Итоги Итоги - Итоги № 37 (2012)

Это была такая гайдаровская контора, созданная в конце 1991 года для того, чтобы писать разные креативные либеральные тексты. К тому времени я уже разбирался немножко в экономике, но не понимал (впрочем, и сейчас не понимаю), что такое либеральные тексты.

— И что же Егор Тимурович не разъяснил?

— Да я его в РЦЭРе никогда не видел. Первый раз увидел уже где-то в году 1998-м, после назначения Кириенко премьером, на заседании правительства. Но к тому времени я уже знал цену либеральным текстам и очень плохо относился к Гайдару — как к чиновнику и как экономисту.

Более фундаментальных представлений об РЦЭРе не имею, поскольку через год ушел на работу в Минэкономики, во главе которого стоял Александр Шохин. Но его быстро сменил Евгений Ясин. Я же через год был назначен в министерстве начальником департамента кредитной политики. А в 1996 году, так по крайней мере планировалось, должен был стать замминистра — после того, как мой куратор Сергей Михайлович Игнатьев ушел экономическим помощником к Борису Ельцину. Однако я разругался с первым замом Ясина Уринсоном, и он это назначение заблокировал.

— Чем вам Уринсон не угодил?

— Скорее, я ему. Первый раз всерьез мы поругались в 1996 году. На ноябрь была запланирована коллегия Минэкономики, посвященная неплатежам. И я подготовил доклад, в котором утверждал, что в отличие от либеральных установок, сокращение денежной массы в российских условиях ведет не к уменьшению инфляции, а к увеличению. И привел там аргументы, сейчас этот доклад можно прочитать у меня на сайте: http://worldcrisis.ru/crisis/86492. Накануне коллегии текст доклада раздали участникам, и когда его получил Уринсон, он поднял ужасный ор. Тут же с его подачи устроили совещание у Ясина, где и было принято решение, что распространять этот «вредоносный» документ нельзя, даже коллегию отменили.

— Профессор Ясин, он что же — слепо исповедовал взгляды Гайдара?

— Уже в конце восьмидесятых Евгений Ясин входил в главную обойму профессоров-экономистов, а в начале девяностых его назначили начальником одного из аналитических центров при Ельцине. Ну а в 1994-м, когда ушел Шохин, — министром экономики. Надо отметить, что либеральная команда долго размышляла над этой заменой, потому что нужен был такой человек, которого пропустил бы Коржаков, при этом не последнюю роль играла и точка зрения самого Ельцина. Вот и назначили Ясина… Что совсем даже не означает, что у Евгения Григорьевича никогда не было собственных экономических взглядов. Но в какой-то момент каждый человек оказывается перед выбором. Евгений Григорьевич оказался далеко не правдоборцем, не говоря уже о том, что он интеллигент, а противостоять орущему Уринсону можно только очень жестко... И вообще министерский мир очень сложный, и со временем возникает много разных нужных и ненужных связей.

— И вы ни разу ими не воспользовались?

— В середине 1996 года меня чуть было не назначили главой департамента финансов аппарата правительства. Он довольно долго был без начальника. Но я подумал и решил уклониться от этого «счастья», потому что при восемнадцати «политических» вице-премьерах — а их поназначали именно столько! — работать на этой должности было бы сложно. Угодить такому количеству начальников просто немыслимо.

Я же считал, что главная моя задача — разбираться, как реально устроена экономика, и устранять проблемы на пути экономического роста, а не тупо поддерживать либеральные догмы. В результате начались различные проблемы. И в 1997 году, когда стало окончательно ясно, что мирное сосуществование с либеральной тусовкой невозможно, я ушел в администрацию президента создавать экономическое управление.

— Кто это решил, что Борису Ельцину необходимо именно экономическое управление?

— Обиженный Александр Яковлевич Лившиц, которому очень понравилось быть министром финансов, но Чубайс его истребил… Но не за просто так. У Чубайса была своя причина убрать с должности Лившица: без контроля над Минфином он не мог вести свою политическую линию, ведь именно через Минфин контролировались региональные элиты. Уже тогда были планы назначить министром финансов Алексея Кудрина, но специально под Кудрина Ельцин Лившица не снимал. И тогда Чубайс сделал фантастический финт ушами: уговорил Ельцина назначить его самого министром финансов и оставить при этом первым вице-премьером. Прежде ничего похожего не было. Своим первым замом Чубайс назначил, соответственно, Кудрина, работавшего начальником главного контрольного управления президента. Именно тогда на его место в Кремле пришел Владимир Владимирович Путин. А страшно обиженный Александр Лившиц, решивший воевать с Чубайсом не на жизнь, а на смерть, ушел в администрацию президента заместителем руководителя. Кстати, уже тогда были у меня подозрения, что в личных отношениях Лившица и Чубайса было еще что-то, если так можно выразиться, «историческое»...

