Ю Ковалев - Золотая Калифорния Фрэнсиса Брета Гарта
Перебравшись в Сан-Франциско, Брет Гарт, считавший себя профессиональным журналистом, искал работы в местных журналах и газетах. Поначалу ему пришлось примириться со скромной должностью наборщика в еженедельнике "Золотая эра". Впрочем, должность эта, как ни странно, открывала довольно широкие возможности. "Золотая эра" была своеобразным изданием. Она предоставляла свои страницы всем желающим. Среди авторов, печатавшихся здесь, были профессиональные литераторы, адвокаты, старатели, фермеры, ранчеро, бродяги, игроки - кто угодно. Писал в "Золотую эру" и Фрэнк Гарт. Впрочем, "писал" - не совсем точное слово. Часто он набирал свои сочинения прямо "из головы", стоя у наборной кассы. Отсюда насмешливое замечание Марка Твена о том, что издатель и владелец "Золотой эры" Джо Лоренс "никогда не видел рукописей Гарта. Их попросту не существовало".
Молодой Фрэнк Гарт еще не нашел себя в журналистике. Он писал все, что угодно: репортажи, хронику, стихи, пародии, скетчи, рассказы... Он не решался еще подписывать свои сочинения собственным именем и пользовался псевдонимами. Многочисленные литературные материалы, статьи, очерки в "Золотой эре", подписанные Дж. Кайзером, Джефферсоном Бриком, Алексисом Пуффером, были написаны одним человеком, и этим человеком был Фрэнк Гарт. Он, видимо, чувствовал, что не обрел еще собственного "голоса", что многие его рассказы слишком похожи на творения Вашингтона Ирвинга и Чарлза Диккенса, и поэтому предпочитал скрываться за псевдонимами. Впрочем, тут возможно еще одно объяснение: большая часть ранних сочинений Гарта имела сатирическую направленность, и Фрэнк скрывался за псевдонимами, чтобы не пажить себе лишних врагов. Это соображение кажется существенным, поскольку в начале 60-х годов Гарт проявлял изрядную политическую
----------
(1) Фронтир - подвижная "граница цивилизации", перемещавшаяся на запад страны в ходе освоения континента белыми поселенцами.
[10]
активность, выступал в поддержку республиканской партии и президента Линкольна, произносил речи на митингах и собраниях, печатал острые заметки и сатирические стихи, направленные против конфедератов-южан.
Три года работы в "Золотой эре" были хорошей школой для Фрэнка Гарта. Газетный опыт учил экономности в словах, точности, помогал избавиться от цветистых фраз и провинциальной пышности стиля. Когда в мае 1864 года Гарт перешел во вновь открывшийся журнал "Калифорниец", это уже был опытный литератор, пользовавшийся популярностью у читателей и авторитетом у собратьев по перу. Его соратники по журналу - Чарлз Стоддард и Сэм Клеменс(1) постоянно обращались к нему за советом и прислушивались к его критическим замечаниям. Марк Твен в свойственной ему иронической манере писал по этому поводу: "Брет Гарт обтесывал меня и терпеливо наставлял, покуда я не превратился из неловкого сочинителя грубых гротесков в писателя, создающего стройные абзацы и главы, находившие одобрение у весьма приличных граждан нашей страны". Гарт, Клеменс и Стоддард начали постепенно превращать "Калифорнийца" в заметное явление литературной жизни Америки, но, в конечном счете, усилия их успеха не принесли. Издатель журнала - Чарлз Уэбб, предоставивший им полную свободу действий, столкнулся с финансовыми затруднениями и вынужден был продать журнал. На этом все и кончилось. Тем временем Фрэнк Гарт получил необременительную должность в калифорнийском казначействе, и это помогло ему "удержаться на плаву". До сих пор журналистика была для него единственным источником дохода, и потеря работы в журнале могла бы иметь катастрофические последствия, тем более что он уже обзавелся семьей, которую надо было как-то содержать.
В 1867 году Фрэнк Гарт напечатал первые две книги. Одна из них - "Романы в сжатом изложении" - представляла собой сборник пародий на сочинения знаменитых романистов - Диккенса, Бронте, Дюма, Коллинза, Гюго, Купера и др. Другую "Пропавший галеон" - составили стихи и поэмы разных лет. Пародии были блистательны, стихи не лишены оригинальности. Обе эти книги, вышедшие почти одновременно, укрепили известность Гарта в литературных и журналистских кругах Калифорнии, и нет ничего удивительного в том, что книгопродавец Антон Роман, затеявший издавать новый литературный журнал, пригласил на должность главного редактора восходящую литературную "звезду". Фрэнк Гарт стал Ф. Бретом Гартом.
