Рышард Савва - Клуб любителей фантастики, 1973
Роботы внесли космонавтов, положили на лари, стали снимать скафандры. Первый, с кого сняли шлем, был… я. С помятой физиономией, небритый, с тусклым и сонным взглядом — я никогда еще не наблюдал себя в столь неприглядном виде.
Послышался голос Ли:
— Вы, люди, сложены наиболее гармонично, что объясняется силой тяготения Звезды Надежды и условиями существования на ней. Теперь вам известно место появления в нашем времени. Сейчас для вас наступает период длительного покоя и приспособления к условиям Багряной. Вас помещают в контейнеры с чистым животворным газом и погружают в сон.
Действительно, нас с Антоном положили в прозрачные пеналы, которые задвинули в стену.
— Здесь вы находились двадцать один день, — сказала Ли.
Мы помертвели. Двадцать один! Так Вашата и Зингер, потеряв надежду, давно улетели. Они же сочли нас погибшими, кислорода в наших баллонах всего на трое суток!
Великий стратег
Наступило тягостное молчание. Невидящими глазами я глядел на экран, машинально фиксируя происходящее: вот нас вытащили из пеналов… сажают в аэробус, мы в толпе… Ли вступает с нами в разговор… Изумленное выражение лица у Антона, когда он впервые ее увидел… Все это время я освобождался от обволакивающих сознание пут — так, по крайней мере, мне казалось. Разум искал выхода, рвался из чуждого нам будущего на корабль, в круг знакомых понятий, вещей.
То же происходило и с Антоном. Я увидел его прежним — прямым, решительным, смелым. Не скрывая горечи, он говорил Ли:
— Как могли вы пойти на это?
— Я понимаю тебя, Антон, продолжай, хотя я и знаю, что ты скажешь. Тебе необходимо избавиться от душевного напряжения.
— Но ты же все знаешь. Ты можешь продолжать за меня. Ты можешь навязать мне свое мнение, свои желания. Да, я все же скажу. Как вы могли упрятать нас на такой срок в эти ящики? Ведь наш корабль теперь улетел! Улетел без нас! Ну что нам теперь делать? Оставаться здесь навсегда? Как мы дадим знать о себе, обо всем, что мы видели? О вас? Как предупредим людей, чтобы они не шли вашим гибельным путем?
— Наш путь верен, — холодно сказала Ли. — Космос жесток. Жестока несправедливость тех, кто смотрит и не видит.
Мне стало жалко Ли. Я было хотел вмешаться, чтобы сгладить резкость Антона, но этого не понадобилось, он сам взял себя в руки.
— Извини, Лилиана-Ли. Я веду себя совсем по-земному, в самом худшем смысле этого слова. Никто не виноват. Вы нас не ждали…
— Ждали, Антон. Очень ждали, только в будущем. Сейчас вас еще нет на Звезде Надежды. Сейчас вы проходите муки рождения. Багряная ждала вас позже!
— Но пойми…
— Понимаю, Антон. Я знаю — Багряная, откуда вас послали последние из Вечно Идущих, ныне повержена в прах; лишенная воды, она умирает, на ней нет воздуха, пригодного, чтобы дышать. Но надежда к возрождению теплится. Надежда на вас, наших собратьев со счастливой планеты.
— Все это так, Ли, — печально произнес, Антон. — Все это так. — И вдруг его осенило: — Может, в этом и заключается Великая миссия Арта? Чтобы забросить нас к вам и через нас поведать, что ждет Багряную. Чтобы вы приняли меры?
Если это так, то куда ни шло. Мы готовили себя ко всяким случайностям.
— Но ведь и вы многое возьмете из нашего опыта, — сказала Ли. — Это естественно, жизнь в космосе, как и везде, взаимосвязана. Наши потомки научились преодолевать время. Они прислали вас к нам, дабы вы убедились, что, несмотря на многие различия, мы одного корня, как и вся жизнь во Вселенной…
Слова ее не показались мне тогда полными высочайшего смысла, какими я осознаю их теперь: наверное, прав был Макс — сказывалась непомерная нагрузка на психику, я слушал Ли краем уха и думал: «Ни за что нам не выбраться из этого чуждого мира. А выберемся, так лишь для того, чтобы умереть в оранжевых креслах: Арт не знает, что мы без скафандров, и перенесет нас в космический холод, в вакуум». Почему-то меня особенно пугало, что мы попадем в разреженную атмосферу, где в лучшем случае вместо снега выпадает твердая углекислота…
— Опасность незначительна, — сказала Ли. — И ты, Ив, и Антон, успеете надеть защитную одежду прежде, чем поле достигнет предельного напряжения. Вы находитесь под беспрестанным наблюдением. Эти роботы, — она показала на порхающих под потолком «рыбок», — измеряют напряжение поля, и если оно начнет повышаться, на вас тотчас же наденут скафандры.