— Значит, делиться властью умный Лившиц не захотел?

— Умный, но вот только не боец. Впрочем, создавал экономическое управление он с вполне конкретным намерением. Как он мне объяснил, «наша цель — вернуться в Белый дом»! Но формально на работу в Кремль меня брал не он, а первый заместитель руководителя администрации Александр Иванович Казаков. Он сказал так: «Миша, твоя задача — обеспечить президенту информационный канал, чтобы он знал, что делает правительство».

— Иначе говоря, экономическое управление президента занималось не собственно экономикой, а контролировало правительство?

— В известной степени контроль — это тоже экономическая деятельность. И мы наладили такую систему. В результате президент реально знал, что делает его правительство. В частности, как оно относится к его поручениям и планам. Именно потому, что такое понимание было, Ельцин и уволил довольно большое количество вице-премьеров, а потом и само правительство, что случилось 23 марта 1998 года.

— За что, например, был снят с должности зампред правительства Альфред Рейнгольдович Кох?

— За демонстративный отказ от выполнения поручений президента. Ельцин дает распоряжение: в связи с грубыми нарушениями закона приостановить приватизацию «Росгосстраха», а Кох продолжает этот процесс. Даже прокуратуре пришлось вмешаться. Впрочем, это был единственный пример, когда приватизацию все-таки удалось остановить, а ее организаторов уволить. По плану, который разработали Альфред Кох и Владислав Резник (который тогда возглавлял «Росгосстрах»), государство должно было получить какую-то жуткую мелочь. Потом, уже после повторной приватизации, получили раз в 10 больше. Имелись серьезные претензии и к «человеку Чубайса» Максиму Бойко. Ну а самого Чубайса сняли, потому что президенту четко и внятно показали, что реально Анатолий Борисович делает, что он обещал и что сотворил.

Еще раз отмечу: экономическое управление работало исключительно с теми документами, которые писало правительство. Мы ничего не сочиняли, просто давали комментарии: как все это сочетается с законодательством, нормативными актами и поручениями президента. И только.

— И Чубайс молча проглотил такую пилюлю?

— Конечно, нет. В конце весны — начале лета 1998 года наше управление сначала было разгромлено в кадровом смысле, а позже просто ликвидировано.

— И все-таки кое-что успели. Ведь Ельцин сделал соответствующие выводы из ваших комментариев к некоторым правительственным «бумагам», так получается?

— Разумеется. Например, он очень часто обращался к теме восстановления сбережений граждан, утраченных в начале 90-х. И по его поручению в правительстве была создана комиссия, Лившиц, тогда еще министр финансов, ее возглавлял, а я был ответственным секретарем. В начале 1997 года мы разработали соответствующую программу. Но когда Чубайс стал первым вице-премьером, он программу восстановления сбережений граждан быстро закрыл. Сбережения, кстати, были не только в Сбербанке, но и в «Росгосстрахе». Но в головах у либералов даже мысль не укладывалась, что кто-то будет контролировать «их» приватизацию. Да и сами сбережения были уничтожены по одной простой причине — потому что по действующему на тот момент законодательству граждане могли участвовать в приватизации по реальной стоимости своих сбережений! Как бы тогда «прихватизаторы» смогли бы по дешевке все отдать своим друзьям? Нет, тут на первом месте стоял не государственный интерес, тут был бизнес...

— Так получается, что Александр Яковлевич Лившиц тоже за народ стоял?

— Лившиц, как я уже говорил, хотел ответить Чубайсу за нанесенную обиду — занять его пост и вернуться в Белый дом на белом коне. И частично он эту задачу решил. Но дальше начались проблемы. Ходит такая легенда, будто Ельцин предложил Лившицу пост премьера, а тот банально струсил и отказался... И все стало понятно с экономическим управлением, после апреля 1998 года оно перестало работать, а его сотрудников стали выгонять. И больше на госслужбе я уже не работал.