Сергей Кремлев - Украденная Россия. Использует ли Путин опыт Сталина и Берии?
Труд, вдохновенным олицетворением которого стали «Рабочий и Колхозница» Веры Мухиной.
В этой, вновь обретенной нами, России воры уже никогда не смогут превращать тружеников в нищих, а власть — на всех уровнях и всех родов — будет реально, законодательно ответственной перед народными массами.
Можно сказать и иначе, повторяя уже сказанное, что Россия, которая нам нужна, которую нам надо найти — это Россия Советская, Социалистическая и обязательно — Союзная, вновь объединяющая вокруг себя народы Российского геополитического пространства.
Любые проекты «развития», «возрождения», «модернизации» и т. д. России, которые рассматриваются в рамках Российской Федерации, изначально порочны, не жизненны и обречены на неуспех. Россия имеет историческую перспективу лишь в том случае, если она будет проводить свою внутреннюю и внутреннюю политику исключительно в интересах трудящихся России, а именно:
— восстановит конституционные права трудящихся на весь объем национального богатства (недра, средства производства, валовой внутренний продукт и т. д.);
— путем национализации ликвидирует все позиции капитала приватизаторского происхождения, а также иностранного капитала в России;
— обеспечит прогрессирующее восстановление и рост экономического, научно-технического и культурного потенциала страны;
— создаст условия для восстановления той межнациональной если не гармонии, то дружественности и стабильности, которые были характерны для советской эпохи;
— обеспечит гарантированное исключение угрозы любой внешней агрессии против России за счет разумного восстановления оборонной мощи и полноценного ядерного сдерживания.
* * *Все эти задачи по плечу только социалистической и советской Российской Федерации. Но если Российская Федерация станет советской и социалистической, она будет способна — за счет мудрой линии поведения — быстро и успешно восстановить единое союзное государство в форме нового СССР на добровольных началах.
Поэтому любые успешные проекты модернизации и развития России возможны для Российской Федерации в конечном счете только в составе восстановленного Советского Союза.
И это — не некие «имперские» надежды. К тому же, даже Российская империя империей, в классическом понимании этого понятия, никогда не была — об этом уже говорилось. Просто победивший в Северной войне Великий Петр принял от Сената звонкий и такой «европейский» титул императора.
По своей же сути Россия всегда была не покорительницей, не властительницей, а собирательницей народов.
Об этом, впрочем, тоже уже говорилось: да, Москва была именно собирательницей народов и земель.
Мы не покоряли Крым (при Потемкине простые татары жили там свободнее, чем при ханах), не завоевывали Ливонию, а возвращали ее в естественные геополитические границы России. Но — говоря языком современным, национально-культурная автономия при этом обеспечивалась. Иначе к началу XX века те же прибалты и крымские татары уже забыли бы и свои обычаи, и свои языки, а то и вовсе сошли бы «на нет» как национально самобытные общности.
Мы не завоевывали единоверный Кавказ (Грузия и Армения давно просились под русскую руку), а вели борьбу с террористически ориентированными дикими племенами, которые Турция и Англия провоцировали на борьбу против России, как это сегодня делают Запад и США.
Широко известны оценки Марксом и Энгельсом — страстно ненавидевшими царизм — прогрессивной роли царской России в Среднеазиатском регионе, где геополитический вакуум неизбежно заполнила бы, если бы не Россия, та же Англия.
Россия легла в своих естественных границах, не ущемив ни одного из народов, связавших с нею свои исторические и национальные судьбы. Русь — от Бреста и Одессы до Белого моря и Тихого океана — сохранила их, а Русь Советская их развила и возвеличила.
Вот почему новый, вновь коммунистический Кремль будет не только иметь право, но и будет обязан активно и последовательно провозглашать идеи нового воссоединения народов на добровольной, естественно, основе. Провозглашать как перспективную, спасительную для всех линию, провозглашать официально и неофициально, публично и конфиденциально, провозглашать, обращаясь к руководству национальных республик и прямо к их народам!
Это — не просто право будущего коммунистического Кремля, но и его святой, святейший долг, жестко детерминированный всей тысячелетней историей Российского государства и народов, его создававших и создавших!
