По Путину забава, а по Белкину – забота. - Белкин Юрий Николаевич
В засушливое время в обмелевших под тропическим солнцем водоёмах хоть и тесно, а жизнь кипит, молодь подрастает. Ей подавай Большую воду! И она приходит с сезоном дождей, заполняет окрестности, объединяет мелкие водоёмы в водное царство. Всё живое выходит из овражков в большую жизнь. Гуляй, развивайся, реализуй заложенный в тебя природой потенциал. Потом вода отступит, но отступит с умом. Не даст пересохнуть овражкам. Она не меньше заинтересована в размножении всякой живности. Словом, Большая вода и овражки нужны друг другу. Лишь бы протоки не засорились или человек с дуру дамб да плотин не настроил.
Я всё это к тому, что ситуация уж очень напоминает наше Отечество. Скажу больше, Русскую цивилизацию. Российскую, если угодно, что, по мне, так одно и тоже. Народы Российской империи, неважно, большие или малые, в сущности те же овражки. Каждый по-своему интересен и каждому для реализации потенциала была нужна Большая вода. И она появилась в виде великого кровосмешения многих народов Евразии, в виде человеческой общности под названием Русские. огромная территория, выразительный язык, своеобразный менталитет - чем не водоём? Да тут «цельное» море!
Пока, мы весьма смутно осознаём свою уникальность, свою евразийскую двуединость. Даже, стесняемся её преимуществ, как стесняются высокие подростки своего роста, оказавшись среди маломерков. Ну да, это пройдёт. Научимся и ценить и использовать в своих интересах евразийские особенности. И самобытность характера, и нестандартность мышления. Они уже дали миру много чего оригинального и в науке, и в культуре, а то ли ещё будет! Если, конечно, опять чего не напортачим, не найдём новых приключений на свою голову. К примеру, теперешней России не хватит ума избежать оранжевых потрясений. Или задумаем возводить дамбы между овражками. То бишь, разбегаться уже внутрироссийским по национальным квартирам, чтобы угодить точнёхонько на язычок острякам. Мол, все с ярмарки, а они на ярмарку. Вон Европа, который год ратует за объединение. А чего, казалось бы, людям надо? Сыты, обуты, одеты и нос в табаке, но чуют, видать, надобность в Большой воде. В одном у них беда - крепко не ладили в прошлом, дамб понастроили. А теперь ломают голову, что с ними делать?
Говорят, дураки учатся на своих ошибках, а умные - на чужих. Интересно, в какой группе окажемся мы?
Ой, Европа, ой, родная!
Ну, дают французы! Отняли, говорят, у россиянки ребёнка. Уж очень, де, она его любит и лишает возможности свободно развиваться. Ишь, чего удумали. Да у нас таких матере-ей. Восточный колорит. Куда же от него денешься? Любви ребёнку надо дать побольше, а шишек он всегда набить успеет.
В Европе не так. Там ребята привыкли жить для себя, потому и норовят поскорей отряхнуться от детей. Они для них – что отрезанный ломоть. Нечего долго нежить! Чуть окреп и… «плыви мой чёлн по воле волн». А коли с глаз долой, то и из сердца вон! Возможно, эти индивидуалистские особенности европейского менталитета и позволили реализовать сумасбродную идею средневековья- послать десятки тысяч детей на Восток, в Крестовый поход, т.е., на верную погибель . Трудно сказать, как решался бы такой вопрос в тогдашней России, но в теперешние времена многие россиянки скорее сами вместо детей отправятся в подобные походы да ещё и мужей за собой утащат. Да, да, я не шучу. У нас даже есть национальная острота на сей счёт. Что же вы за родители, если детей до пенсии не докормили. В отличие от европейцев, у россиян где-то на подсознательном уровне человек понимается как динамичная постоянно развивающаяся субстанция. Потому и нуждается он в постоянной поддержке и корректировке. Отсюда у нас такое множество, такое разнообразие житейских соприкасаний. Тоже, кстати сказать, восточный элемент. Помогаем, поучаем, вмешиваемся и…, понятно, конфликтуем. С дозировкой то не всегда угадаешь! Словом, происходит то, что и делает нас нами, русскими, из чего вырастают гениальные произведения толстых и достоевских. В этой уникальной общности, в этих эмоциональных переплетениях надо искать и корни воинской стойкости россиян. Позади свои, близкие- их жаль… жаль и себя, да ведь надо же кому-то… эх, будь, что будет!! У европейцев таких соприкасаний поменьше - отрезали ломоть, так отрезали! Значит и с терзаниями совести у военных там попроще. Мол, чего ради я буду за кого-то… может быть, потому европейцы и сдали так легко свои государства немцам в прошлой войне?
