Алексей Исаев - Пять кругов ада. Красная Армия в «котлах»
Вечером 13 сентября (по некоторым данным, уже ночью 14 сентября) начальник штаба Юго-Западного фронта генерал-майор В. И. Тупиков отправил в Генеральный штаб и главкому Юго-Западного направления рутинную оперсводку, которую завершил фразой, ставшей вскоре крылатой:
«Положение войск фронта осложняется нарастающими темпами:
а) Прорвавшемуся на Ромны, Лохвица и на Северный Подол, Хорол противнику пока, кроме местных гарнизонных и истребительных отрядов, ничто не противопоставлено, и продвижение идет без сопротивления. Выбрасываемые на это направление 279-я и 7-я дивизии будут только 14.9, и то лишь с оборонительными задачами — воспрепятствовать обороной узлов Пирятин и Прилуки удару по неприкрытым тылам войск фронта.
б) Фронт обороны Кузнецова взломан окончательно, и армия фактически перешла к подвижной обороне.
в) Армия Потапова также не может стабилизировать фронт и ведет подвижную оборону.
В стык с 37-й армией прорвался на Кобыжчу противник.
г) 37-я армия сопротивляется более устойчиво, но и у нее обстановка нарастает не в ее пользу.
д) Началось перемешивание тылов 5-й и 21-й армий. Сейчас линия фронта идет: Гайворон — Вердер — Ивангород — Сиволож — Евлашовка — Веркиевка — Григорьевка — Адамовка — Кобыжча — Даневка — Валевачи и далее по Десне и Днепру.
е) Войска 21-й армии и 5-й армии, будучи не в состоянии сдержать противника, отходят на стык войск 37-й и 26-й армий.
Начало понятной вам катастрофы — дело пары дней»[79].
Несколько позднее практически идентичный текст уже был отправлен за подписями всего Военного совета Юго-Западного фронта. Только отсутствовала фраза о катастрофе, пункты «а)» и «б)» шли в одном абзаце, соответственно перечисление сдвинулось вверх и освободившийся пункт «е)» был занят конструктивным предложением:
«е) По-прежнему считаю наиболее целесообразным выходом из сложившейся обстановки немедленный вывод войск из КИУР и за этот счет укрепление фронта Кузнецова — Потапова, переход в наступление Бахмач — Кролевец, [в] последующем — общий выход [скорее всего пропущено „из окружения“. — А.И.]. Чтобы это оказалось посильным, необходимо помочь авиацией и переходом к активным действиям на глуховском направлении Брянского фронта»[80].
Донесение В. И. Тупикова вызвало следующую реакцию в Генштабе:
«Командующему ЮЗФ,
копия Главкому ЮЗН
Генерал-майор Тупиков представил в Генштаб паническое донесение. Обстановка, наоборот, требует сохранения исключительного хладнокровия и выдержки командиров всех степеней. Необходимо, не поддаваясь панике, принять все меры к тому, чтобы удержать занимаемое положение и особенно прочно удерживать фланги. Надо заставить Кузнецова (21 А) и Потапова (5 А) прекратить отход. Надо внушить всему составу фронта необходимость упорно драться, не оглядываясь назад, необходимо выполнять указания тов. Сталина, данные Вам 11.9.
Шапошников»[81].
Начальник штаба Юго-Западного фронта на самом деле высказал прямым текстом то, о чем все подумали, но промолчали. Однако офицер столь высокого ранга не мог себе позволить эмоциональной оценки, тем более в официальном документе. Осмысленное предложение во второй версии документа выглядит более уместным. Угроза окружения уже стала реальностью, и требовалось не бросаться словами, а искать выход из положения. Итак, в расположении фронта начинался хаос. Одним из самых распространенных источников паники и дезорганизации в таких условиях являются невооруженные, но многочисленные учреждения тыла. 13–14 сентября начали появляться грозные признаки хаоса в тылу. Огромные массы войсковых, армейских и фронтовых транспортов, автомобильных и конных, госпиталей и лазаретов начали метаться; вначале они хлынули с юга на север и с севера на юг, а затем все устремились к району Пирятина, где и образовалась непроходимая толчея, явившаяся мишенью для немецких бомбардировщиков. По воспоминаниям очевидцев, машины шли к Пирятину в пять рядов. В отличие от приграничного сражения, никто уже не бросался в поле или лес при налетах бомбардировщиков. Движение прекращалось лишь для того, чтобы сбросить в кювет машины, в которых убиты водители или потерявшие способность к передвижению. Масса машин от горизонта до горизонта на дороге в Пирятин стала одним из кругов ада, через который пришлось пройти многим солдатам и офицерам Юго-Западного фронта.
