Эксперт Эксперт - Эксперт № 44 (2013)
Базовые задачи — локализация эффектов, выстраивание технологических цепочек, максимальное использование местных трудовых ресурсов и т. п. К сожалению, крупные сырьевые проекты очень редко автоматически становятся центрами «усложнения» местных экономик. Опыт освоения месторождения Ванкор показал это во всей красе, да и сахалинские СРП, при всей их экономической эффективности, не привели к расцвету сопутствующих производств в экономике «регионов присутствия». Сплетать промышленные связи необходимо будет вручную, кропотливо и вдумчиво. Но без этой муторной и долгой работы создать на Дальнем Востоке самовоспроизводящуюся экономическую систему не удастся. Павел Минакир в целом уверен, что приоритет нужно отдавать именно этому направлению, вообще не создавая льготных условий для притока иностранного капитала в сырьевые проекты, — и без ОЭЗ в этих отраслях все будет нормально. Кстати, в этом ключе могут пригодиться и недавно внесенные в налоговое законодательство поправки, благодаря которым инвесторы в крупные гринфилд-проекты на Дальнем Востоке могут пользоваться ставкой налога на прибыль в размере 10% на шестом-десятом годах инвестиций (первые пять лет власти региона могут снизить для них ставку с 18% до нуля, федеральная часть ставки в размере 2% также обнуляется). Тем более что пока никто на подобные условия не клюнул.
Кстати, свою лепту в «усложнение» дальневосточной экономики может внести и Корпорация развития, миссия которой будет заключаться в девелопменте инвестплощадок, — ставку надо будет делать на привлечение профильных инвесторов в предприятия, обеспечивающие сырьевые проекты оборудованием и технологиями. Именно такая работа сделает реальным и решение застарелых и вроде бы не сдвигаемых с места проблем Дальнего Востока. Прежде всего в секторе инфраструктуры — строительство и модернизация дорог, портов и социальных объектов станут более осмысленными. «На строительство дорог на Дальнем Востоке надо бросить все силы в первую очередь, но поскольку нет приоритетов, может получиться так, что по новым дорогам никто не будет ездить, а на те, что будут реально нужны, не хватит денег. Проблема в том, что сейчас у нас власть смотрит на развитие Дальнего Востока с позиции предоставления условий. Но это в корне неверно, нужен проектный подход. Тогда мы будем знать, где и под какие именно проекты нужны новые дороги, электростанции, линии телефонной связи и прочее», — говорит Дмитрий Панюков , директор АНО «Институт демографии, миграции и регионального развития».
Поддерживать необходимо и те «вкрапления» в экономику Дальнего Востока, которые не имеют никакого отношения к его главному конкурентному преимуществу — сырью. К примеру, в Амурской области строится космодром Восточный. Недавно вице-премьер Дмитрий Рогозин , курирующий в российском правительстве сектор ОПК, заявил, что основные производственные мощности Объединенной ракетно-космической корпорации будут перемещены из столичного региона в Восточную Сибирь и на Дальний Восток. Дело в том, что до конца 2014 года запланирован запуск с нового космодрома ракеты «Ангара», но в собранном виде она просто не пройдет сквозь туннели БАМа. Перенос производств позволит привлечь на восток страны новые квалифицированные кадры, а также создать основу для развития и вузов, и инноваций. Потенциал роста есть и в других несырьевых отраслях: авиастроении (Комсомольский-на-Амуре авиационный завод им. Ю. А. Гагарина) и судостроении, сборке автомобилей (Sollers во Владивостоке), сельском хозяйстве (правда, соевый кластер в Амурской области предстоит восстанавливать после наводнения). Наконец, благодаря подготовке к саммиту АТЭС–2012 удалось не только радикальным образом преобразить Владивосток, но и создать там Дальневосточный федеральный университет — по крайне мере, его новым корпусам позавидуют многие зарубежные конкуренты. Сильный образовательный центр исторически сложился и в Хабаровске, да и в целом юг Дальнего Востока — это единственная часть его территории, в которой возможно «сплошное освоение», без упора на отдельные отрасли.
