Собрание сочинений. Том 2. Письма ко всем. Обращения к народу 1905-1908 - Валентин Павлович Свенцицкий
Допустимо ли убийство? Христианский ответ на это может быть только один: нет, недопустимо. Христианин не может нигде, никогда, ни с какими целями лишать человека жизни.
Когда мы во всей ясности поймём те причины, которые делают для христианина совершенно недопустимым убийство, нам раскроется также христианское отношение и к войне и смертной казни, о которых мельком говорилось выше.
С первого взгляда вопрос об убийстве как будто бы ясен сам собой. В Евангелии говорится прямо: не убий!
Но вопрос, очевидно, не так прост. Недаром же, в самом деле, все без исключения христианские государства допускают смертную казнь, требуют воинской повинности! Не простое же тут лицемерие. Если в таком лицемерии можно заподозрить то или иное правительство, то нельзя не верить в правдивость и искренность святого Сергия Радонежского, благословлявшего Димитрия Донского на вооружённое восстание против своего законного правительства! Трудно думать, что сознательно лгали многие десятки других лучших русских святителей, благословлявших и войну, и казнь. Наконец, в наши дни величайший христианский мыслитель Владимир Соловьёв защищает возможность христианской войны231. Очевидно, все эти люди искренно думали, что вопрос об убийстве решается в Евангелии не так-то просто, что «не убий» – это запрещение одному человеку убивать другого из-за какого-либо своего личного чувства, но что этою заповедью не предусматривается убийство во имя родины (война) или во имя государства (смертная казнь).
Указывают, что вопрос о войне и казни решается в других местах Священного Писания и решается в утвердительном смысле. Апостол с полным одобрением говорит, что начальство носит меч для наказания преступников232, а в Ветхом Завете Бог благословлял еврейский народ на брань233.
Но так ли это?
При решении вопроса об убийстве будем помнить всё то, что мы говорили о Церкви, о том, что всякий христианин как член Церкви обязан немедленно, во всей полноте осуществлять на земле правду Божию, и о том, что в богочеловеческом процессе у Церкви есть своя особая роль.
Человек бессмертен. Личность человеческая, душа его – начало вечное. А во всяком убийстве мы именно и отвергаем в человеке его бессмертие.
В самом деле, при убийстве мы делаем человека средством для достижения какой-либо цели. Например, когда революционеры убивают какого-нибудь изверга, терзающего страну министра или губернатора, они хотят уничтожить чью-то жизнь и посредством этого уничтожения достигнуть высокой цели: счастья народа. Всякое средство обязательно имеет конец, ибо само это слово показывает, что мы что-то делаем, заканчиваем и посредством этого законченного действия достигаем что-то другое, новое, что есть цель.
А если так, то, значит, человеческая жизнь не может делаться средством ни для каких целей, ибо человеческая личность – начало бесконечное.
Путём такого рассуждения можно показать, что убийство недопустимо для христианского сознания, т. е. для ума, но если мы вникнем в христианское учение о любви – то ещё с большей очевидностью обнаружится недопустимость убийства для христианской совести. Вы попробуйте себе представить человека, который любил бы ближнего, как самого себя: мог ли бы, спрашивается, такой человек убивать японцев?
Если русский солдат был бы действительно христианин и, по слову Господа, молился бы за врагов своих, мог ли бы он в одно и то же время и молиться о японском солдате, и целиться в него из ружья?!
Убийство есть отрицание и бессмертия, и любви. Говорят, что Христос прямо не сказал: не казните и не ходите на войну. Но разве Христос перечислял все предметы, какие не надо воровать: не воруйте, мол, деньги, пинджаки, сапоги, лошадей, – нет, он просто подтвердил заповедь: «не кради»234. Точно так же и тут – Христос не говорил: нельзя убивать министров, японцев, бунтовщиков и т. д., он прямо сказал: не убий!
Христос знал, что тот, кто исполнит Его заповедь о любви, никогда никого не убьёт, а тот, кто ищет буквы закона235, всё равно найдёт лазеечку, чтобы повернуть дело по-своему.
Ссылка на Ветхий Завет ни при чём. В древности было сказано: «око за око, зуб за зуб», но Христос добавил эту заповедь словами: «А я говорю вам: любите врагов ваших» (Мф. 5, 38, 44).
Из этого добавления, из этой новой заповеди о любви к врагам само собой вытекало и новое отношение к убийству.
Что касается до апостольского учения о «мече», который носит власть, то ведь это никакого отношения не имеет к вопросу о допустимости убийства для христиан, так как мы уже сказали, что среди христиан не может быть властей и что всё учение апостолов о святости власти относится к раскрытию роли языческой власти в богочеловеческом процессе.
Итак, в силу такого отношения к убийству из христианской программы-тактики должно быть раз и навсегда исключено вооружённое восстание.
С первого взгляда может показаться, что тогда вся христианская программа, как бы она ни была хороша, так сказать, висит в воздухе. Ведь правительство настолько бесстыдно, что добровольно никогда не уступит, – оно боится одного: палки!
Такое рассуждение, даже с точки зрения неверующих, представителей крайних партий, неверно.
Ведь у нас, можно сказать, вооружённого восстания не было. Нельзя же считать вооружённым восстанием отдельные неудавшиеся мятежи последних лет. И тем не менее революция в России сделала огромные завоевания – значит, завоёвывать можно не только с оружием в руках!
Христианство и должно воспользоваться долгим опытом крайних партий, выработавших себе наилучшие приёмы борьбы, и принять и использовать их236.
Программа-тактика христиан – это программа крайних партий, с исключением из неё убийства.
Мы не будем перечислять все приёмы борьбы; укажем на некоторые.
Во-первых, пропаганда и агитация – это проповедь политического и экономического строя, который христиане считают истинным. Христиане должны проповедовать и разъяснять всё безбожие неограниченного, самодержавного образа правления, значение демократической республики, восьмичасового рабочего дня, передачи земли в трудящиеся руки, должны провозглашать необходимость немедленного созыва Учредительного собрания.
Христиане для удобства пропаганды должны создать свою организацию237, это значит, чтобы работа производилась по взаимному уговору, в порядке, через людей, заслуживающих доверия, которые сообщались бы друг с другом и избирали из своей среды наилучших для руководства.
Учреждение профессиональных союзов. Для правильной и успешной борьбы надо действовать не в одиночку, а сообща, всего же легче сообща действовать людям одного цеха: они лучше знают нужды и потребности друг друга.[6]
Для того чтобы подействовать на беспечную массу людей, которые не принимают участия в движении часто просто в силу душевной лени, а иногда с целью выразить протест против какого-либо возмутительного распоряжения правительства или поступка фабриканта, христиане
