Наталья Павлищева - Роксолана-Хуррем и ее «Великолепный век». Тайны гарема и Стамбульского двора
Кроме этого недостатка, других, видно, обнаружено не было, свидетельств о массовых казнях строителей объекта не зафиксировано, строили на совесть, прекрасно понимая, что отвечают головой. Крепостная стена и двое ворот были оснащены 35-ю башнями, чтобы удобно вести огонь, город получил в дополнение к водной системе серьезную защиту.
В Иерусалиме до сих пор благодарны султану Сулейману Великолепному и его супруге Роксолане, а что не кричат об этом на каждом углу, так просто потому, что Сулейман мусульманин…
Интересно вот что: работы по восстановлению иерусалимского водовода и крепостных стен с воротами шли с 1537 года по 1541-й. Значит, хадж Роксолана совершила не позже 1536 года и не раньше 1535-го, потому что в 1534 году, в марте, умерла валиде — думаю, всем было не до хаджа, а при своей жизни Хафса едва ли отпустила бы Роксолану одну в Мекку.
Но хадж — это месяц зу-ль-хиджжа, двенадцатый месяц мусульманского календаря, один из трех священных, именно в нем совершались хаджи (отсюда и название месяца). Зу-ль-хиджжа 942 года хиджры соответствует маю-июню 1536 года по григорианскому календарю, зу-ль-хиджжа предыдущего года — это июнь 1535-го. Почему это так важно? Сейчас поймете.
Сулейман ушел в поход на Багдад (первая персидская кампания) в 1534 году, просто был вынужден прийти на помощь все провалившему Ибрагиму-паше. Как обычно, султан и Роксолана вели активную переписку, сохранились ее письма того времени, но в них ни слова о хадже, вообще, в письмах Роксоланы об этом ни слова. Разве могла она не написать о столь важном событии? Значит, совершила хадж тогда, когда султан был дома, то есть в 1536 году?
Почему бы не отправиться вместе, это безопасней, надежней, душевней, в конце концов? От Стамбула до Джидды, откуда в Мекку паломники идут пешком, самолетом 2 500 км, а караванными путями — больше 3 000 км. К празднику Ураза Байрам (10 день месяца зу-ль-хиджжа) нужно обязательно оказаться в Мекке, еще лучше — все первые десять дней, когда пост особенно строгий.
Чтобы в 1536 году к началу месяца зу-ль-хиджжа добраться из Стамбула в Мекку с караваном, как двигались даже высокопоставленные паломники, нужно больше трех месяцев, следовательно, выехать султанша должна бы в феврале, а если учесть, что с конца февраля в том году начинался Рамадан, священный месяц, когда никому не пришло бы в голову куда-то отправляться, то еще раньше.
Если эти подсчеты верны, они доказывают, что Роксоланы попросту не было в Стамбуле, когда султан казнил своего друга. Но виновата все равно она…
Вообще, этот хадж — какая-то загадка, о нем почти нет упоминаний, сохранились только результаты (имарет и столовая в Иерусалиме) и воспоминания евреев о делегации к султанше, а также легенда о ее влиянии на решение Сулеймана возродить защиту сильно страдавшего от нападений Иерусалима, а также одиннадцать надписей, вырезанных на камнях ворот и стен города, говорящих о датах строительства.
После Сулеймана ни один султан больше не интересовался Иерусалимом, его укреплением и развитием (подсказчиц не было?).
На пир к султану
Не стоит думать, что у султана бывали лишь пиры, нет, Сулейман Великолепный, вопреки своему прозвищу, любил спокойные размышления в одиночестве и не очень любил суету и это самое великолепие. Но он прекрасно понимал, что о состоянии дел в империи судят прежде всего по его собственным приемам, по блеску его парадного выезда, роскоши апартаментов, в которые допускают иностранцев и самих турок, а также по организованным султаном праздникам.
Иностранных послов изумлял порядок у турок: все, что могло быть сосчитано, было сосчитано, все, что подлежало записи, было записано и учтено. Малейшие расходы заносились в дворцовые книги, как и доходы тоже.
Именно этот учет позволяет сейчас очень многое узнать и понять — например, какие блюда подавались на столы в праздничные дни.
В отличие от закрытых мест гарема, о султанских кухнях и организации питания известно довольно много. Свои заметки оставили многие европейцы, прибывавшие в Стамбул с посольскими миссиями, а также служившие при османском дворе (не в гареме) медиками, драгоманами (переводчиками), наладчиками, например, подаренного органа или художниками… Им можно доверять, большинство умудрялось наладить отношения с евнухами и получать информацию от них. Конечно, информацию не о самих одалисках, но хотя бы об устройстве тех же кухонь.
