Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6430 ( № 37 2013)
Если на Барсуках только начинали, на Ново-Пурпейском месторождении бурение шло вовсю. Там уже стояли два мобильных общежития, вагон-столовая, народу было так много, что, случалось, еды не хватало. Но все молодые, весёлые. С юмором относились к неудобствам, находили повод пошутить. Однажды пришли мы с кустовой площадки, как обычно, пешком, расстояние немалое, и на ужин опоздали. Повариха говорит: суп, мол, остался на одну тарелку. Земляк, Гена Кузнецов, с которым мы вместе приехали и работали мастерами, шустренько подскочил и хвать тарелку, рожа довольная, только что язык не показал. Я подошёл, сунул палец в тарелку и разочарованно так: «Да он холодный!» А Гена взвился как ошпаренный, скривился брезгливо: «Фу-у!» и отдал тарелку мне (смеётся) .
Самые запомнившиеся годы – первые, трудные и невероятно интересные. Постепенно налаживался быт, начинали строить дороги. В 1987-м я был уже мастером по сложным аварийным работам, потом старшим мастером ПРС (подземного ремонта скважин), организовал новый цех, потом – производство текущего капитального ремонта в НГДУ «Барсуковнефть». Всё складывалось успешно, потому что сам работал с коллективом, сам принимал людей. Мой критерий отбора – горят у человека глаза или нет.
Сегодня у меня в подчинении целые бригады, большое количество людей. На селекторных совещаниях, разбирая ту или иную рабочую ситуацию, стараюсь научить главному в нашей профессии: думать, находить и принимать одно решение, единственно верное. Если сравнивать с 70-ми, когда я только начинал, ничего вроде и не изменилось, скважина она и есть скважина, подъёмник, инструменты почти те же, вот только я постарел (смеётся) . Наверное, это и есть опыт. Сидим с рабочими в вагончике, говорим о том о сём, но так или иначе разговор стараюсь подвести к насущному, будь то техника безопасности или какая-то технологическая операция. У человека всё равно в голове что-то отложится. Известно же, знания, полученные зубрёжкой, быстро выветриваются, сказанное вовремя, «под руку», остаётся в памяти.
Моя семья – это мой тыл. Это святое. Вот уже с женой серебряную свадьбу сыграли. Родили четверых детей, старшие уже выросли, младшие учатся в школе, есть внук. Воспитание ребятишек легло на плечи жены, я в силу своей профессии часто был в разъездах, на месторождениях. И так на протяжении многих и многих лет. Воспитывать старался своим примером. Я не курю, и сыновья не курят. Сегодня оба старших продолжают династию нефтяников Дроковых. И я горжусь, что они тоже работают в «Роснефти». Приятно осознавать, что ты и твои дети – сотрудники компании мирового уровня, лидера российской нефтяной промышленности. Поверьте, это здорово мотивирует. К тому же в «Роснефти» есть материальный стимул, социальная защищённость, а главное – уверенность в завтрашнем дне.
Не помню, чтобы когда-то мечтал стать руководителем. Но не забыл, как отец ещё в детстве не раз говорил, мол, быть тебе, Витя, начальником. Я уже учился в училище, а он нет-нет да своё, как бы между прочим: «Умей ценить людей, тогда всё у тебя получится. На доброе слово не скупись, и тогда человек из кожи вывернется, но сделает лучше, больше. Будешь начальником, меру ответственности знай. За каждым работником ещё несколько человек: родители, жена, дети, близкие». Жаль, но эта простая истина некоторым руководителям сегодня недоступна. В объединении я несу ответственность за всё, что происходит в КРС (капитальном ремонте скважин). Накосячили – отвечаю я, ведь это мои подчинённые «постарались». Не терплю, когда пытаются вину свалить на другого. Руководитель независимо от должности за ошибку отвечает в первую очередь. Нас так и учили. Это и есть уважение к людям.
Смену руководства, что в стране, что на предприятии никогда не воспринимаю как личную трагедию. Хотя, конечно же, любые перемены чувствительны, но работаю всегда одинаково, как привык. Не знаю, хорошо это или плохо, но у меня напрочь отсутствуют честолюбивые устремления. Может, поэтому не бежал по головам, но уходил вглубь своей профессии. А оказалось, это и есть верный путь наверх, как сегодня говорят, по карьерной лестнице.
Не путаю работу и дружбу. В силу должности руководителя приходится взаимодействовать с разными людьми, тут уже симпатии и антипатии ни при чём. Независимо от статуса не признаю высокомерие, когда человек мнит себя пупом земли, дескать, без него и нефтедобыча встанет и солнце не взойдёт. Мне ближе по духу простые порядочные люди без «двойного дна».