В воскресенье 14 сентября после проливных дождей предыдущих дней установилась удивительно ясная и солнечная погода. В 18.20 минут у Лохвицы встретились передовые отряды 3-й танковой дивизии 2-й танковой группы и 9-й танковой дивизии 1-й танковой группы. В тот же день 16-я танковая дивизия захватила Лубны и изготовилась к обороне на внутреннем фронте котла: «Дивизия изготовилась к обороне на плацдарме, в Осовце и Тернах. 2-я саперная рота 16-го саперного батальона под командованием обер-лейтенанта Риншена вошла в соприкосновение с подошедшей с севера разведгруппой 5-й танковой дивизии [так в оригинале, правильнее „3-й танковой дивизии“]. Острие танковой группы Гудериана („Г“) встретилось с острием танковой группы Кляйста („К“) за спиной 50 красных дивизий. Большое кольцо окружения под Киевом было замкнуто. И снова стояла 16-я танковая дивизия, как у Монастырища, на восточном краю котла лицом на запад, снова должна была быть готова к тяжелым боям с прорывающимися на восток русскими. Впереди снова были тяжелые дни»[82]. Как мы видим, историограф 16-й танковой дивизии оспаривает у соединения фон Хубицки «честь» замыкания «котла». Но интереснее другое — немцы ожидали с первых же дней окружения наступательных действий со стороны советских войск. Солдаты и офицеры вспоминали удар у Оратова и Животова, которым И. Н. Музыченко ответил на угрозу окружения. Но М. П. Кирпонос не оправдал их ожидания.
С 14 сентября, в связи с соединением немецких танковых дивизий в Лохвице, проводная связь между штабами Юго-Западного фронта и Юго-Западного направления была нарушена. Штаб Юго-Западного фронта в ночь на 15 сентября из Прилук переместился в район Пирятина (в Верхояровку). Командование фронта продолжало настаивать на выводе войск из Киевского УРа, послав в 4 утра 15 сентября по радио следующую телеграмму:
«Москва, товарищу СТАЛИНУ Обстановка требует немедленного вывода войск из КИУРа со стороны Козелец, противник стремится отрезать Киев с востока. Резерва для парирования этого удара нет. Противник к исходу 14.9 находился в 40 км от Киева. Кирпонос, Бурмистенко, Рыков»[83].
С 17 ч. 40 м. до 19 ч. 00 м. 15.9 состоялись очередные переговоры начальника Генштаба маршала Шапошникова с маршалом Тимошенко, содержание которых определило в значительной степени основной характер дальнейших действий войск Юго-Западного фронта на ближайшие дни:
«Новое в обстановке, — сказал маршал Тимошенко, — активность кременчугской группировки противника, которая развивает свои действия в северном и северо-восточном направлениях, отбрасывая ослабленные части 38-й армии»[84].
Последние распоряжения командующего Юго-Западного фронта о выдвижении 7-й и 289-й стрелковых дивизий в район Прилуки, Пирятин для занятия обороны главком ЮЗН характеризовал как «недостаточно решительные и пассивные намерения». «Из его (Кирпоноса. — А.И.) сообщений не видно решительных мероприятий, выраженных в перегруппировке с задачей удара, хотя бы в направлении Ромны, где противник в сравнении с южной группировкой является на сегодняшний день слабее. […] Кирпонос не совсем ясно представляет себе задачу уже потому, что он просится со своим командным пунктом в Киев…»[85]
Маршал Шапошников в своем ответе вначале дал такую оценку вышеприведенной телеграмме командующего Юго-Западного фронта:
«Считаю, что мираж окружения охватывает прежде всего Военный совет Юго-Западного фронта, а затем командующего 37-й армии». Затем он согласился с оценкой маршала Тимошенко мероприятий М. П. Кирпоноса о выдвижении двух дивизий для обороны в районе Пирятина как «занятие позиций пассивного сопротивления… вместо того, чтобы наносить удары ромненской или Хорольской группе противника»[86]. Как мы видим, и противник в лице сидящих в окопах пехотинцев дивизии Хубе, и командование в лице Б. М. Шапошникова и С. К. Тимошенко ожидало одного и того же — удара с целью выхода из окружения. Но М. П. Кирпонос даже не пытался его организовать.
На вопрос маршала Шапошникова о том, какие последние указания даны командующему Юго-Западного фронта, маршал Тимошенко ответил: «Удержание обороны с отходом за р. Днепр в случае такой надобности; высвобождение части сил для парирования ударов. […] Организовать оборону непосредственно на подступах Киева, основные силы имея на восточном берегу».