Особенно актуально это по отношению к славянскому ядру Союза и России — Великороссии, Украине и Белоруссии. Будущее у России может быть лишь общим со всеми тремя «ветвями» русского национального «древа».
Как уже говорилось, даже многолетний советник американских президентов Збигнев Бжезинский в интервью газете «Сегодня» (№ 157, 1994 г.) откровенно признавался: «Советский Союз был исторической Россией, называемой Советским Союзом».
Верно отражает ситуацию и высказанное примерно в то же время мнение западного политолога, социолога и юриста, бывшего председателя шведского комитета по соблюдению Хельсинкских соглашений, директора Центра по исследованию проблем беженцев в Нью-Йорке Николая фон Крейтора. На вопрос об основных целях внешней политики России в будущем он ответил:
«Цели предельно ясны: это восстановление Советского Союза в границах, подтвержденных международным правом, а именно — в границах 1945 года».
Необходимо понимать также, что новый Советский Союз — это не только веление эпохи, но и наиболее юридически обоснованная, в реальном масштабе времени, форма государственного бытия народов в пределах Российского геополитического пространства.
С одной стороны, это подтверждается результатами союзного референдума 1991 года, но, кроме того, — тем фактом, что Запад и США после 1991 года фактически уничтожили систему международного права, еще при существующем СССР поспешив признать «страны Балтии».
Этим Запад зачеркнул итоги Хельсинкского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, закрепившего европейское территориальное «статус-кво».
Но этим же Запад развязал руки будущей России, уже не обязанной даже с моральной точки зрения оглядываться на Запад.
Как нам отыскать вождя
В новой России нам нужны и новые принципы политической системы. В этом отношении целесообразно использовать опыт ряда зарубежных стран и прежде всего — Швейцарии, где граждане для решения тех или иных вопросов приходят порой на избирательные участки до десяти и более раз в год.
В Швейцарии уже в 50-е годы при населении в 5 миллионов человек по требованию 30 тысяч граждан были обязательны референдумы по любым вопросам, в том числе: замены Союзного собрания, изменения законов и т. п. В небольших кантонах Аппенцель, Гларус и Унтервальден с населением в 40–60 тыс. жителей, законодательным органом являлось общее собрание граждан! И это — не в городе, а в местности, схожей с нашими сельскими районами.
Интересен пример США, где в 80-е годы имелось до 18 тыс. муниципалитариев, то есть городских поселений (от мегаполисов типа Нью-Йорка до 5-тысячных городков), имеющих собственный устав, дающий им право самим управлять своими делами до тех пор, пока эти дела затрагивают интересы только той общины, которая составляет муниципалитарий.
Эту систему я назвал бы системой «кувшин — кастрюля — таз». Житейские проблемы дня изливаются в «кувшин» общины-муниципалитария, и до тех пор, пока «кувшин» не переполнился, община сама решает свои проблемы. Избыток проблем изливается в «кастрюлю» области, где стоит много «кувшинов». «Кастрюли» областей, стоящие в федеральном «тазу», изливают в него избыток своих проблем.
При ликвидации в обществе условий эксплуатации человека человеком схема «кувшин — кастрюля — таз» и будет реализацией социалистической демократии.
Каждый муниципалитарий США сам выбирает структуру власти, хотя основные системы примерно одинаковы в разных местах. В небольших городках нередка система «Комиссия», когда ими управляет комиссия из нескольких человек, избираемых всеобщим голосованием.
Очень популярная форма управления в США (более 50 % случаев) — система «Мэр-Совет». В 40 % случаев используется принцип «Городской управляющий», когда в городе есть мэр, но городской Совет нанимает управляющего, который руководит городской администрацией. Муниципальный Совет и мэр при этом являются политическими органами. Они определяют общую политическую линию, принимают городские постановления и бюджет, но в жизнь их проводит управляющий и несет за это ответственность. Собственно, эта структура похожа на былую советскую структуру «1-й секретарь горкома КПСС — Горсовет — председатель Городского исполнительного комитета».