Таким образом, хотя Дальний Восток и решено сориентировать на внешние рынки, без стимулирования и использования внутреннего спроса на местную продукцию все равно не обойтись — отстраивать собственную территорию полностью за счет инвесторов извне не удастся. «В свое время импортозамещение и локализация технологических цепочек стали основой успешной промышленной политики Китая. Они вовремя поняли, что сегодня именно местный бизнес, оседлое население, которое, по сути, должно рассматриваться в качестве институционального инвестора, наиболее заинтересованы в развитии производств с учетом экологических требований и на основе современных технологий, в становлении адекватной социальной сферы. Именно и только местные предприниматели знают специфику территории, способны эффективно и тонко инвестировать, вместе с технократами они формируют местную, ответственную перед своим населением элиту. Нам же назойливо предлагается создавать некий “инвестиционный климат” (плясать с гармошкой, что ли, необходимо?), “привлекать инвесторов” — кочевников, которых мы с сомнительным успехом “привлекаем” уже лет двадцать. Они же в лучшем случае среднесрочно и неэкологично вкладывают капиталы, когда-то вывезенные в офшоры из этих же мест в виде сырьевых ресурсов, — констатирует директор государственного регионального Центра стандартизации, метрологии и испытаний в Красноярском крае Василий Моргун . — Многие страны и территории стали успешными благодаря иностранным инвесторам. Но их вложения проходили, во-первых, при доминировании местного капитала, а во-вторых, с сохранением местных укладов в производстве. В результате капиталы не отрывались от “земли” и работали на созидание конкретной территории. Это и есть основа успешной промышленной и территориальной политики».
График 1
Масштабы убыли населения снижаются от северных регионов к южным. Это справедливо и для Росси в целом и для регионов Дальнего Востока
График 2
Депопуляция Дальнего Востока значиельно превышает среднероссийский уровень
Восточная чрезвычайка
Александр Ивантер
Концепция развития Дальнего Востока, представленная новым руководством Минвостокразвития, стратегически верна. Но ее эффективная реализация потребует экстраординарных решений и политической воли руководства страны, считает сопредседатель «Деловой России» Антон Данилов-Данильян
Антон Данилов-Данильян
Фото: ИТАР-ТАСС
— К акие основные идеи заложены в стратегию главы Минвостокразвития Александра Галушки?
— Прежде всего надо сказать, что пока готовой, эшелонированной стратегии развития Дальнего Востока и Байкальского региона как документа у руководства Минвостокразвития нет. Да и не могло быть, учитывая, что с момента назначения на этот пост Александра Галушки, экс-сопредседателя «Деловой России», прошло всего два месяца. Назначение было для Александра неожиданным, он к нему не готовился и свою кандидатуру не предлагал.
То, что есть на сегодня и что было доложено министром на заседании правительственной комиссии в Комсомольске-на-Амуре 24 октября, — это концентрированное концептуальное видение стратегии развития региона. Решением комиссии концепция одобрена. Теперь на нее будет нанизываться «мясо». Работа над документом идет весьма активная, но ключевые идеи заявлены, их можно обсуждать уже сейчас.
Концепция принципиально отличается от тех взглядов на развитие макрорегиона, которые имели место до последнего времени. Они определялись инерцией советской экономической географии: сейчас мы из Москвы наметим «стройки коммунизма», подвезем народ, подвезем оборудование, и будет у нас цветущий край.
— Именно в такой логике развивается проект строительства космодрома Восточный в Амурской области. Не понимаю, что с ним не так.
— Я не уверен, что космодром станет для Дальнего Востока центром широкого кластера высокотехнологичных производств. Отдельные проекты могут быть удачными, но они не в состоянии придать динамику развитию всего региона. Не хватит ни денег, ни людей, ни материальных ресурсов. Вместо концентрации ресурсов мы должны заняться концентрацией механизмов и стимулов. А заявленный вектор развития региона — ориентация на гигантский рынок АТР, а не на рынок Европейской России или узкий внутренний рынок самого ДФО — абсолютно верный, хоть и кажется банальным на первый взгляд.
