Борис Анин - Радиошпионаж

В средней школе Бернон увлекся естественными науками. Например, одно время он занимался наполнением надувных шаров водородом, чтобы потом взрывать их, изготовил устройство, по свидетельству очевидцев, «подобно фейерверку рассыпающее искровые разряды и одновременно создающее помехи для приема радиопередач в округе». Некоторое время он пытался сконструировать приспособление, которое вызывало бы заболевание неврозом у котов и кошек.

Из более серьезных увлечений Бернона можно упомянуть интерес к биографии Галилея. Ему быстро наскучил Галилей как человек, но еще долго Бернон находил удовольствие в том, чтобы заново доказывать теоремы, принадлежавшие физику и астроному Галилею. «Ты знаешь, Галилей оказался прав относительно усеченной пирамиды», — восхищенно сказал он однажды своей матери.

Когда Бернону приходилось заниматься спортом, то он предпочитал те виды, в которых выигрыш мог быть достигнут благодаря индивидуальным способностям соревнующихся, а не сраженным действиям команды. К ним относились подводное плавание и горный альпинизм. Митчелл избегал спортивных состязаний, в которых достижения спортсменов оценивались субъективно. Индифферентный по отношению к общественной жизни школы, он тем не менее принимал участие в философских дебатах, в которых отличался агрессивностью ведения спора. Другой разновидностью общественной деятельности Вернона стал организованный им клуб любителей покера. Эта карточная игра нравилась ему из-за возможности поупражняться в подсчете математической вероятности того или иного расклада карт. Часто перед тем, как сесть играть в покер, Бернон ненадолго присаживался за пианино или ставил занимательный научный опыт вроде получения озона в домашних условиях.

Позднее Митчелл увлекся культуризмом и неоднократно подчеркивал, что гордится своими атлетическими достижениями. Среди фотографий, найденных в его квартире, была одна, явно говорившая о склонности Бернона к нарциссизму и эксцентричности. На ней Бернон сидел на стуле совершенно обнаженным. С годами юноша все больше углублялся в себя, становился просто одержимым совершенствованием своего тела и умственных способностей.

После окончания средней школы он поступил в колледж, но не в престижный, как хотел сначала, а расположенный ближе к дому и менее известный. Оценками он не блистал, и поэтому перед ним явственно замаячил призыв на действительную военную службу. Бернон мог официально обратиться с прошением об отсрочке призыва, и скорее всего его просьба была бы удовлетворена. Но, вероятно, он не очень стремился продолжать обучение в колледже и поэтому прошение не подал.

В 22 года юношу призвали в ВМС США. После прохождения курса основ военной подготовки Бернон приехал на побывку домой. Он гордо поведал близким, что служит на военно-морской базе недалеко от Йокогамы в Японии и выполняет там «секретную работу». Это была станция перехвата в Камиси на Японских островах.

Мартин

Уильям Гамильтон Мартин родился 27 мая 1931 г. в крохотном южном американском городке. Когда ему было 15 лет, его семья переехала с юга США на север, в другой городок, население которого не превышало 10 тыс. человек. Переезд был связан с тем, что отец Уильяма занял административный пост в одной из промышленных фирм в этом городке.

Мартины обосновались в респектабельном районе города, где проживали люди со средним достатком. Их жилищем стал непритязательный дом в стиле ранчо, аккуратно покрашенный и имевший ухоженную лужайку под окнами. Со школой у Уильяма не было проблем: он учился настолько хорошо, что привлек внимание профессоров местного колледжа. По настоянию одного из них Уильям подвергся тестированию с целью перевода его в Чикагский университет еще до окончания средней школы. Хотя Уильям числился среди самых способных учеников, классный руководитель считал его недостаточно взрослым, чтобы справиться с трудностями обучения далеко от дома. Поэтому был выработан компромиссный вариант, позволивший Уильяму обучаться нескольким дисциплинам в местном колледже, и в то же время он продолжал учиться в средней школе. Курс средней школы Уильям освоил за два года.

Домашняя обстановка у Уильяма вряд ли могла быть более благоприятной. Работящий отец все силы отдавал укреплению благосостояния семьи. Мать характеризовалась соседями как образец южного гостеприимства, у нее были мягкие манеры. Но, по общему мнению, за приятным обхождением скрывались крутой характер и железная воля. По свидетельству соседей, Уильям находился под большим влиянием матери. Его одежда всегда была безупречной — белая рубашка и галстук. В его решении не уезжать в Чикагский университет не последнюю роль сыграло нежелание матери отпустить сына в другой город.

