Дмитрий Васильев - Фарцовщики. Как делались состояния. Исповедь людей «из тени»
Первая серьезная «точка», где финны уже закупали по несколько бутылок (на ближайшее время), располагалась практически при въезде на территорию города. Знаменитый среди ленинградских фарцовщиков «Пятачок» – асфальтированная площадка возле поселка Первомайское, что и по сию пору находится рядом с поселком Парголово, ныне районом элитных коттеджей. Место, о котором в среде фарцовщиков слагали легенды. Ходили слухи, что среди людей, «державших» этот «Пятачок», даже «шестерки» были миллионерами. Прокомментировать данные слухи не могу по причине отсутствия достоверной информации, но подозреваю, что завистники были недалеки от истины. Думаю, если говорить о миллионерах, то лишь в контексте реальных «хозяев», а это не больше, чем два-три человека.
На «Пятачке» финнов «бомбили» уже по полной программе. В обязанности гида входил перевод и обеспечение стройной очереди. Это не опечатка, было именно так, финнов приходилось «застраивать», чтобы они в своем нетерпении не толпились и вся сделка не заняла бы больше положенного на один автобус времени. Тут уже и «девочки» были получше, чем на трассе, да и числом побольше. Один фарцовщик поделился со мной информацией, что проституток выпускали к финнам по летнему времени в «готовом» виде, то есть в одних трусиках и туфельках. Хотел было я воскликнуть: «Не верю!», да засомневался в последний момент. А почему, собственно, и нет? Только потому, что дело происходило в СССР? Так ведь и «Пятачок» был расположен в укромном месте. Ведь судя по рассказам о легендарном «Пятачке» возле Первомайского, которыми снабжали меня буквально ВСЕ фарцовщики, у кого я брал интервью во время сбора материала для этой книги, место это представляло собой «государство в государстве». Там царили собственные законы и собственные понятия о морали и нравственности.
Можно только попытаться вообразить себе, в какую сумму ежемесячно влетали фарцовщикам, «державшим» эту точку, затраты на коррупцию правоохранительных органов. Чекисты между тем «алкогольными турами» особенно не интересовались, понимая, что в данном нарушении закона главенствует исключительно коммерческий вопрос. Но «руку на пульсе» держали, безусловно. Правда, вяло, без особого рвения. Надо отметить, что именно фарцовщики, «держащие» асфальтированную площадку возле Первомайского, начали брать с финнов за предоставляемые услуги валюту. Частично, но все-таки за водку принимали и финские марки, и доллары, но без особенной охоты – на что они могли понадобиться в СССР? То ли дело женские сапоги финского производства – их можно было без малейших затруднений продать за хорошие деньги. Интерес к валюте проснулся у фарцовщиков, «бомбивших» финнов, уже в конце 80-х годов, когда стало ясно, что у колосса Советского Союза дрожат и подгибаются глиняные ноги.
На момент прибытия финнов в славный город Ленинград чемоданы «алкогольных туристов» были уже довольно отощавшими. Но впереди было еще дня два развлечений (финский тур длился обычно двое-трое суток, больше не выдерживали даже чухонские здоровяки), и нужно было сбыть оставшиеся шмотки «с чувством, с толком с расстановкой». Свою помощь в решении этого вопроса предлагала уже обслуга гостиниц, в которые заселяли финнов. Гостиницы эти были классом ниже, чем те, в которых обычно располагались иностранцы. «Карелия», та же полукриминальная «Пулковская», «Выборгская» и еще несколько гостиниц, основную массу постояльцев которых составляли или гости из стран «соцлагеря», или вовсе советские граждане.
И хотя советские власти обычно относились к гостям из капиталистических стран довольно подобострастно, стараясь принимать их, не ударив в грязь лицом, администрация города Ленинграда понимала, что селить «алкогольных туристов» рядом с приличной публикой просто-напросто нельзя. Гостям города, приехавшим полюбоваться на «величественное творение Петра и советской власти», могло представиться отвратительное зрелище, ибо пьяные финны (если кто не видел) – это «нечто» в своем непотребстве. Тем более что финские гости даже не пытались сдерживаться и вести себя в рамках приличий. Они искренне считали, что «все русские – свиньи», за каковое убеждение были неоднократно биты советскими гражданами, находящимися в таком же подпитии. Но надо отдать должное – побитые никогда не жаловались в милицию. Прикладывая наутро к синякам лед из холодильников в номерах, они с удовольствием вспоминали вчерашнюю баталию. Можно даже сказать, что драка с русскими входила в развлекательную программу.