1869 год в истории Калифорнии ознаменовался двумя примечательными событиями. Первым было основание превосходного и весьма влиятельного литературного ежемесячника "Оверленд мансли", сделавшего духовную жизнь Дальнего Запада общенациональным достоянием; вторым - завершение строительства трансконтинентальной железной дороги, связавшей Калифорнию со Средним Западом и с Восточными районами страны. Теперь путь в "золотой штат" не был уже сопряжен с лишениями и смертельной опасностью, и новая волна иммиграции хлынула к берегам Тихого океана.
"Оверленд мапсли" по своему уровню и качеству нисколько не уступал таким прославленным периодическим изданиям, как "Атлантик
-----------
(1) Сэмюэл Клеменс - настоящее имя Марка Твена.
[11]
мансли", выходивший в Бостоне, но в нем была одна важная особенность: имея общеамериканское распространение, он оставался журналом калифорнийским, и дух Дальнего Запада пронизывал его от первых до последних страниц.
Общепризнано, что своим успехом "Оверленд мансли" был обязан прежде всего главному редактору Гарту, не оставлявшему без внимания никакой малости. Он привлек к участию в журнале крупнейшие литературные силы Сан-Франциско, тщательно редактировал художественные и критические материалы, предполагавшиеся к напечатанию, учил, не жалея сил и времени, писательскому мастерству молодых литераторов, следил за качеством иллюстрации и типографского набора.
Много лет спустя Марк Твен, тоже принимавший участие в журнале, вспоминал историю возникновения обложки "Оверленд мансли". Художник изобразил на ней медведя-гризли (традиционный символ старой Калифорнии, по сей день красующийся на ее флаге). Однако сам по себе разъяренный медведь являл собой бессмысленный образ, и все это чувствовали. "Тогда,- говорит Твен,- Брет Гарт взял карандаш и провел прямые линии под ногами у медведя. И посмотрите, какой блистательный успех!" Теперь медведь, поставивший лапы на рельсы трансконтинентальной железной дороги, был уже не просто медведь и не только геральдическая фигура, но "старинный символ калифорнийской дикости, оскалившийся при виде локомотива - этого воплощения цивилизации и прогресса!". Очевидно, Брет Гарт хотел, чтобы рисунок на обложке символизировал не Калифорнию вообще и тем более не старую Калифорнию времен "Республики Медведя", но Калифорнию современную, ее нынешний день. Идея его оказалась блестящей: придуманный им символ сошел с обложки "Оверленд мансли" и долгие годы украшал страницы книг, журналов, газет, упаковку сувениров и почтовые открытки.
Однако главная причина немедленного успеха и огромной популярности "Оверленд мансли" заключена не столько в редакторских талантах Брета Гарта или неуемной энергии, с какой он отдавался делу, сколько в том обстоятельстве, что именно в этом журнале, начиная со второго номера, он начал печатать свои калифорнийские рассказы, принесшие ему мировую известность. Первый же рассказ из этой серии ("Счастье Ревущего Стана") покорил Америку в считанные недели. Его перепечатали "пиратским" способом (т. е. без ведома автора и безвозмездно) десятки журналов. С выходом следующих рассказов энтузиазм читателей (и издателей) возрос еще более. Писатель стал получать заманчивые предложения, сулившие баснословные гонорары. Издатели готовы были платить вперед за еще не написанные шедевры.
В калифорнийских рассказах Брет Гарт наконец-то нашел себя как художник, обрел свою манеру, стиль, угол зрения, способ видения и художественного пересоздания действительности. В некотором роде он "открыл" Калифорнию как особый, неповторимый мир со своими собственными законами и порядками, нравами и обычаями, преданиями и легендами - и в этом одна из важнейших причин его феноменального успеха у американского и мирового читателя. Заметим, что открытие это далось ему нелегко.
Вторая половина 60-х годов прошлого века - время, когда обитатели Калифорнии начали осознавать себя как именно "калифорнийцы", граждане "золотого штата". Они оглядывались окрест себя, видели стремительное развитие экономической, политической, социальной, культурной жизни, фантастический прирост населения, и душа их переполнялась
[12]
гордостью. Процветание Калифорнии мыслилось ими как награда за героические деяния, титанический труд, благородство характеров и чистоту помыслов, мужество, бескорыстие и отвагу. Сравнительно недавнее прошлое - времена "золотой лихорадки" - начало обретать очертания легенды о героических временах, а так называемые "люди 49-го" неожиданно превратились в "соль земли", "поколение героев", великих пионеров, "аргонавтов"(1). Их прославляли в стихах и в прозе, им посвящались статьи и очерки, о них слагались песни. Даже уголовные преступники, под пером сочинителей дешевых романов, стали выглядеть легендарными героями по той единственной причине, что принадлежали к пионерам.
