Миша Вербицкий - Антикопирайт

Кризис перепроизводства удалось преодолеть государственным регулированием и искусственным увеличением потребностей, насаждением культа потребления: рекламы и вкрадчивых пара–рекламных трансляций. По мере роста производства, все большая часть произведенного продукта относится к сфере образов; тем интенсивнее идет замена непосредственного опыта на опыт симулятивный; и тем тотальнее оказывается власть Спектакля и Капитала. По сути, Капитал (Спектакль) оказывается чем–то вроде наркотика, вызывающего бесконечно увеличивающуюся потребность в себе самом. Таким образом, учат нас ситуационисты, Капитал (вопреки предсказаниям Маркса) оказался непобедим и всесилен.

Учение о «виртуальной реальности» а ля фильм «Матрица» воплотилось в насущной реальности без всяких там научно–фантастических подробностей. У человека Современности в глазах – мухи.

Одним из следствий этой теории было отрицание труда. Трудящийся Спектакля, как некий брюсовский Рабочий, строит тюрьму для себя и своих братьев. В Манифесте Леттристов (1953) говорилось

...Каждый, кто работает, занят лишь тем, что помогает полицейскому сыску. Современное общество таким образом разделяется на леттристов и полицейских осведомителей. Все существующие ныне системы взглядов и формы верований ущербны. Нет нигилистов, одни только импотенты. Практически все запрещено. Растление несовершеннолетних и наркомания – это лишь часть наших усилий, направленных на преображение пустоты бытия. Наши товарищи сидят в тюрьме за воровство. Мы протестуем против наказаний, которым подвергаются люди, осознавшие, что работать совершенно необязательно. Об этом вообще незачем разговаривать. Человеческие отношения должны быть основаны на страсти, если не на терроре.

Антикопирайт: начало пути

Крестовый поход против копирайта:

Франция, 1950–е

NEVER WORK

I know they will try to stop usBut we must never let them

Never workNever workNever workNever work

Марксистская экономика была основана на освобождении труда; до–марксистская экономика – на товарно–денежных отношениях. Основанием экономики ситуационистов был потлач.

Основоположником этой экономической теории следует считать Марселя Мосса, французского антрополога и исследователя социального устройства американских индейцев. Экономика индейцев была основана на ритуальном обмене дарами; отсюда и потлач. Действительно, экономика товарного обмена, исторически, изобретение совсем недавнее; человеческому существу гораздо естественнее и приятнее дарить, чем торговать. Жорж Батай развил исследования Мосса в экономическую теорию, пригодную для современности – он утверждал, что движущей силой экономического благополучия является не обмен, но трата. Сие хорошо известно из кейнсианской экономики: увеличение затрат приводит к оздоровлению и росту.

В рамках ситуационизма, денежно–товарная экономика отвергалась как нечто иллюзорное. Ситуационисты не признавали товарно–денежные отношения, поскольку считали, что их заменил механизм репрезентации. Попросту говоря, во времена адама–смита, человек–субъект–экономики шел на рынок и покупал там отрез обоев или сахарную голову; человек–субъект–экономики выбирал самую дешевую–вкусную голову–сахара и самый дешевый–прочный–яркораскрашенный отрез–обоев, тем самым осуществляя гармонию спроса и предложения. Во времена ги–дебора, человек–лишенный–субъектности идет в супермаркет и покупает там воду «диетическая–кока–кола» либо сигареты «филип–моррис», которые он видел по телевизору и на рекламном плакате; человек–лишенный–субъектности выбирает ту воду и те сигареты, реклама которых наилучшим образом соответствует обусловленному доминантным дискурсом представлению об окружающем мире. На самом деле, и диетическая кока–кола, и сигареты откровенно вредны; заменитель сахара нутрасвит, используемый в кока–коле, не только не питателен, но и вызывает рак у лабораторных животных. Это, кстати, на банках с кока–колой мелким шрифтом так и написано: «Нутрасвит вызывает рак у лабораторных животных». Потому что вызывает рак.

«Кока–кола» следует произносить с ударением на второй слог: «кокА–кола».