Думается, для российской общности основным скрепом была и остаётся семья, сердцевиной которой является эмоциональная связка мать-дитя. Понимают это и разрушители нашей самобытности, и её защитники. Одни норовят вырвать из семьи пораньше и побольше детишек, разорвать связку, другие пытаются сохранять традиционные семейные ценности. При том, рвачи именуют себя проводниками западного прогресса, а оппонентов- консервативной волной восточной дремучести, которая, де, угрожает накрыть в нас ростки европейской цивилизации. Оно, может, и работала эта страшилка, кабы ни один «пустячок». Коллективистский Восток со своими семейными, родовыми и прочими связями худо-бедно живут не одно тысячелетие, и помирать, судя по всему, не собираются. Европейцы же индивидуальничают всего-то несколько столетий, а, кажись, уже приплыли, если дело дошло до ювенальных юстиций, однополых браков и прочих гей - парадов.
Ой, Европа, ой, родная, докатилась ты до Рая.
Хочешь, будь в своём Раю, а я возле постою.
Ну да, мы не просто постоим. Перенять то их уровень жизни не грех. Возможно, даже сам Всевышний позволил в своё время европейцам стащить чуть ли ни со всего света материальные и интеллектуальные богатства, чтобы на этой основе обеспечить научно-технический прорыв в интересах всего человечества. С этой задачей Европа успешно справилась, но вот с моральной стороной подкачала. Впрочем, так оно и бывает. В чём-то выигрываешь, а в чём-то теряешь. Слава Богу, наше многонациональное государство по части морали вполне самодостаточно. Духовные ценности, веками создаваемые народами России, нас ещё ни разу не подводили. К тому же, как показывает практика, они отлично сочетаются с научно-техническими достижениями Европы. Возможно, это соединение станет добрым началом встречи Востока и Запада, вопреки пессимистическому предсказанию Киплинга. Помните?
Запад есть Запад, Восток есть Восток и не встретиться им никогда!
Так ли уж и никогда?
«Черёмуха душистая…»
Прошлой осенью в Иловлинской Центральной Библиотеке старшие школьники показывали фрагменты из музыкально-театральной постановки на тему: «Сергей Есенин и женские образы в его творчестве». Молодой человек пел в образе поэта, девочки читали соответствующие стихи. Я не очень-то разбираюсь в сценических делах и нарядах, но то, что ребята знают творчество поэта , пытаются вжиться в образы - это здорово!
Вот только суждение о том, что в советское время Есенин в школе запрещался, показалось мне слишком категоричным, да и несколько лукавым. «Чьи стихи?» - спрашиваю, -
«Черёмуха душистая с весною расцвела,
И ветви золотистые, что кудри завила.
А рядом, у проталинки, в траве между корней,
Бежит, струится маленький серебряный ручей».
«Есенина!» - дружно отвечают мне. Так вот, мне довелось читать их в 1951 году в «Родной речи» за второй класс, на правой стороне разворота, где-то посредине страницы. Откуда же они там появились, если их автор был под запретом?
Я начал этот разговор потому, что захотелось подтолкнуть молодых людей к большей реалистичности восприятия жизни. Вспомнилось, как нам в школе говорили, что царские сатрапы запрещали Лермонтову писать стихи. Наказывали за ослушание, даже, кажется, сажали под арест. Помню наше искреннее возмущение против «произвола» старорежимных властей и горячее сочувствие поэту. Теперь-то я понимаю, в чём было дело. Его наказывало армейское начальство за написание, скажем мягко, неприличных стихов, но этот факт нам не уточняли. Также, как не уточняется сегодня, что советская школа напрочь отметала, прежде всего хулиганские, декадентские и прочие нежелательные (по её мнению) мотивы в творчестве Есенина. Нет-нет, я не ханжа. Читал и Лермонтова из «неприличного», и Есенина всякого. Даже – о, ужас! – полагаю, что-то из прочитанного пошло мне плюсом, но случилось это в более сложившемся возрасте.
