Дмитрий Губин - Русский рулет, или Книга малых форм. Игры в парадигмы (сборник)
Длинноногая блондинка как инвестиция: имейте в виду, что прежде чем объект полностью амортизируется, вам его придется терпеть в качестве производительницы инвестиций в старость. Квартира как инвестиция: имейте в виду, до фиксации прибыли вам в инвестиции придется жить. Картина на стенке: ну, тут уже все сказал Кочубей.
Мне ужасно хочется спросить тех, для кого жизнь стала сплошной инвестицией: а когда вы собираетесь жить? Я знаю пару несчастных и одиноких (хотя женатых) богатых людей. Они, воспринимающие жизнь как инвестицию, никак не могут принять, что главная ценность семьи состоит в любви и во всех этих «пусиках» и «котиках»; что главная ценность квартиры – в том, что видишь в окне то заснеженный парк, то радугу; а ценность картины – в том, что смотришь и наглядеться не можешь.
Поэтому, если такая картина (или квартира) продается, надо покупать, насколько хватает средств. Собственно, это Кочубей и хотел сказать, но, как воспитанный человек, испорченной финансовым языком публике сказать это прямо не смог.2008
МЕЛОЧЬ НЕ ПОРОК
«Это вам на бедность», – продавщица в киоске со злобой швыряет мне монетки, которыми я пытался заплатить за минералку. Обычное дело!
Продавщица мало зарабатывает – и видно, что вообще жизнью недовольна. Своим жестом она компенсирует разрыв между собой и покупателем, на нее глупо злиться.
А я мелочь с благодарностью прячу в кошелек: во-первых, мне нечего компенсировать, а во-вторых, я часто делаю покупки в вендерных автоматах. А им не объяснить, что недостающий рубль – это, братан, типа, совсем ноль, ну че ты жмотишься, дай шоколадку!
Не даст.
Для автоматической программы не важно, должны вы ей копейку или миллион – важно, что должны. Я как-то по глупости допустил грошовый овердрафт в банке – и потом имел бледный вид, когда мне закрыли кредит. Или вот в программе для лояльных пассажиров «Люфтганзы» мне не хватает нескольких миль для получения статуса Частого Путешественника (а это, между прочим, 40 кг багажа бесплатно, бизнес-зал в аэропорту и тьма прочих льгот) – но мне программу не уболтать. И это резонно: «следи за пенни, а уж фунт проследит за собой сам», как говорят англичане.
17 лет назад, когда я впервые попал за границу, мне объяснили, что на любую покупку дороже $20 разумно смотреть как на инвестицию. Сегодня инвестпорог, с учетом инфляции, можно поднять до $50, но идея по-прежнему недурна. Как и идея с уважением относиться даже к грошовой экономии: если ты тем самым и не меняешь свою жизнь, то, быть может, влияешь на что-то другое (и это причина, по которой я распечатываю на струйном принтере черновики на обороте использованной бумаги: где-то уцелеет дерево, не срубленное ради бумажного производства).
Кто его знает, как сложится наш баланс добрых и недобрых дел к концу жизни. Тому, кто держит в руках весы, вряд ли бросишь в лицо мелкую добродетель со словами: «Это на бедность!»2008
ПАРТИЙНЫЕ ОБЩЕСТВА С ВЫПЛАТОЙ ДИВИДЕНДОВ
Простые, но политические активные люди не знают, как, скажем, оценивать создание на обломках СПС новой партии с кризис-менеджерами из Кремля. Или, например, поглощение «Справедливой Россией» Партии социальной справедливости. Многие вообще ничего понять не могут.
Эти люди родились давно и привыкли искать в действиях партий идеологию. Их так воспитали. Хотя пора бы кончать ребячиться (как говаривал граф Пален, протягивая Александру I шарфик, которым задушил Павла I): для меня все российские партии уже давно – акционерные общества. Более или менее открытого типа. И это не цинизм – сплошное ума наблюденье.
Взгляните: вот акционеры СПС кипятятся по поводу отсутствия идеологии у «Единой России». И в самом деле, идеологии в классическом смысле нет. А в экономическом – очень даже есть. Членство в «Единой России» – это покупка акций крупнейшего политического ОАО в расчете на дивиденды. Ровно в таком же смысле нет идеологии и у СПС: там так и не дали оценки Владимиру Путину, а отец-основатель партии Анатолий Чубайс прекраснейше врос в госструктуры, пустил корни и собирается процветать. Именно связи менеджера РАО ЕЭС с менеджерами ОАО СПС держали акции СПС на плаву. Нет Чубайса – рухнул СПС: партбилеты оказались мусорными облигациями.