Очень интересные свидетельства приводит в своей книге «Гарем. История, традиции, тайны» Норман Пензер. Грешно не цитировать. Пензер исследовал немало материалов на разных языках, изучил оставленные венецианцами, французами, англичанами, итальянцами в разные годы описания устройства и быта Сераля — султанского дворца — и немного гарема (все со слов евнухов). Он приводит выдержки из записей венецианца Рамберти, работавшего у Сулеймана, француза Николаса де Николаи, изучавшего жизнь Стамбула в составе французской делегации в 1551 году, Оттавиана Бона, бывшего байло (консулом) Венеции в Османской Порте, и многих других. Стоит почитать…
Но вернемся к кухням дворца, если уж решили заглянуть на пир к Сулейману Великолепному. Кстати, он, вопреки множеству сцен совместной трапезы в сериале, ел один. Слишком сложно было обеспечить безопасность султана, если вокруг порхали прелестницы-служанки его кадин или валиде.
На территории Топкапы имелось десять кухонь, оборудованных, как бы мы сказали, по последнему слову тогдашней техники.
Слово Пензеру (все цитаты из его замечательной книги даны в кавычках):
«Вот кого, в соответствии с этим списком, обслуживали кухни:
1) султана;
2) мать султана;
3) султанш — имеются в виду кадины;
4) капы-агу;
5) членов Дивана;
6) ичогланов, или пажей султана;
7) менее важных персон Сераля;
8) остальных женщин;
9) менее важных членов Дивана.
Похоже, что никто не может более или менее точно сказать, для кого готовили еду на десятой кухне — вполне возможно, для самих работников кухни. Однако известно, что в более поздний период она была отдана кондитерам».
…В 1534 году Рамберти приводит следующий список работников кухни:
«Ашджи-баши — главный повар; у него в подчинении 50 работников. Он получает 40 асперов в день, а подчиненные — по 4, 6 или 8 асперов.
Хелваджи-баши — главный кондитер; он получает в день 30 асперов, а 30 его подчиненных — от 5 до 6 асперов каждый.
Часниджир-баши (главный дегустатор) заведует буфетами; он получает по 80 асперов. Утром и вечером он лично приносит блюдо Великому синьору; 100 его подчиненных-часниджиров получают по 3–7 асперов в день.
Мутбах-эмини — управляющий кухней; ему платят 40, его секретарю — 20 асперов в день.
Сто аджем-огланов перевозят на тележках дрова для дворца за 3–5 асперов и бесплатную одежду.
Десять сакков возят на лошадях в кожаных бурдюках воду; они получают по 3–5 асперов каждый».
Чувствуете разницу между оплатой менеджеров среднего звена, например главного кондитера, и тех, кто возил воду или дрова? Но самая высокая оплата у того, кто больше других рискует: у часниджир-баши, главного дегустатора. Понятно, ведь ему приходится пробовать то, что потом подадут султану, и честь принять смерть вместо Повелителя тоже принадлежит ему. Правда, за время правления Сулеймана такого, кажется, не зафиксировано.
Оттавиано Бон оставил интересные описания быта Стамбула и дворца, в том числе питания, того, что ели в Серале:
«Из Египта привозят огромное количество фиников, слив и чернослива — их передают поварам, и те используют фрукты для приготовления пищи, как жареной, так и вареной. Меда в Порте едят невероятно много: дело в том, что его кладут во все блюда, а также в шербеты — правда, последнее делают, как правило, бедняки. Это мед из Валахии, Трансильвании и Молдавии [Румынии и части Венгрии]; воеводы [молдавские князья] часто его дарят султану. Но для стола султана мед собирают в Кандии, там он нежный и без примесей. Растительное масло, тоже используемое для приготовления пищи, поступает из Короны и Модоны в Греции; санджак-бей обязан следить за тем, чтобы его всегда было достаточно для удовлетворения всех потребностей Сераля; для султана привозят особое растительное масло без запаха из Кандии.
Сливочное масло, требующееся Сералю в изрядном количестве, везут по Черному морю из Молдавии, а также из Таны и Каффы [на Азовском море]; его упаковывают в огромные воловьи шкуры. Сливочное масло хранят в кладовых, а когда его запас превышает потребности дворца, с большой выгодой продают горожанам; свежее масло едят мало — дело в том, что турки не любят молочные продукты.
Что касается мяса, то осенью главный паша заказывает для императорских кухонь пастрому [отбитые плоские куски мяса); это должно быть мясо стельных коров — оно более вкусное и полезное. Его сушат, набивают колбасы или мелко рубят; так делают не только в Серале, но и в каждом доме. Как бы то ни было, поставка и обработка мяса находится под контролем главного паши; всего обычно закупают 400 коров.
