Глеб Носовский - Великая смута. Конец Империи.
Рис. 86. Фрагмент с датой на гравюре Луки Кранаха «Johannes der Taufer im Wald preligend», якобы 1516 года. Цифра 5 написана в зеркально отраженном виде. Взято из [1258], с. 35.
Рис. 87. Фрагмент с датой на гравюре Луки Кранаха «Турнир со шпалерой», якобы 1509 года. Здесь цифра 5 написана уже так, как её пишут сегодня. Взято из [1310], с. 8–9.
Рис. 88. Фрагмент с датой на картине Луки Кранаха, изображающей Ганса Лютера, якобы 1527 года. Цифра 5 написана уже в современном виде. Взято из [1258], с. 541.
Рис. 89. Фрагмент с датой на картине Луки Кранаха «Женский Портрет», якобы 1526 года. Хранится в Государственном Эрмитаже, Петербург. Здесь цифра 5 написана уже в современном виде. Взято из [1310].
6. Как писали на Руси до XVII века. Трудно читаемая надпись на Звенигородском колоколе, объявленная сегодня «тайнописью»
Читатель, воспитанный на общепринятой версии истории, возможно, думает, что русская письменность до XVII века была обычной, хорошо знакомой нам кириллической письменностью (или, в отдельных случаях, глаголической). Нам показывают книги якобы XI–XII веков, русские летописи якобы XV века — все они при некотором навыке читаются без особого труда (за исключением, может быть, лишь отдельных темных мест). Другими словами, по мнению историков, буквы русской азбуки мало изменились за века, прошедшие со времен «изобретения русской письменности».
Однако подлинная картина совсем другая. Как мы сейчас покажем, до XVII века по-русски писали не только кириллицей или глаголицей, но и СОВЕРШЕННО НЕПРИВЫЧНЫМИ сегодня буквами. Причем этих русских азбук было МНОГО. Некоторые из них использовались в отдельных случаях и в XVII веке. Сегодня они требуют расшифровки, которая не всегда удается. Более того, даже когда использовалась привычная сегодня кириллица в русских надписях до XVII века, прочитать их бывает трудно, поскольку кириллические буквы использованы совсем в другом значении. Выше мы уже приводили пример русской надписи начала XVII века, которая была расшифрована Н. Константиновым [425]. Сейчас мы приведем еще один яркий пример такого рода.
Известно, что В ЭПОХУ ПЕРВЫХ РОМАНОВЫХ БОЛЬШИНСТВО СТАРЫХ РУССКИХ КОЛОКОЛОВ БЫЛО ПЕРЕЛИТО. На многих из сохранившихся были испорчены надписи — сбиты или заменены новыми. Теперь уже трудно сказать что именно и как именно было написано на старых русских колоколах. Однако некоторые из таких «опасных» для романовской истории русских колоколов (или их копии) все-таки уцелели и просуществовали до XX века. Нам известен один такой колокол XVII века, на котором, по-видимому, была воспроизведена еще более старая надпись. Или же по каким-то причинам использованы старые русские азбуки. Это знаменитый Звенигородский колокол, именовавшийся Большим Благовестным колоколом Саввино-Сторожевского монастыря [422], с. 176–177. Он был уничтожен только в середине XX века. Мы приводим его старую фотографию и ее фрагменты на рис. 90, 91 и 92. Считается, что колокол был отлит в 1668 году «государевым пушечным и колокольным мастером Александром Григорьевым». Колокол весил 2125 пудов 30 гривенок (ок. 35 тонн). Изображен на гербе Звенигорода. Погиб в октябре 1941 года [422], с. 176. Его обломок показан на рис. 93. Сегодня обломок колокола хранится в Звенигородском музее, в Саввино-Сторожевском монастыре.
Прорисовка надписи на Звенигородском колоколе приведена на рис. 94. Она заимствована нами из книги [808], опубликованной в 1929 году.
Обратите внимание, что вторая половина надписи на колоколе выполнена совершенно непривычными сегодня буквами. Причем использовано сразу несколько азбук. Разделителями между которыми служат некие гербы: двуглавые орлы и т. д. По-видимому, гербы эти каким-то образом соотносятся с использованными тут видами русской письменности. Первые несколько строк расшифрованы. Последние строки не имеют надежного перевода до сих пор. Несмотря на то что в последних двух строчках используются в основном привычные нам кириллические буквы. Вот «перевод», а точнее, переложение на привычные нам современные буквы, первых нескольких строк этой русской надписи, заимствованный нами из книги [808].
«Изволениемъ всеблагаго и всещедраго Бога нашегь и заступлением милостивый заступницы пресвятыя владычицы наглея Богородицы и за молитъвъ отъца нашего и милосътиваго заступника преподобнаго Савы Чудотворъца и по обещанию и повелънию раба Христова царя Ал… любьви своея душевныя и сердечнаго желания слить сей колокол в дом пресвятыя Богородицы честнаго и славнаго ея Рожества».