В «развитых странах» в производство товаров вкладывается в десятки раз меньше средств, чем в позиционирование товара; известно, что 80% бюджета корпорации Кока–Кола уходит в рекламу. И это не говоря уже о том, что кока–кола и прочие фруктовые воды попросту вредны и являются главной причиной катастрофического ожирения молодых американцев.

«Информационное общество», общество, где основным производством становится производство образов – это Общество Спектакля. И это общество – тирания куда более жесткая, неизбывная и безнадежная, чем любой тоталитаризм; человек, мозги которого контролируются через перепроизводство рекламных образов, управляется гораздо эффективнее, чем узник ГУЛАГа.

Тирания – это система односторонней трансляции, потребления и накопления образов; сопротивление тирании может заключаться только в разрушении этого механизма. Другими словами, сопротивление тирании это равноправное участие всех и каждого в создании и трансляции образов.

В этой ситуации, роль полиции исполняет спектакль – вся совокупность односторонних коммуникаций. Наручники на теле субъекта культуры это механизм авторства, а революционная акция есть любая акция, размывающая и разрушающая авторство. Ситуационисты практиковали новое искусство – detournement – искусство коллажей и осквернения классических и современных образчиков академической и массовой культуры.

А основным злом, основным полицейским механизмом являлся институт фиксации авторства: копирайт. Ситуационисты публиковали тексты под грифом «No copyright. No rights reserved» и считали своим первейшим долгом посильное нарушение чужого копирайта. Плагиат воспринимался как нечто необходимое. «Плагиат необходим. Плагиат использует авторские идиомы, уничтожает ложные мысли, заменяет ложное правильным», – говорил Ги Дебор.

После ситуационизма

1968–1994

Заключенный: ...Со смертью Дебора кончилась история авангарда этого столетия...

Тюремщик: Революция окончена! Наконец–то освободилось место для гуманистических ценностей левого менеджмента, объединившего эффективность либеральной экономики с социальной справедливостью.

Заключенный: Ну ты и пизда! Отныне Новая Правая одна и может покончить со Спектаклем и рынком.

В 1968–м году по движению ситуационистов был нанесен удар, от которого оно (движение) не оправилось никогда. Мировое зло виделось ситуационистами в образе односторонней коммуникации; организация революционного движения, будучи по сути именно что односторонней коммуникацией, представлялась им вроде злокозненного пережитка сталинизма. Ситуационизм фетишизировал спонтанность социального протеста; в партийных документах выступления каких–нибудь перуанских крестьян всегда перетолковывались как ситуационистские, а сами крестьяне немедленно записывались в бессознательные ситуационисты.

Так продолжалось довольно долго; но одно дело полумифические перуанские крестьяне, а другое дело студенты, распропагандированные лозунгами Интернационала Ситуационистов. К революции 1968–го года, проходившей под их собственными лозунгами, ситуационисты оказались совершенно не готовы. Тем неожиданнее было поражение этой самой революции и немедленное превращение «революционных студентов» в зажравшихся буржуа и карьеристов. Дебор распустил Интернационал Ситуационистов в 1972–м; к тому времени, в этом самом Интернационале состояло всего два человека.

Спектакль это не совокупность образов, но общественные отношения, обусловленные образами; и так вышло, что из всех послевоенных событий построенная на образах SI революция 1968–го года ближе всего приблизилась к чистому, беспримесному артефакту Спектакля. Подобного издевательства ситуационизм вынести не смог и скончался.

Дебор покончил с собой в 1994–м году. За 7 лет до этого он опубликовал свою последнюю работу – Комментарии к «Обществу Спектакля»; здесь он развивает теорию интегрированного спектакля – спектакля Всемирного, объединяющего в себе все омерзительные черты Спектакля концентрированного (СССР) и распространенного (США) в единую сверх–систему оболванивания. Разумеется, интегрированный Спектакль был, согласно Дебору, непосредственным продуктом и детищем французской «революции» мая 1968–го.

Что и понятно.

Учение ситуационистов об иллюзорности (сконструированности) общественного сознания по сути не отличалось от средневекового гностицизма. Согласно гностикам, мир, данный нам в ощущениях – есть мир ложный и созданный злыми силами; а постижение истинного мира есть прерогатива божественного знания. Чтобы познать истинный мир, адепт должен стать «знающим», Христом; обожиться.