Синтия Озик - Кому принадлежит Анна Франк. Жанр: Публицистика издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Все это и многое другое: лекции, преподавание, поездка в Америку, второй брак с Фаней Фрейд — наполняет жизнь Шолема в пору смуты и насилия. В Германии крепнет пришедший на смену послевоенному кризису и инфляции нацизм, обостряя и взнуздывая вездесущий антисемитизм. Брат Шолема Вернер, которому предъявлено прежнее, но дополненное обвинение в измене, вновь арестован — и как коммунист, и как еврей; он был отправлен в Дахау и в конце концов погиб в 1940 году в Бухенвальде. В 1938-м овдовевшая мать Шолема с его братьями Рейнхольдом и Эрихом бежит в Австралию. В те же годы — а именно в 1920-м, 1921-м, 1929-м, 1936-м, 1939-м — Палестину сотрясают арабские рейды. «Последние три месяца, — пишет Шолем Беньямину в августе 1936-го, — мы в Иерусалиме на осадном положении… Значительно возрос терроризм… Несколько дней назад моего коллегу, преподающего арабскую литературу, убили, когда он читал Библию в своем кабинете <…> Не знаешь, то ли бомбу бросят тебе под ноги, то ли метнут ее в тебя из-за угла». В июне 1939-го он снова написал Беньямину: «Мы живем в страхе» — и сообщил о капитуляции англичан (сил британского мандата) перед лицом насилия. А в 1947 году вспыхнула открытая война, когда из соседних арабских стран, отвергнувших план ООН о разделении Палестины, выдвинулись пять армий, чтобы встретиться в новорожденном еврейском государстве. Целые районы Иерусалима были разрушены или захвачены. До своего ухода из жизни в 1982 году Шолем пережил террористическую войну 1956-го, Шестидневную войну 1967-го и Войну Судного дня 1973-го.

Шолем считал, что его сионизм коренится не в политике, а в метафизике и истории. «Мне нет дела до государственных проблем», — говорил он и объявлял себя анархистом. Тем не менее он примкнул к коллегам по Еврейскому университету, когда в 1925 году создавался «Брит-Шалом» («Союз Мира»), политическое общество, ратовавшее за двунациональное государство, которое объединило бы арабов и евреев на равных правах, и потерпевшее крах после того, как идея привлекла лишь горстку арабов, причем некоторые из них были убиты другими арабами. Шолем однажды сказал, что, покидая Европу, он стремился выйти из мировой истории и войти в еврейскую; однако мировая история, по-видимому, имела зловещую привычку следовать за евреями по пятам. Хаос постоянно врывался в жизнь Шолема, даже когда он вникал в каббалистические теории изгнания и возвращения.

А еще он писал письма. Отец, с которым они никогда не были близки, умер через несколько месяцев после эмиграции Шолема. Но он часто писал матери — она отвечала пространно и время от времени посылала сыну по его просьбе домашние лакомства — марципан и колбасу. Он писал старым друзьям, оставшимся в Германии, новым друзьям в Америке, своим студентам, Вальтеру Беньямину, Теодору Адорно, Мартину Буберу, Ханне Арендт, Джорджу Лихтгейму, Джорджу Стайнеру, Юргену Хабермасу, Фридриху Дюрренматту, Элиасу Канетти, Дэниелу Беллу, Эмилю Факенгейму, Лео Штраусу[107], Францу Розенцвейгу (автору «Звезды спасения», поразительного и тонкого теологического труда, особенно восхищавшего Шолема) и многим другим. Эти письма составляют тысячи страниц, и в каждой звучит мощное и бескомпромиссное крещендо его голоса, тлеет подспудное пламя вулканического ума, мучимого загадками истории и отягощенного грузом авторитетного знания. В безграничной энергии писем Шолема виден человек, который находится именно там, где хочет быть, и точно знает, почему он там.

У бегущих из Германии адресатов Шолема такой уверенности не было. Шолем постоянно предлагал Беньямину выход, уверял, что он может получить кафедру в Еврейском университете; тот постоянно колебался и наконец признал, что склонность к проволочкам — «моя вторая натура, когда дело касается важных в жизни вещей». К раздражению Шолема, Беньямин обдумывал вариант бегства на остров неподалеку от Испании. «Ты несомненно мог бы заниматься здесь литературой, — возражал ему Шолем. — В Иерусалиме больше возможностей, чем на Ибице: во-первых, здесь такие, как мы, люди, во-вторых, книги… Но я сомневаюсь, что тебе будет уютно в стране, к которой ты не имеешь прямого отношения… Все трудности преодолели здесь только те, кто по-настоящему предан этой земле и еврейству». Беньямин, как давно убедился Шолем, такую преданность отторг: он обратился к марксизму. О его самоубийстве Шолем узнал из письма Ханны Арендт (впоследствии — Штерн), бежавшей на юг Франции.

