Игорь Бестужев - Левый путь национал-социализма
Чуть не с нуля братья создали партийные ячейки на Севере и Западе страны, и туда же перемещался центр влияния НСДАП. Грегор Штрассер назначал гауляйтеров по своему усмотрению. Наибольшую поддержку ему оказали тогда будущие видные функционеры партии: Карл Кауфман, Эрих Кох, Пфеффер фон Заломон, Йозеф Вагнер, Гельмут Брюкнер, Мартин Мучман, Генрих Лозе, Теодор Вален, Фридрих Гильдебрандт, Эрнст Шланге. Большинство из них /за исключением фон Заломона и Й.Вагнера/ впоследствии ревностно поддерживали фюрера. Ближайшим помощником братьев стал выходец из рейнской рабочей семьи, член партии с 1923 г. Йозеф Геббельс. До этого он долго колебался между симпатиями к Коммунистической партии Германии /КПГ/ и к Штрассерам. В его окружении той поры было много коммунистов. Теперь Геббельс редактировал центральный орган лево-социалистического крыла партии – журнал «Nazional-sozialistische Briefe» /«Национал-социалистические записки»/, как идеолог этой части НСДАП и непревзойденный мастер пропаганды. До 1930 г. Геббельс вел в журнале острую дискуссию по рабочему вопросу, суть которой сводилась к требованию создать «боевой» нацистский профсоюз.
В 1925 г. Грегор Штрассер, используя особое положение в партии, провозгласил «Рабочее содружество северо-западных гауляйтеров НСДАП», поручив управление его делами Геббельсу, который занялся «борьбой против склеротических бонз в Мюнхене» и провозгласил Грегора «силой, противостоящей бонзам» /Гитлеру и его окружению/. Главной особенностью, отличавшей позицию левых наци, была установка на особого рода социализм, – не реформистского типа, как у СДПГ, «сотрудничавшей с капиталом», и не на «антинациональный социализм» КПГ, а на «национальный социализм». Его, по мнению братьев Штрассеров, уже игнорировали сторонники Гитлера, занятые «обхаживанием» капиталистов. «Будущее принадлежит диктатуре социалистической идеи в государстве», – писал Геббельс в центральном органе партии – газете «Фёлькишер Беобахтер». В речи в Кенигсберге /1926/ он провел параллель между большевизмом и национал-социализмом – двумя революционными движениями XX века. Грегор Штрассер говорил, что его идеал – Август Бебель и в целом социал-демократическое движение до первой мировой войны. С КПГ его разделяла полная финансовая и политическая зависимость коммунистов от Москвы и большое число евреев, особенно в руководстве коммунистической партии Германии.
Политическая позиция Грегора в это время включала требование высоких промышленных и аграрных пошлин, автаркию и корпоративное построение народного хозяйства, интенсивное обложение посреднических прибылей, борьбу против «жёлтых профсоюзов». Другую идею Г. Штрассера – о превращении всех собственников земли в наследственных арендаторов обосновал В.Дарре в конце 20-х годов, безуспешно пытаясь воплотить ее в жизнь в должности министра продовольствия и сельского хозяйства III Рейха. Сторонники Штрассера не считали марксистское учение о классовой борьбе изобретением евреем. Некоторые левые нацисты даже предлагали союз с КПГ и СССР, которые «в сегодняшней ситуации во многом наши союзники против Веймара, Версаля и Уолл-Стрита». Часть этих требований совпадала с известной программой НСДАП /«25 пунктов»/, особенно в хозяйственной части. Но эту программу еще до прихода к власти Гитлер рассматривал как «классический» документ «периода борьбы», во многом утративший практическую ценность. Новой и неприемлемой для фюрера была принципиальная установка Грегора Штрассера на сближение с большевистской Россией.
Между тем, на конференции «Рабочего содружества» в ноябре 1925 г. одиннадцать гауляйтеров, среди которых были будущие нацистские министры и рейхслейтеры /руководители главных управлений НСДАП/ Б.Руст, Й.Тербовен, Р.Лей, дискутировали проект новой партийной программы Отто Штрассера. «25 пунктов» дополнялись экспроприацией и раздачей помещичьих земель и промышленного капитала, с передачей 30% акций предприятий рабочим. Партийная фронда, на этот раз с участием одного из основателей НСДАП – экономиста Готфрида Федера, продолжилась на очередной конференции в начале следующего года в Ганновере. Там Б.Руст заявил, что Гитлер северо-западным партийным организациям «не указ», а Ф.Гильдебрандт воскликнул: «Долой мюнхенских реакционеров! Долой прислужников князей!». Но на разрыв с Мюнхеном оппозиционеры не пошли.