Надо сказать, что этот перевод, предложенный М.Н. Сперанским в [808], на самом деле содержит сильные искажения исходного текста, хотя многие слова действительно переведены правильно.
Рис. 90. Старая фотография Большого Благовестного колокола Саввино-Сторожевского монастыря в подмосковном городе Звенигороде. Звенигородский колокол был уничтожен в 1941 году. Эта старинная открытка хранится сегодня в Звенигородском музее. Других изображений колокола нам неизвестно. Взято из [422], с. 176.
Рис. 91. Увеличенный фрагмент. Верхняя половина Звенигородского колокола. Взято из [422], с. 176.
Но другие подменены таким образом, чтобы получился гладкий текст, не вызывающий вопросов. На месте этих слов в подлинном, древнем, тексте стоят ДРУГИЕ СЛОВА. В некоторых случаях — имена. Причем иногда — имена богов, звучащие сегодня СОВЕРШЕННО НЕПРИВЫЧНО. М.Н. Сперанский предпочел заменить их на более привычные. Такова, по-видимому, принятая у историков практика «переводов» древних текстов: переводить не все, что написано в древнем тексте, а только то, что не противоречит их «исторической концепции». То есть, по мнению историков, отнюдь не следует переводить старый текст СЛОВО В СЛОВО. Не нужно сообщать читателю «вредные» для него и «очевидно неправильные» сведения из первоисточников. Перевод должен выглядеть гладко, стандартно и лишних вопросов не вызывать. Тогда «все будет хорошо».
Рис. 92. Увеличенный фрагмент. Нижняя половина Звенигородского колокола. Взято из [422], с. 176.
Кстати, другие историки «переводят» надпись на Звенигородском колоколе по-другому. Вот, например, «перевод» Александра Успенского, сделанный в 1904 году. Он писал: «Самый большой колокол… пожалован царем Алексием Михайловичем и покрыт двумя надписями, из них нижняя (три строки) состоит изъ 425 криптографических знаков, означающих: „Изволением преблагаго и прещедраго Бога нашего и заступлением милостивыя заступницы Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и за молитв отца нашего и милостиваго заступника преподобнаго Саввы чудотворца и по обещанию и по повелению раба Христова царя Алексея и отъ любви своея душевныя и отъ сердечнаго желания слить сей колокол въ дом Пресвятыя Богородицы честнаго и славнаго Ея рождества и великаго и преподобнаго отца нашего Саввы — чудотворца, что в Звенигороде, нарицаемый Сторожевский“.
Рис. 93. Уцелевший обломок Звенигородского колокола. Из собрания Звенигородского музея. Взято из [422], с. 177.
Рис. 94. Надпись на Звенигородском колоколе. Выполнена в XVI–XVII веках. Взято из [808].
Верхняя же надпись (изъ 6-ти строкъ) сделана по-славянски, она указывает дату устроения колокола (… „слить сей колоколъ… в лето оть сотворения света 7176, а отъ воплощения единороднаго Божьяего Слова 1667 месяца сентября въ 25 день… Лилъ мастеръ Александръ Григорьевъ“) и перечисляет членов Царского семейства и православных патриархов (Паисий александрийский, Макарий антиохийский и Иоасаф Московский и всея России), живших в то время» [943], с. 80.
А вот «перевод», предлагаемый современным историком В. А. Кондрашиной. Она пишет: «Замечательно, что на первом, что ВТОРОМ Благовестных колоколах было помещено ТАЙНОЕ ПИСЬМО, составленное царем, о содержании которого сам он и поведал: „А у подписей на конце написано: Раб Христов и Пречистыя Богородицы всех святых аз, многогрешный Алексей, челом бью сим колоколом и царица с сестрами.
А подписал аз, царь и государь всея Русии и самодержец, своею рукою премудрым письмом слогу и вымыслу 12 азбуками майя 7161 (1652) году“. Имело ли это сакральный смысл или было забавой умудренного науками человека, мы не знаем» [294], с. 117.
Поясним, что историки полагают, будто было ДВА звенигородских Благовестных колокола. Первый был отлит якобы в 1652 году, и его судьба НЕИЗВЕСТНА [294], с. 116. ВТОРОЙ колокол отлили в 1668 году. Именно он сохранялся в Звенигороде вплоть до 1941 года, когда был, наконец, уничтожен. Именно он и приведен на фотографии, показанной на рис. 90. Но в таком случае возникает законный вопрос. Где же в надписи на Звенигородском колоколе приводимое В.А. Кондрашиной «тайное письмо» царя Алексея? Почему-то в «переводе» Александра Успенского мы ничего подобного НЕ ВИДИМ. Ни о чем таком он не упоминает.