Откройте глаза, посмотрите вокруг! От коммунистов до экологов, от защитников выдр до социалистов, – все озабочены одним: получением прибыли от деятельности своих обществ. Идейных манифестов никто не пишет. Об абортах, однополых браках, праве на оружие, – то есть о том, о чем, скажем, спорят республиканцы с демократами в США, – одно ОАО с другим ОАО не спорит. И изменять страну если какое ОАО и хочет, то исключительно в интересах партийного бизнеса. И это взгляд, конечно, варварский, но верный.
Собственно, я к тому, что пора законодательно признать этот порядок вещей. Пусть будут в России партийные ОАО. Пусть устраивают road-show и проводят IPO. Пусть акции (членство в партиях) торгуется на бирже. И закон о партиях должен быть не политическим, а экономическим. Членство простое и привилегированное, условия партийной оферты, местонахождение держателя реестров… (Но роль последнего годится ЦИК).
Тогда и далекие от политики граждане, глядишь, увидели бы в партиях смысл. А руководители партий-ОАО увидели бы смысл в прозрачности и были бы предупреждены об ответственности. А мы бы по ежедневным котировкам – а не раз в 4 года – знали бы об оценке инвесторами партийной работы и могли бы потребовать на съезде акционеров снять, скажем, с должности гендиректора Бориса Грызлова. Или продлить полномочия Григория Явлинского.
И не крутите пальцем у виска – все это именно так в нашей стране и происходит, только скрыто и для избранной группы лиц. А политических партий в России нет, потому как нет больше политики – впала в кому, уничтожена, умерла.
Кстати, как вы думаете, насколько обрушил показатели голубых партийных фишек нынешний кризис?2008
ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ ЗА РУЛЕМ
Я только что проехал на машине 750 километров от Петербурга до Москвы за 8 часов, – фантастика! Последние годы обычно не укладывался и в 10. И даже аварии не встретил ни одной. Зато трупиков сбитых кошек и собак – просто тьму.
Повысившаяся скорость объясняется просто: кризис. Стало меньше грузовиков, и особенно – автопоездов с иномарками. Именно они раньше превращали движение по узкой дороге в кошмар и утрамбовывали в пробку последние 100 км перед столицей.
Число убитых животных объясняется тоже просто: хозяева съехали с дач и выкинули вчерашних любимцев на улицу.
Хочешь не хочешь, а находишь аналогию с грядущими сокращениями. И я сейчас даже не о КЗОТе, – я о справедливости. О том, простите, ответе, в котором мы за тех, кого приручили, – внедряя, например, корпоративную культуру и прочие рабо– (как увольняемым теперь кажется) владельческие погремушки.
Ведь те владельцы, которые ради «оптимизации бизнеса» отправят на улицу своих людей, настаивая (опять же ради «оптимизации») на «увольнении по собственному желанию» и «соглашению сторон» (а самое простое – не продляя договора подряда) – они что, уже снесли в ломбард свои сервизы от Розенталя? Выбрасывая вон вчерашних офисных любимцев с невыплаченными банковскими кредитами – они что, поставили в равное положение собственные семьи? Или ждущий сокращений госаппарат – что, он выставил на аукцион свои лимузины или хотя бы постановил выключать ради экономии подсветку зданий после двенадцати ночи? Или все эти люди и правда считают, что людишки – пыль, и что бога и совести нет, и что ради денег можно все?
Я сам недавно был работодателем: главредом журнала. Когда мой журнал продали – о чем мои подчиненные еще не знали – я уговорил одного из них подождать, а не увольняться «по собственному», ведь иначе он лишался двухмесячной компенсации.
«Ты как руководитель поступил некорректно», – сказал тогда один мой коллега.
Но, подпрыгивая на трассе Питер-Москва на трупике очередного Дружка, я вдруг подумал о том, что это главное, чем я, как работодатель, горжусь.2008
СВЕРХТОВАРЫ ДЛЯ СВЕРХДЕРЖАВЫ
Летом 2004-го мне позвонили от крупнейшего московского девелопера и предложили написать рекламную брошюру, «смысл которой в том, что жилье в будущем будет только дорожать, а потому надо покупать».
Я тогда жил в Лондоне, по объектам компании пройтись не мог и, чтобы отказать в вежливой форме, запросил немыслимый гонорар. На что заказчик с необыкновенной легкостью согласился. Человек, хорошо знавший положение дел изнутри, объяснил, что для девелопера-гиганта рост цен – единственный шанс выжить: старые объекты достраиваются на деньги, собранные с новых, а в 2004-м речь на рынке недвижимости вдруг пошла о стагнации. «Так что дери с них, старик, сколько хочешь. Змея пожирает собственный хвост, и не остановится».
Слава богу, у меня хватило ума – а точнее, стыда – в этом не участвовать.