Однако Гитлер сразу нанес ответный удар. На конференции НСДАП в Бамберге он публично разорвал программу Отто и объявил конференцию «Рабочего содружества» незаконной. Заколебавшийся Федер критиковал «большевистские тенденции» в программе Штрассеров, которую тут же отозвал Грегор. В Бамберге же Геббельс, убежденный красноречием и логикой Гитлера, перешел на его сторону и в октябре 1926 г. стал гауляйтером Берлина, сохранив этот важный пост до последних дней Рейха. Посты гауляйтеров получили также Кауфман в Гамбурге и Эрих Кох в Восточной Пруссии. Пфеффер фон Заломон возглавил мюнхенские СА.
Но полного разгрома фракции не произошло, несмотря на директиву Гитлера о роспуске «Рабочего содружества». Братья Штрассеры основали в Берлине издательство «Кампфферлаг» и развернули широкую пропагандистскую кампанию, нападая на крупный капитал, особенно на Яльмара Шахта. – У многих убежденных национал-социалистов Шахт, связанный с европейским масонством и международными финансовыми кругами, всегда вызывал подозрение. Не случайно в начале 1942 г. его сняли со всех постов, а с июля 1944 г. содержали в концлагерях до конца войны.
Гитлер ответил репрессиями. В сентябре 1926 г. из НСДАП исключили большую группу левых нацистов во главе с Хауэнштайном, Канненбергом и Тиммом /Отто Штрассер отказался следовать за ними/. Через два месяца они провозгласили «Независимую национал-социалистическую партию Германии» /ННСПГ/ и её боевую организацию – «Союз друзей Шлагетера» /1,5 тысячи членов/. В программе новой партии содержались требования социальной и национальной революции, народного социализма и Великогерманской Советской республики. ННСПГ призвала коммунистический «Союз красных фронтовиков» вести совместную борьбу с «буржуазными фашистами». Не получив поддержки, партия распалась в 1927 году, а в апреле Гитлер лишил «Национал-социалистише брифе» статуса официального органа партии.
На Нюрнбергском съезде 1927 г. «левые» выдвинули «пролетарские» требования. Проявив тактическую гибкость, фюрер временно смирился с активностью оппозиции, и на очередном съезде в 1929 г. разрешил создать общегерманскую партийную рабочую организацию. В мае 1930 г. официально провозгласили «Национал-социалистическую организацию производственных ячеек» /НСБО/. Благодаря энергии и организаторскому таланту 23-х летнего заместителя Геббельса Рейнгольда Мухова, ячейки были созданы на большинстве крупных предприятий северной Германии. НСБО критиковали капитализм и эксплуатацию не менее жестко, чем марксисты, заменяя интернациональную программу национальной. Геббельс в сочинении «Наци-Соци» писал: «Нет ничего лживее, чем толстый, откормленный буржуа, протестующий против идеи классовой борьбы». В эту картину вписывались оппозиционные группы в КПГ, с 1930 г. нападавшие на «социал-фашизм». Активностью отличались исключенные из партии коммунисты Генрих Брандлер и Август Тальгеймер.
К этому времени в результате резкого роста влияния НСДАП именно на Западе и Севере Германии влияние Грегора Штрассера и позиции его фракции резко улучшились. Этому способствовал переход в партию ряда представителей революционного крыла долго конкурировавшей с НСДАП праворадикальной «Немецко-фёлькишской партии свободы» /видные фигуры среди них – К.Хирль, В.Кубе, В.Штёр/. Еще один перебежчик – цу Ревентлов со своей газетой «Рейхсварт» усилил идеологические позиции штрассеровской группы. Бастион «левых» – «Отдел экономической политики» возглавлял доктор философии Отто Вагенер.
В мае 1929 г. пресса левых национал-социалистов и КПГ в совместной кампании против «плана Юнга» резко критиковала традиционных союзников НСДАП – Немецкую национально-народную партию Гугенберга и «Стальной шлем», как «подручных американского финансового капитала», предпочитающих «союз между германской и американской буржуазией своей связи с судьбой нации». Гитлеровское руководство обвинили в отказе от революции, соглашательстве с клерикалами и монархистами и осуждали за участие в коалиционном правительстве Тюрингии. В очередном проекте программы Отто Штрассер, подспудно оформлявший собственную позицию, писал, что партия «стоит на точке зрения классовой борьбы трудящихся против паразитов всех рас и исповеданий» и снова призывал к созданию «народного советского государства». В этом проекте присутствовал мотив интернационализма, чуждый Грегору Штрассеру. Происходящее дало основание А.Розенбергу весной 1930 г. утверждать, что позиции КПГ, левых социал-демократов и штрассеровской фракции стали «неразличимы».