Но главным летописцем для Шолема была Бетти Шолем, его впавшая в отчаяние мать, — о том, как усиливалась нацистская травля евреев, он узнавал от нее. Поток ее писем-криков из Берлина (напоминающих дневник Виктора Клемперера[108], хронику постепенного поглощения) отражает то, как неуклонно, неделя за неделей затягивалась немецкая петля. «Я отказываюсь понимать происходящее, — жалуется она. — У меня просто нет слов. Я не могу поверить, что здесь нет десяти тысяч или хотя бы тысячи честных христиан, которые выразили бы протест в знак того, что они не хотят мириться с этим». От отчетов Бетти Шолем о безуспешных попытках узнать у гестаповцев судьбу заключенного Вернера веет предчувствием грядущих зверств. В марте 1933-го, рассказывая о евреях, у которых отняли их ремесло, — о юристах, учителях, врачах, — она пишет: «Какое счастье, что тебе ничего не грозит! Мне вдруг захотелось, чтобы мы все оказались в Палестине. Подумать только, с каким негодованием немецкие евреи отнеслись к сионизму. Твой отец и дед Герман Л., и все Центральное общество било себя в грудь и с глубокой убежденностью говорило: „Мы немцы!“ А теперь нам говорят, что никакие мы не немцы!»

Несмотря на периоды относительного затишья, нельзя сказать, что евреям в Палестине ничего не грозило, но ужас матери перед немецким беспределом, годы спустя после того, как сам он провидчески сжег мосты, наложил горький отпечаток на многие поступки Шолема. В 1978 году он отказался встретиться с Хайдеггером (в отличие от Бубера), потому что Хайдеггер был откровенным нацистом. Он не терпел тенденциозного искажения еврейской истории. Когда редактор «Нью-Йорк ревью оф букс» попросил его написать отзыв на книгу Артура Кестлера[109] «Тринадцатое колено. Крушение империи хазар и ее наследие», Шолем дал Кестлеру отповедь, назвав его труд «сенсационным вздором»:

Зигмунд Фрейд объявил евреям, что их религия навязана им египтянами, а значит, гордиться им нечем. Евреи сочли это утверждение необоснованным, но забавным. Некоторым гоям оно нравилось, потому что утирало этим зазнавшимся евреям нос. Теперь Кестлер решил довести дело до конца и сообщил им, что они даже и не евреи и что все эти чертовы ашкеназы из России, Румынии и Венгрии, выдумавшие сионизм, вообще не вправе считать Израиль своей родиной, ведь их хазарские предки его в глаза не видели… Вот и все, что можно сказать о труде Кестлера.

Еще раньше, в 1962 году, когда после войны и Холокоста немцы предприняли попытку официально и публично покаяться, Шолема пригласили поучаствовать в сборнике, задуманном как дань «нерушимому немецко-еврейскому диалогу». Ответ Шолема был резким:

Нет сомнения, что евреи пытались вести диалог с немцами, причем со всех мыслимых позиций и точек зрения: то требовали, то умоляли и заклинали, то ползали, обдирая локти и колени, то бунтовали, то говорили — когда с невыразимым достоинством в голосе, когда самоуничижаясь… Никто, даже те, кто давно понял, насколько безнадежно этот глас призывал в пустыне, не может отрицать его страстной мощи, заглушить звучащую в нем надежду и скорбь… На этот глас никто не ответил… Безграничный еврейский пыл так и не встретил отклика, который был бы плодотворен для евреев как евреев, — то есть их не спрашивали, что они могут дать, их только принуждали отказаться. Так с кем же вели евреи этот пресловутый немецко-еврейский диалог? Исключительно сами с собой… В конечном итоге немцы теперь и правда признают колоссальный творческий потенциал евреев. Но факт остается фактом — нельзя вести диалог с мертвыми.

Это не самый едкий выпад Шолема, хотя здесь затронута одна из главных тем истории, над которыми страстно трудилась его мысль. Год спустя, в 1963-м, Ханна Арендт опубликовала «Банальность зла: Эйхман в Иерусалиме», полемический отчет о судебном процессе над Адольфом Эйхманом, высокопоставленным офицером СС, руководившим депортацией евреев в лагеря смерти (израильские агенты схватили Эйхмана в его тайном убежище в Аргентине). Жесткие возражения Шолема привели к интеллектуальной дуэли, которая вышла за пределы частной переписки и закончилась яростным публичным разрывом. Два десятилетия Шолем и Арендт писали друг другу теплые, проникнутые взаимным восхищением письма. Но уже в 1946 году в их отношениях наметился если не раскол, то надлом. Арендт послала Шолему «Пересмотренный сионизм», эссе, которое он отверг как «заведомо антисионистские перепевы коммунистической критики» и «политическую галиматью». Шолем обвинил Арендт в нападках на палестинских евреев, якобы «надмирно отгородившихся от всего человечества». «Однако, — парирует Шолем, — когда эти самые евреи пытаются защититься в мире, чью злую волю ты сама не устаешь подчеркивать, ты разражаешься насмешками такого же надмирного толка». Так он сформулировал свое кредо, и личное, и политическое:

Перейти на страницу:

Синтия Озик читать все книги автора по порядку

Синтия Озик - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Кому принадлежит Анна Франк отзывы

Отзывы читателей о книге Кому принадлежит Анна Франк, автор: Синтия Озик. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*