Незатейливая финская фантазия не требовала многого от вояжа в Советский Союз, и все это могли удовлетворить советские фарцовщики. Чем и занимались, получая ОЧЕНЬ ХОРОШУЮ прибыль в течение нескольких десятилетий. Гиды же, работавшие на «финских маршрутах», зарабатывали лучше своих коллег в несколько раз, впрочем, данным обстоятельством вовсе не кичились и вообще старались «не высовываться» лишний раз, чтобы не попадаться без особой нужды на глаза представителям правоохранительных органов.
«У вас продается славянский шкаф?» Как сбыть товар?
Я уже столько написал о способах добычи фарцовщиками товара для продажи, что у читателей может сложиться мнение, будто эти люди вообще не торговали нафарцованными шмотками, а ограничивались тем, что складировали их у себя в квартирах. Что ж, постараюсь исправиться и поведаю об извилистом пути, которым попадали к простым советским людям импортные вещи.
Как бы разжиться барахлишком?
Сбыт полученных в процессе фарцовки вещей в разные годы проходил по-разному. На заре фарцовки вещи, как вы помните, распространялись среди «своих»: на «бродвеях» или в местах, где собирались стиляги. Чуть позже, когда в процесс покупки импортных вещей втянулись и менее идеологически продвинутые граждане, товар стали реализовывать непосредственно «на дому» у фарцовщиков. Такой способ сбыта был неудобен и опасен, ведь на фарцовщика, торгующего неправедно нажитым добром, могли «стукнуть» соседи. Но альтернативы не было. Любая форма сбыта напоминала хождение по тонкому льду – опасно, и притом опасен каждый последующий шаг.
В связи с чем процесс покупки импортной вещи становился для советского человека сродни шпионскому мероприятию – передаче секретных сведений на явочной квартире. Да и внешняя атрибутика полностью соответствовала подобному сравнению. Фарцовщики никогда не принимали у себя на дому людей, пришедших без проверенного посредника. Одного телефонного звонка с сообщением, что придет «Вася от тети Милы», было недостаточно. «Тетя Мила» должна была появиться лично. За что, кстати, имела небольшой процент от сделки или скидку на понравившийся товар.
Выйти на посредника было, в принципе, несложно, если человек задавался такой целью. Нужно было всего лишь спрашивать всех знакомых подряд: «Нет ли у вас знакомого, который может достать то-то или то-то?» Где-то на десятом вопросе подходящий знакомый находился. Естественно, в следующий раз, если возникала необходимость прикупить у фарцовщиков импортную вещичку, заново искать не приходилось. Квартиры могли меняться, посредники же – почти никогда.
Один из тех людей, у кого я брал интервью, в 70-е годы был человеком хоть и молодым, но в финансовом смысле состоятельным. Деньги нажиты были праведным путем – в поисках материального благополучия мой знакомый завербовался на Крайний Север. Но раз в год обязательно посещал родной город Ленинград, в том числе и за тем, чтобы пополнить свой гардероб. А вещи он покупал исключительно у фарцовщиков. Память у него (на мой взгляд) просто феноменальная, он не только предоставил мне полный прейскурант цен «от фарцы» на самые модные в 70–80-е годы вещи, но и очень образно поведал, как именно происходил процесс покупки. Так образно, что я не стану портить его повествование своим пересказом, а приведу рассказ в оригинале.
Каждый раз, когда я приезжал в Ленинград, я обращался к одному и тому же человеку, своему однокашнику, про которого я, еще учась в институте, знал, что он фарцует. Но вот если спросить меня, откуда я об этом знал, то вряд ли я смогу дать вразумительный ответ. Совершено точно, что лично с ним я никогда на означенную тему не говорил и ни одного прямого вопроса ни разу не задавал. Не нужно меня терзать, ничего конкретного припомнить не могу, но вот одевался он всегда очень хорошо, в «фирму», деньги у него водились. Но чтобы он хоть раз попытался в институте кому-то шмотку не то что продать, а просто предложить, такого не было. Пока я учился, особенных денег, чтобы шиковать, у меня не было, поэтому я к нему и не обращался. Но когда я впервые посетил родной город с туго набитым кошельком и горячим желанием приодеться, то первая мысль моя была как раз об этом самом однокашнике. Ему-то я позвонил с извечным вопросом «где бы разжиться барахлишком». Надо признать, что кокетничать и открещиваться от знакомств с нужными людьми парень не стал. Хотя определенное разочарование меня все же постигло – я был уверен, что он предложит мне купить шмотки непосредственно у него. Ан нет, он просто сообщил, что действительно среди его знакомых есть человек, способный помочь мне в решении проблемы. Уже спустя годы я (каюсь) по пьянке выудил-таки из него сведения, что сам фарцовщик никогда не будет «светиться» перед своими знакомыми, он может только поставлять клиентуру «коллеге». Страховка своего рода. Продавая сам нафарцованные вещи, он больше десяти лет водил меня к своему знакомому, а тот в свою очередь направлял своих знакомых к нему.