С юношеских лет Уильям отличался редкой способностью становиться экспертом в любой области, к которой он проявлял интерес. В сочетании с врожденной любознательностью это привело к освоению им таких далеких друг от друга областей, как музыка, гипнотизм, математика, психология и шахматы.

Однако и тут проявилась недостаточная зрелость его характера. На вечеринках Уильям гипнотизировал своих приятелей, ничуть не заботясь о возможных неблагоприятных последствиях для их здоровья. Он был не в состоянии конструктивно применить свои обширные знания из области психологии в повседневной жизни. Учительница Уильяма в средней школе высоко ставила его ораторские способности, отмечая в то же время абстрактность и отвлеченность его суждений.

Его триумфы в шахматной игре, как и на соревнованиях в ораторском искусстве, служили, по мнению окружающих, лишь для самоутверждения. Побежденных он презирал. К тем, кто одолевал его в состязаних, Уильям проявлял долю уважения, но это была только маска, за которой скрывалось все то же презрение. Неприятной чертой юного Мартина была его склонность давать советы, которых у него никто не просил. Большинство людей, которых жизнь столкнула с Уильямом Мартином, говорили о нем как о человеке эгоистичном, слегка женственном, иногда безответственном и любящем лесть.

В противоположность своим религиозным родителям Уильям стал ярым атеистом. Однажды, будучи в гостях у своего приятеля из католической семьи, он увидел на столе какую-то церковную брошюру и, помахав ею перед носом у изумленной мамаши друга, заявил: «Вы могли бы быть умнее. Разве вы не знаете, что религия — это предрассудок?»

Во время двухлетнего периода обучения в колледже Мартин получил неплохую математическую подготовку. И хотя учился он хорошо, без особых причин оставил колледж, чтобы поступить на службу в ВМС. Оглядываясь назад, можно с большой долей уверенности утверждать, что причиной оказалось желание Мартина вырваться из-под влияния матери. Определенную роль в этом решении могло сыграть и чувство патриотизма, которое захлестнуло в эти годы американцев в связи с войной в Корее. Каковы бы ни были причины такого поступка, в возрасте 20 лет в 1951 году Уильям Мартин попал в армию. А после прохождения курса основ военной службы его отправили служить на станцию перехвата в Камиси на Японские острова.

Дружба

Мало известно о службе Мартина и Митчелла на станции перехвата в Японии. Из писем Мартина домой следует, что именно там он и Митчелл стали близкими друзьями. Да и как не стать? Ведь они были как две горошинки из одного стручка, эти Мартин и Митчелл. Оба выросли в одинаковых американских городках, в добропорядочных семьях со средним достатком. И тот и другой любили игру в шахматы и музыку. Интеллект у обоих был значительно выше среднего уровня. Как один, так и второй были интровертами и одиночками, искавшими успокоения в формальном и безличностном мире науки вообще и математики в особенности. Что же касается религии, то Митчелл провозглашал себя агностиком, а Мартин — атеистом.

Первым в Соединенные Штаты вернулся Митчелл, который продолжил обучение в колледже, правда, не в том, где он учился до ухода в армию. Это был большой престижный колледж, расположенный на значительном удалении от его родного городка. Митчелл специализировался в математике и преуспевал в учебе.

В отличие от Митчелла Мартин после окончания срока службы на флоте остался в вооруженных силах, но уже в качестве гражданского служащего. Он выполнял ту же самую утомительную и однообразную работу, которая ему успела порядком надоесть. Мартин скучал по Соединенным Штатам. К этому чувству примешивалась еще и зависть к Митчеллу. В конце концов он пришел к решению вернуться на родину.

В США Мартин первым делом навестил родных. Он уже решил продолжить обучение, оставалось выбрать подходящий колледж. Одна из его любимых школьных учительниц уехала на Западное побережье США, где устроилась преподавателем в солидный колледж. Мартин поступил именно в него. В качестве основного предмета он выбрал математику. Вскоре у него появилось еще одно хобби — русский язык. Не потерял он интереса и к давним увлечениям — шахматам и гипнотизму.