Ульяна ВАСИЛЬЕВА, ЯМАЛ
При поддержке ОАО "НК "Роснефть"
Кинжал для левой руки
ЦДЛ. «Пёстрый зал»
Фото: Фёдор Евгеньев
Есть писатели, имена которых далеко не так известны, как произведения. Виктор Пронин, которому на днях исполняется 75 лет, именно такой.
Все смотрели, порой не по одному разу, и очень хвалили фильм "Ворошиловский стрелок". И многие удивлялись, узнав, что этот фильм снят по роману Виктора Пронина. Точно так же они смотрели сериалы «Женская логика» и «Гражданин начальник», не уловив, что в основе и этих лент лежат книги того же писателя.
К своему 75-летию он уже издал (за свой счёт) три первых тома из пяти запланированных. Эти тома стоит прочитать. Перед вами откроется большой, умный, ироничный (в том числе и по отношению к себе) писатель, до которого как до неба сочинителям и сочинительницам детективных пазлов. Основные темы записок - литература и литераторы, судьба Родины, приметы времени, зародыши сюжетов и, конечно, женщины. Два последних направления мы опустим, а об остальных постараемся дать представление в приводимых извлечениях из книги дорогого нашего юбиляра.
* «Прошу любить и жаловать[?]» Немного о себе… Был двоечником в школе, окончил горный институт, женился на первой красавице Днепропетровска (она сама мне об этом сказала), облазил и описал все угольные шахты Сахалина, торговал обоями из Сыктывкара, собирал пустые бутылки на одинцовских тропинках (сдавал на хлеб, молоко и водку), подрабатывал в украинских колхозах разъездным фотографом, за шаловливость и бестолковость был гоним из редакций и издательств, был первым пером газеты «Советский Сахалин», журналов «Человек и закон», «Огонёк», снимал с занимаемых должностей союзных министров и областных прокуроров, вытаскивал людей из тюрем, гнал самогон, чеканил по меди, резал по красному дереву, писал картины маслом, служил разнорабочим на заводе, вырастил трёх дочерей, построил дом, издал более двухсот книг (роман «Ворошиловский стрелок» стал моей визитной карточкой), получил кучу литературных премий, звание генерал-лейтенанта казачьих войск, заслуженного работника культуры России «За яркий вклад в мировую сокровищницу литературы» (вот так-то, ребята!), Европейской академией естественных наук (Ганновер) награждён Голубым крестом с короной, шастал по Курилам и Египту, по Оби, Стамбулу и Мадриду (Севилья, Кордова, Толедо, Гранада), по Сирии, Вьетнаму и Китаю, влюблялся, пил и плакал…
А записки… Это то, что мне при этом подумалось.
* Эти записки не для близких людей – они их не поймут, вернее, поймут неправильно. Эти записки для чужих. Близкие могут просто посмеяться, как если бы козёл заговорил человеческим голосом. Эти записки никак не ложатся на тот мой облик, к которому они привыкли.
* Нынешняя литературная молодёжь мучительно сочиняет романы, в которых был бы хоть какой-нибудь сдвиг в сторону от здравого смысла, от житейской, кухонной трезвости. А я… Я к этой кухонной трезвости так же мучительно продираюсь сквозь мистику, сквозь всевозможные психологические сдвиги, завалы и буреломы подсознания.
* Надо писать увлечённо, но не увлекаться извивами сюжета. Сюжет вторичен. Он для читателя – как утиная приманка для селезня.
* Думаете, у умного только умные мысли? О, там столько всего! Просто у него хватает ума не говорить глупостей.
* Книги, написанные в лихие девяностые годы (кроме моих, разумеется), можно не читать – это многословные пересказы заказанных Соросом разоблачительных газетных статей о нашем якобы позорном прошлом, унизительном настоящем и беспросветном будущем.
* Современная литература – как-то не принято стало говорить героям о своих чувствах и переживаниях, о своих мыслях, колебаниях и сомнениях... Намёками обходимся. Полусловом, полужестом… А говорить о чувствах неудобно, непрофессионально. Даже вроде совестно.
* Какие-то шалуны (мы с Витей Крамаренко), опубликовав книгу стихов начинающего поэта, разбудили зверя тщеславия в его простоватой душе, в которой этот зверь дремал. И эта душа превратилась в такое самодовольное чудовище…
* А вот позвонил бы мне как-нибудь Роман Абрамович и сказал :
– Витя, я просто обалдел от твоего нового романа! Может быть, я могу для тебя что-нибудь сделать?