Раздался глухой грохот. Наша «дача» вздрогнула. Без предварительного музыкального вступления стена превратилась в экран. Мы увидели прилегающие к городу голубые и бурые насаждения, дорогу, перевернутый аэробус, возле него уже стояла белая машина мгновенной помощи. Объектив перенесся дальше, к темному столбу пыли, смутно обозначились края воронки.
— Метеорит! — сказал Антон. — Солидный камешек. Какое счастье, что он не попал в наш город.
— Город для него недоступен, — сказала Ли. — Мы научились защищаться от космических вторжений.
(Мне хотелось спросить как, но вместо воронки на гигантском экране уже возникло приземистое здание где-то в пустыне и аэролет, опустившийся возле него. Трое марсиан вошли под нависшие своды, затем был показан их путь по коридорам, обширным залам с панелями управления, все очень напоминало наш вычислительный центр в Тобольске, только здесь все было полностью автоматизировано, изредка появлялись фигуры роботов, они следили за изменением цвета на бесчисленных пластинках, покрывающих панели. Марсиане стали опускаться на лифте. Вот они в большом куполообразном зале, где среди других роботов находился еще один, очень похожий на Артаксеркса. «А может быть, это и он», — подумал я.
— Нет, это не пославший вас, — ответила Ли. — Но это и не Вечно Идущий, и в то же время это самый совершенный из нас, он вмещает в себе все доступные нам знания, и у него одна цель — оберегать нашу планету от вторжений из космоса.
Часть светлой стены и купола, обращенные к нам, как бы разверзлись, раскрыв путь во Вселенную. Мы увидели картину звездного неба, которую можно наблюдать только со спутников, с Луны, в иллюминаторы и на экранах корабля.
Ли подтвердила:
— Трансляция со спутников. Извержения вулканов: метеоритная пыль по-прежнему окутывает Багряную.
— А эти трое? — спросил Антон. — Зачем они там, когда могли б так же, как и мы, наблюдать за всем, что делается, из подземелий обсерватории? И даже давать указания?
— Могли бы. Но такова их обязанность. Стратеги пришли убедиться в правильности решений Видящего Далеко. Вы наблюдали, как близко от стен города упал астероид? Известно, что степень ошибок у Видящего — одна миллиардная; следовательно, и он может ошибиться. Тысячелетие назад не менее совершенное существо, созданное могучими умами, допустило гибель целого города, неправильно рассчитав полет осколка планеты, захваченного притяжением Багряной из Пояса ужасов. С тех пор мы контролируем действия и людей, и машин, стоящих на важных постах и оберегающих жизнь многих.
На фоне россыпи звезд Млечного Пути ярко блеснула вспышка взрыва. Каким-то неведомым для нас способом Видящий Далеко уничтожил астероид, падающий на Багряную.
Ли сказала:
— Вы увидите еще многое, рожденное умом и сердцем людей нашей планеты. Сейчас вас ждут Великий Стратег и все Вечно Идущие. Сосредоточьтесь.
Великий Стратег уже сидел в нескольких шагах от нас, живой, объемный, казалось, можно было подойти к нему и пожать ему руку; наша спальня-гостиная стала продолжением его кабинета, в воздухе повеяло незнакомым, очень приятным, ни с чем не сравнимым ароматом.
Стратег сидел на стуле с высокой спинкой, положив, руки на полированную доску стола, вмонтированного в этажерку-шкаф со множеством отделений, выдвижных ящичков, полок, она поднималась чуть ли не до потолка. Но не убранство комнаты, не сам Стратег захватили все наше внимание, а дискообразное тело, висевшее между потолком и полом, без помощи каких-либо подставок или нитей, оно просто плавало в воздухе, хотя на взгляд ощущалась его тяжелая металлическая фактура. По диску передвигались крохотные фигурки космонавтов в серебристых скафандрах.
— Звездолет! — воскликнул Антон. — Какая громадина! В него войдет не менее тысячи вот таких космонавтов. Целый летающий город. И двигатель у него гравитационный.
Какое-то время мы видели только это чудо, созданное гением Вечно Идущих, гравитолет затмил даже наше путешествие во времени.
Великий Стратег молчал. Казалось, он погружен в глубокое раздумье и ему совсем не до нас. Тяжелые веки почти закрывали глаза, на лице застыла печальная сосредоточенность. Обманчивое впечатление. Он внимательно следил за нами, выслушивал наши мысли и их перевод.
— Мы поражены моделью звездолета, — сказал Антон. — Вероятно, он предназначен для полетов в другие солнечные системы?
